Переводчик с эльфийского языка

– Не могу же я просто так тебя отпустить, – приговаривала хозяйка, запихнув к себе на кухню и усадив за большой круглый стол, ощутимо надавив на плечи. – Столько времени под одной крышей провели, давай хотя бы чай попьем на прощание! Ты какой любишь? Черный? Травяной? Цветочный? А печенье хочешь? У меня крендельки где‑то лежали…

Я ошалело наблюдала, как хозяйка суетится у плиты, ставя чайник, насыпая в вазочку всевозможного печенья, конфет, вафель. Из холодильного ящика появились сыры и колбасы. Не прошло и пяти минут, как передо мной стоял накрытый стол, ломящийся от угощений. За таким вдесятером чаевничать можно.

– У меня великолепный цветочный чай. – Мариза разлила ароматный напиток по кружкам. – Может, чего‑нибудь еще?

Я обвела взглядом угощения и покачала головой. Такой щедрости за хозяйкой, у которой и лишнего осветительного артефакта, стоящего сущие пустяки, не допросишься, никак не ожидала. Впрочем, дело ведь не во внезапно проснувшейся любви к квартирантке.

В глазах Маризы отчетливо читалось: «Сплетни! Свежие сплетни! Нужно все выпытать, пока она не уехала, а потом рассказать соседкам!»

– Вообще‑то у меня много дел, – попыталась отказаться я.

– Десять минут любые дела могут подождать, – отмахнулась женщина, накладывая мне в отдельную тарелочку вкусностей. – Так к нам правда приехал эльф?

– Правда, – со вздохом согласилась я, беря кренделек.

– А кто именно? Красивый? Холостой? Он один или будут еще эльфы? А что им нужно?

От такого количества вопросов голова пошла кругом, а кренделек застрял где‑то в горле, пришлось срочно запивать его чаем.

– Обычный эльф, – небрежно пожала плечами в ответ, словно сама видела кучу представителей лесного народа, а не одного‑единственного, непонятно каким ветром занесенного в Озерки.

– Один?

– Да.

Тут бы с одним разобраться…

– Женатый? – продолжала допрос Мариза, подливая мне чая.

– Не знаю. – Я поглядывала на дверь, всерьез рассматривая возможность встать и убежать.

Но не бросать же вещи!

Поняв, что внятных ответов от меня не добиться, хозяйка сменила тактику.

– Злата, а хочешь, я сохраню за тобой комнату? Бесплатно, разумеется! – зашла она с другой стороны.

Хорошо, что я кружку на стол поставила, а то бы точно уронила и разлила. Хотя, чувствую, и это бы не изменило благодушия Маризы.

Раньше я у нее и день отсрочки оплаты выпросить не могла – Эльза не всегда рассчитывалась со мной в срок. А тут такая невиданная щедрость!

– Будешь заходить ко мне иногда на чай, – продолжала зазывать хозяйка.

– Нет, спасибо, – твердо отказалась я, заодно отодвигая подальше чай и блюдце с угощениями. – Не уверена, что у меня будет достаточно свободного времени и что после окончания работы переводчиком не уеду из Озерков.

– Даже так, – с придыханием произнесла Мариза, явно ожидая новых подробностей.

– Спасибо за гостеприимство, – поблагодарила я.

– Злата, ты все‑таки узнай, холостой он или нет? – донеслось мне в спину.

Обязательно! И непременно зайду на чай, чтобы все рассказать!

Я со злостью распахнула дверь в комнатку, так и не ставшую мне вторым домом. В общежитии училища с тремя соседками и то спокойнее жилось! Лучше бы Мариза сумки донести помогла. А еще лучше – чемодан, с вещами совершенно неподъемный. По ступеням тащить его пришлось волоком.

Оставив вещи в доме у двери, я отправилась искать извозчика, согласного за небольшую доплату помочь с багажом. Хозяйки уже и след простыл, наверное, унеслась к подружкам рассказывать про меня и эльфа. Ну и ладно! Накоплю денег и уеду, наконец, из Озерков! Права Эльза, нечего мне здесь делать.

 

***

Немногим ранее…

 

Кариэль еще несколько минут постоял возле окна за шторой, убеждаясь, что девушка ушла. Злата – так звали его переводчицу – не слишком желала брать его с собой, а он не собирался настаивать. Иначе когда потом выпадет шанс осмотреть ее комнату?

Дом эльф проверил в первый же день, не найдя в нем ничего примечательного. Единственное, что осталось для него закрытым, – комната переводчицы. Впрочем, переводчица из нее была как из Кариэля посол, такое кошмарное владение языком нужно еще поискать. Но Кариэль и не ждал многого от Верхних Озерков, а вот что стало для него полной неожиданностью, так это специализация зельевара у «переводчицы». Удивительно, когда он ищет зельевара или травника, рядом с ним оказывается именно зельевар. Совпадение? В них эльф давно не верил.

Во рту стояла противная горечь универсального антидота, который пришлось принять в лаборатории алхимика, чтобы нормально дышать едким паром. Как еще переключить внимание и отвлечь хозяина лавки, бдительно следящего за посетителями, Кариэль тогда не придумал. Теперь мучиться придется минимум до завтрашнего утра. И это тоже не улучшило настроения. Копаться в чужих вещах было одной из самых нелюбимых частей его работы. А уж в женских вещах…

Перед тем как зайти к Злате, эльф как следует проверил комнату и непосредственно дверь на наличие сигналок, ловушек или защиты, но ничего не нашел. Тут обольщаться не стоило, он тоже не озаботился защитой личного пространства, тончайшая паутинка на полу, дабы узнать о вторжении, не в счет. Зато на дом и прилегающий участок несколько защитных заклинаний наложил. На всякий случай.

Сама комната мало отличалась от его, разве что хранила следы поспешных сборов. Еще не беспорядок, но уже и не образцовая чистота. Действительно ли девушка так спешила за оставшимися вещами или там что‑то другое?

Кариэль еще вчера, пока нес ее потертый саквояж, сделал быструю проверку. А сейчас только убедился, что кроме нескольких зелий (безобидных, это Кариэль сразу выяснил) у Златы с собой ничего не было. В целом на этом можно уходить, но взгляд эльфа зацепился за раскрытый словарь – старое, редкое и весьма неплохое издание. Тут же вспомнилась и жуткая сумка, в которой его таскала девушка. С ее образом и миловидной внешностью черная сумка с дикой вышивкой никак не вязалась, так что, не удержавшись, эльф достал странный аксессуар, даже в комнате выглядевший неуместно, не то что на худеньком девичьем плечике.

На вид самая обычная сумка, пусть и страшная. На поверку тоже. Хотя… Татуировка отозвалась легким покалыванием, и эльф непроизвольно потер руку. Так и не привык к своенравному «украшению». Но к сумке присмотрелся получше.