Под влиянием

Она уже собиралась возразить, но шериф опередил ее:

– Не волнуйся, я соберу группу, которая обследует ближайшую территорию, а сам пойду к тебе домой. Мы найдем его. Я уверен, что все будет хорошо. Как и всегда.

Его слова успокоили Оливию, она даже слегка улыбнулась. Как это приятно, когда рядом есть мужчина, готовый решить все проблемы. Он был не совсем в ее вкусе: такой большой нос, впалые глаза, небритая щетина; к тому же он явно давно разменял пятый десяток. Однако его спокойный вид внушал уверенность. Наверно, рядом с таким человеком чувствуешь себя, как за каменной стеной. Когда он найдет Ричи, Оливия намекнет ему, что стоит пригласить ее на свидание. Она не забыла о новом знакомом, но кто знает, как все сложится. Все‑таки два мужчины больше, чем один. Позже она сделает выбор.

 

4.

Чарли ехал в машине вместе с патрульным Фрэнком Ридом, молодым парнем, у которого, так сказать, еще молоко на губах не обсохло. Он смотрел на шерифа снизу вверх, видя в том авторитет, и Чарли это нравилось. Они ехали к бледно‑голубому дому Оливии Смит, пока группа поиска, состоящая по большей части из добровольцев, отправилась исследовать город. Чарли не думал, что мальчик мог забрести куда‑то далеко, оставшись незамеченным. Но так как было уже темно и холодно, а ребенок одет только в шорты и футболку, до утра откладывать явно не лучшая идея.

Казалось, все хотели поучаствовать в поисках. Для людей это было своего рода приключением. Возможность сделать что‑то важное, полезное. Каждый хотел почувствовать себя тем самым героем, который найдет мальчика.

– Шериф, думаете, парень мог сбежать? – спросил патрульный, ведя машину.

– Определенно, нет. Дети его возраста не сбегают. Они разве что теряются, – ответил Чарли. У него была привычка растягивать слова, из‑за чего он говорил целую вечность, а это немного раздражало Рида.

– Да, но я подумал, знаете, если дома с ним плохо обращались, то все может быть. Эта женщина кажется такой… жесткой. Такая и коня на скаку остановит.

– Оливия Смит воспитывает одна двух детей. После смерти мужа ей никто не помогал. Думаю, ей простительна некоторая жесткость.

– Знаю, но…

– Думаешь, никто бы не заметил, будь у мальца следы побоев? Соседи, воспитатели? Это не так‑то просто скрыть. Я скорее поверю, что пацан залез куда‑то в мусорный бак и задохнулся, – опомнившись, он добавил: – Но будем надеяться, что ничего такого не случилось.

– А что произошло с ее мужем? Я слышал, он покончил с собой, – спросил Фрэнк, слегка смутившись.

– Да, полтора года назад. Повесился в гараже. Вроде как он много пил последние годы.

– Вы были знакомы?

– Не то чтобы очень. Пару раз он чинил мне машину. Мы почти не разговаривали. Очень замкнутый человек.

– Понятно, – сказал патрульный, – чужая душа – потемки.

– Мы приехали, припаркуйся здесь.

Они вышли из машины, и у порога их встретила обеспокоенная мать. Она успела переодеться и умыться, но выглядела все такой же печальной. Лицо, полное надежды, смешанное со скорбью. Часть ее уже похоронила сына, но другая еще боролась.

Она провела их через кухню на задний двор.

– Здесь я видела его в последний раз.

– Хорошо. Я тут осмотрюсь, а ты, Рид, пройди с миссис Смит в дом и обыщи каждый угол.

– Будет сделано, – ответил молодой патрульный.

Фрэнк Рид тщательно исследовал дом; дойдя до комнаты Лиззи, он постучал и вошел. Она сидела на кровати, скрестив ноги, ела цыпленка, очевидно заботливо приготовленного накануне, и запивала кока‑колой. Оливия ощутила прилив ярости. Ей было очень стыдно перед полицейским. Как она могла есть, когда ее брат пропал?! Нужно было выкинуть эту сраную курицу в помойку. Никто не имеет права есть в ее доме, пока Ричи не будет найден. Но она посмела. Дрянная девчонка.

Лиззи засмущалась, увидев полицейского, наспех вытерла руки и встала с постели, стараясь скорее прожевать мясо. Он представился и объяснил, зачем здесь, спросил, когда она видела брата в последний раз.

– Он играл во дворе. После обеда весь день. Но я слушала музыку и не следила за ним.

Оливия стояла за спиной молодого человека и краснела от стыда и злости.

Ну как она может так себя вести!? Он ведь подумает, что нам совсем плевать на Ричи!

Он что‑то записал в блокноте, и Лиззи заметила, что руки у него слегка дрожат.

– Вы ведь найдете моего брата, правда? – спросила она. – Он часто прячется. Вряд ли случилось что‑то серьезное, так ведь?

– Да, конечно… – ответил Рид после продолжительной паузы. – Может быть, кто‑то желал зла твоему брату? Что тебе известно об этом?

Не успела она открыть рот, как в разговор вмешалась Оливия.

– Зла? О чем вы говорите? Это же маленький мальчик! Когда он мог успеть нажить себе врагов?!

– Я понимаю, миссис Смит. Скажи, Лиззи, у тебя были хорошие отношения с братом?

Лиззи только успела подумать: Были. Он действительно сказал «были»?», как снова за нее ответила мать:

– Нет, у них были, мягко говоря, холодные отношения. Лиззи его недолюбливает, –сказав это, она слегка распрямила спину, надеясь пристыдить дочь.

Почему она тоже сказала «были»? Боже мой.

– Ты когда‑нибудь думала о том, чтобы причинить брату вред? – спросил патрульный с серьезным видом.

– Вы что, серьезно? – ответила она вопросом на вопрос.

– Отвечай на вопрос, мерзавка, – вмешалась Оливия.

– Пожалуйста, миссис Смит, давайте успокоимся. Я бы хотел поговорить с вашей дочерью наедине.

– Только через мой труп, – отрезала она.

– Ма, мистер … – Лиззи не могла вспомнить его имя, – я не причиняла никакого вреда своему брату. Я весь день пролежала в комнате на этой кровати, ясно вам?

– Конечно, конечно, тебя никто ни в чем не обвиняет. Думаю, миссис Смит заметила бы, если бы ты выходила, так ведь? – он обернулся в сторону Оливии.

– Не знаю… Куда же тогда он исчез?

– Ты смотрела в гараже? – вставила Лиззи, прежде чем он ответил.

– У вас есть гараж? Странно, я даже как‑то не обратил внимание.

– Да, но… он заперт, – начала Оливия, – мы им не пользуемся, потому что продали машину после смерти… В общем, Ричи никак не мог открыть его сам. Мы туда столько времени уже не заходили. Должно быть, там полно пыли и грязи, понимаете?