Подмена невесты

Надо позвонить братцу и сказать, что он ценный человек в моей жизни. Во‑первых, он позволил мне ощутить любовь мозгами, а не другим местом. Во‑вторых, он умело проверил на вшивость претендентку на роль жены.

«Воспользуюсь его услугами, при случае, если Стася к этому времени не пришибёт».

Дима задумчиво пошел чистить крылья, потому, что они за спиной уже появились.

Хотелось прощенья и … летать от любви. Она окрылила. Она душу наполняла безумной радостью. Хотелось петь и танцевать. Танцевать и петь.

Под душем Дима попробовал спеть и потанцевал на мыле, от чего он так саданулся, что искры посыпались из пятой точки.

Это было больно и смешно. Он стонал и хохотал, чем точно привел в замешательство соседей, потому, что чаще всего из душа доносились совсем другие, более томные звуки.

Эти мысли заставили его ржать сильнее, он и охал громче, чтобы соседи гадали, с кем это сосед Дима так забавляется.

Соседи были интересные.

С тех самых пор, как им меняли трубы горячего и холодного водоснабжения, прошло уже два года. Все два года слышимость была повышенной, потому, что соседи запретили цементировать щель между трубой и полом. Сказали Диме так: «Если закроем, будет совсем скучно!»

Дима скромно пошутил: «Может нам и в спальне … трубы поменять?»

А они радостно закивали.

Умная еврейская бабуська Лариса Моисеевна часто ему грозила пальцем с хитрой улыбкой, а сладкая парочка этажом выше, спровадившая детей жить в институтскую общагу, просила его называть точное время, когда прислушиваться.

И вот вам загадка дня: как можно стонать и громко ржать одновременно? Вечером, боюсь, придут с печеньками, да за ответом.

Нет. Не расколюсь. Пусть мучаются кто, кого, и почему так смешно.

Дима быстро вытерся, постонал еще немного для соседей, оглядел в зеркало травму, вспомнил про синяк Марка на ягодице – «Привет, брат!» и стал одеваться в офис.

Ему было уже не до смеха. Точнее он похолодел и стал судорожно решать, что ему можно преподнести в качестве извинений…

Мозг пошуршал аксонами, нейроны обменялись информацией, отсеяли страх и стеснительность, все зафиксировали, и Дима получил сразу единственное правильное решение.

 

Глава 10.

 

Скотиныч встал, как всегда, ровно в пять утра, быстро поправил семейники, сделал несколько поворотов корпусом с раскинутыми руками влево, вправо, как всегда хрустнула поясница. Он согнулся, покряхтел и схватил телефон.

Стукач должен был сообщать, что происходит с Ракитиным в поезде, как себя ведет, сколько пьет, как Вероничка держится.

Уже после первых трех прочитанных сообщений, он басом заревел нехорошее слово, так, что жена, отдыхавшая в берушах, подпрыгнула и схватилась за грудь.

А потом резко метнула ему в спину тяжеленную огромную перьевую подушку, которую теща подарила еще на свадьбу, в качестве приданного.

Подушка была напитана совместным сном двадцати лет совместной жизни, поэтому перья были очень тяжелыми.

Скотиныч не удержался. Упал на комод, разбив лбом зеркало.

Он зло крякнул, открыл свои желтые глаза, рассвирепел. Увидел, что треснуло зеркало, и на лбу развивается шишка с гематомой, поэтому схватил тяжелую подушку и с резвым криком «кия» бросил ее в жену.

Жена, привычная к таким разборкам, экспертно увернулась, заранее свалившись с кровати.

Скотиныч удовлетворенно прикрыл свои, ладно, уже не желтые, а ореховые глаза и ухмыльнулся.

Жена затихла, оборотень еще до конца не успокаивался, и его дыхание пока напоминало рычание.

Из под кровати донеслось:

– Олег, ты что так будишь‑то, я чуть заикой не осталась.

– Софочка, а мне, может, нравится, когда картавые еще и заикаются!

– Ты просто Скотиныч! Настоящий Скотиныч!

– Софочка, иди, готовь нам завтрак, я злой, как оборотень. Поэтому, давай, вставай и осторожно иди, дорогая.

– А почему осторожно? – мирно поинтересовалась жена.

– ДА ПОТОМУ, ЧТО Я ЗЛОООЙ!!! – яростно зарычал Олег Константинович, – Этот паскудный бабник с поезда сошел! А мне наврал, что опоздал! Его, видите ли, гаишники‑козлы задержали!!!!

– Олежек, подожди, не мечись. Не гавкай. Откуда у тебя такие сведения?

– Оттуда! – тихо прогавкал Олег Константинович. – Сорока на хвосте принесла.

– Согоки знаешь, какие бывают хитгые птицы? Сначала убедись, а потом расчленяй своего симпатичного бабника на части. И что с твоими негвами, ты же мужчина!!! И довольно пгивлекательный мужчина!

– Не прилизывайся. Из‑за твоей тещи у меня шишка. И травма.

– Это твоя теща, догогой, а моя – мама.

– Из‑за моей мамы у меня такая теща и такая травма. Когда мы уже выкинем эти подушки, убить же можно!!!

– Зато с ними весело! – проворковала, поднимаясь из под кровати, Софочка.

Она поправила черные густые волосы, посмотрела крупными веселыми глазами, улыбнулась, а затем осторожно пошла готовить утреннюю кашку своему пупусику.

Пупусик в офис поехал за целый час до начала рабочего дня и целый час возмущенно, не совсем цензурно орал на сороку Тонечку и Ольгу Викторовну. Поезд Москва – Краснодар нес их почти на море, а толк от них без бабника и умника Ракитина был крайне сомнительный! Точнее, бестолковые они обе за*ранки!!!!

 

Конец ознакомительного фрагмента