Подземное урочище страха
Но оказалось, что проголодался не только он, внезапно раздалось шуршание крыльев, и сверху упала огромная летучая мышь, размером с таежного волка, пытаясь с ходу впиться зубами в шею. Спас малахай, собственноручно сшитый из шкуры сибирского изюбря, который надежно защищал голову и шею, но от удара охотник опешил на некоторое время. Микола быстро пришел в себя и выхватил свой огромного размера охотничий нож, который всегда носил на поясе – его острый клинок был длиной в 10 вершков (44,5 см). В народе тесак называли «рожон», такие пики из особо прочного металла приторачивали на прочную слегу, чтобы сделать рогатину и идти врукопашную на медведя. Отсюда и поговорка пошла: «Не лезь на рожон».
Сражаться с вурдалаком было нелегко, потому что, кроме острых когтей и зубов, он бил человека сильными перепончатыми крыльями, если бы не боевой нож с острым, как лезвие бритвы клинком, то трудно сказать – кто стал бы победителем в схватке. Изловчившись, Микула сделал несколько удачных выпадов и пронзил чудище насквозь, с диким визгом тварь затрепыхалась, а затем замертво рухнула на пол. Охотник, вытерев выступивший от напряжения пот, поднялся и внимательно осмотрелся вокруг, готовый к новой схватке, он тяжело дышал, но не от усталости – чудище при нападении сбило дыхание своим весом. Запалив факел, Микула поднял руку как можно выше и осмотрел свод пещеры, но больше никого не увидел, только вдоль стен обнаружил несколько обглоданных скелетов размером со сторожевого пса, но принадлежавших, скорее всего, крысам, судя по длинным хвостам. «Вот это мышки здесь водятся – надо выбираться скорее, потому что картечи с собой нет, дробь их не возьмет, нож мало поможет, возьмут числом», – размышлял охотник.
Если здесь есть ветки, значит, где‑то рядом выход наружу, а то, как бы эта тварь натаскала сюда столько свежего стланика, вот только для каких целей – не в качестве же приправы к своему пиршеству. Хотя дед рассказывал, что некоторые животные и пернатые в тайге любят молодые побеги лиственницы, пихты или ели, да и сочные молодые шишки идут на «ура».
Микула присел рядом с костром и продолжил начатую еду, думая, как же выбраться из таинственного и не предвещающего ничего хорошего подземелья. Когда он уже заканчивал трапезу, то заметил, что огонь разведенного им костерка немного отклоняется в сторону, как от сквозняка: «Да тут есть приток воздуха снаружи, – подумал молодой охотник, – надо узнать, может, есть выход и у меня появится шанс выбраться на волю»…
Парень опять запалил факел и осторожно стал пробираться по узкому ходу: «Это какой‑то лабиринт, столько ответвлений с разных сторон подходят к главному проходу, – размышлял молодой охотник, – но изучать их в одиночку нельзя, ведь где‑то гнездятся подземные крысы». Вскоре он заметил, что сквозняк идет из левого ответвления и свернул в более узкий и не такой высоты проход, но идти по нему можно, практически не пригибаясь. Вдали уже серело отверстие, поэтому Микула прибавил шагу, вскоре он оказался возле дыры, в которую мог пролезть мужчина и с большими габаритами, чем молодой охотник, но надо было еще подтянуться – отверстие располагалось намного выше головы.
Он уже почти полностью вылез из естественного отверстия, когда в левую ногу вцепилась зубами какая‑то тварь, Микула лягнул нападавшего правой ногой и вывалился на пушистый снег…
Пришел в себя охотник оттого, что ему на лицо падал снег.
– Хорошо я приземлился, мог бы и на острые камни упасть, – пробормотал парень и потер ушибленную пятую точку, а затем осмотрел левую ногу. На густой шерсти на шкуре медведя, из которой были выделаны его прочные унты, остался след от зубов огромной крысы, но прокусить насквозь толстую кожу она не смогла.
– Это я вовремя убрался из «преисподней», наверное, их привлек запах крови убитого вурдалака, а потом одна из тварей пошла по моим следам.
Микула поднял голову и увидел, что отверстие находится всего в двух саженях от поверхности (4,26 м), занесенной снегом, но это сейчас – за зиму намело не менее полутора саженей, поэтому к лету выход из подземелья будет еще выше.
– Вот поэтому подземные чудища и не выходят на поверхность, сейчас зима и холодно, а когда лето, то на волю могут вылететь только собратья убитого упыря, да и то ночью, – пробормотал охотник и стал выбирать направление, чтобы разыскать свои снегоступы.
Судя по расстоянию, что он прошел по подземным коридорам, они должны быть где‑то в версте (1,07 км) от этого места, если идти вдоль скал – так меньше шансов провалиться в глубокий, но местами хорошо слежавшийся снег…
Уже начало смеркаться, когда Микула увидел с пригорка свои снегоступы около дыры, из которой спокойно поднимался парок. Молодой охотник нарубил нижних веток у рядом растущих елей и осторожно прикрыл провал, чтобы лесные обитатели не угодили тварям на ужин, потом сделал, на всякий случай зарубки на ближней пихте и стал собираться домой.
– Я обязательно вернусь, чтобы исследовать странное подземелье, только соберу ватагу отчаянных и опытных товарищей, – проговорил Микула, обернувшись на скалы, затем увеличил темп движения, до поселка еще бежать и бежать…
Часть первая
Первая экспедиция
«Многие проекты провалились
из‑за плохой подготовки и
недостаточной экипировки».