Апокалипсис. Третье доказательство

Закрепив на стенде последнюю бирюльку, Лиза наконец‑то повернулась ко мне. Её пышные длинные волосы эффектно крутанулись вслед за головой, мельком коснулись белокожего лица, выпрямились вдоль плеч.

– В зелёнке был? – девушка поцеловала меня. Влага и теплота на какое‑то время прилипли к моей щеке, добавляя приятные нотки в неравные такты нашего общения.

– Ну да, – неохотно ответил я.

– Вижу, долго там пробыл. Хорошенько надышался и насмотрелся. Зеленью весь пропах. Смотри, Люк, много дышать тоже неполезно. – Лиза пронзила меня взглядом исподлобья. – Согласно новым исследованиям частое и продолжительное вдыхание зелени увеличивает риск приступа землеедства. Говорят, участились случаи. Вроде как в зелёных зонах даже штат синтетиков увеличили, чуть ли не в полтора раза. Правда, не правда, утверждать не буду.

Лиза элегантно отдалилась от меня и присела на стул за прилавок. Я двинулся вслед, успев испытать эстетическое наслаждение от лицезрения её модельной походки.

– Синтиков действительно стало больше. И приступ на днях видел.

– Ага. Всё ж таки зачастил в зелёнку, да?

Я не знал, что на это ответить. Приличный, уважающий себя и закон эдемец посещал зелёнку не чаще раза в месяц. Для здоровья, не более. Я же с некоторого времени стал ходить туда намного чаще. Какая‑то необъяснимая тяга появилась у меня к желанию посмотреть и подышать. Какое‑то странное умиротворение я находил для себя в этих незамысловатых действиях.

– Кстати, сегодня с Гриней видели, как одного под квадрат отправили, другого – увели. Завтра или послезавтра трансляция будет. Смотри – не пропусти! – добро улыбнулся я. Лиза не менее добро улыбнулась в ответ.

– Кстати, как тебе? – Лиза, покрутившись на стуле, прикоснулась к накладке, которая лакированным триколором красовалась у нее на месте ушной раковины. – Вчера вот поменяла.

– Тебе очень идёт! – Я потянулся через прилавок к Лизиным губам. Девушка потянулась навстречу. Мы коротко поцеловались. – У тебя этого богатства навалом, целый магазин – можешь хоть каждый день менять. А в прошлый раз у тебя вроде подвеска была, такая, серебристая с зелёным отливом? Из супермодной коллекции?

– Ну нет же, Люк! В прошлый раз тоже была накладка, двухцветная, круг в кольце. А вот до неё да, подвеска, серебристая, с фиолетовым отливом, а не с зелёным. И то и другое из супермодной коллекции. Кончай уже в зелёнку шататься! А то скоро тебе везде будет зелень мерещиться.

– Ладно, буду меньше… посещать… зелёнку.

Я задумчиво окинул взглядом помещение. Оно вдоль и поперек было наполнено аксессуарами для одноухих. Набивший оскомину рекламный слоган «красивая асимметрия лучше, чем некрасивая» сделал сеть маркетов «Небезуха» немыслимо популярной.

В магазин зашли трое одноухих. Один из них, оценив глазами обстановку, фривольной поступью подошёл к прилавку.

– Привет, красотка! Для нас бирюлек не найдется?

– Стенд с аксессуарами для мужчин сразу за подвесками из трёх благородных. – Лиза указала за спину клиента. – Вон там.

– Дак может ты оторвешь свою попочку от стула и проконсультируешь? Покажешь, расскажешь. Поведаешь о новинках. – Молодой человек опёрся на прилавок, нарочито шмыгнул носом. Осклабился. Несмотря на деланый интеллигентный вид, клиент вызывал необъяснимое отвращение.

– Новинок пока нет. Сегодня только для девчонок коллекция поступила. Для вас на следующей неделе будут. Приходите. Будет презентация. Всё покажу, расскажу.

– Да ладно, я не привередливый. Меня и старьё устроит. Но я всё равно хочу, я требую, чтобы ты взяла свою задницу в руки и обслужила меня и моих товарищей. Нам не терпится поменять накладки на подвески. – Одноухий нервно снял с правого уха квадратную накладку, клацнул ей по гладкой поверхности прилавка. Из‑под накладки показалось место разрыва ушной раковины. Оно имело безобразный вид. По всей видимости гражданин не обращался за услугой косметической обработки места разрыва. – Понимаешь? Нет?… Ну нет, вы видели? – Одноухий обратился к своим. – Эта сиськастая марамойка не хочет нас обслуживать!

«Медный» гражданин с засаленной рябью на лбу и руками будто пожеванными пастью острозубого чудовища собрался было харкнуть на плоскость, но по‑видимому передумал, так как за осознанное попрание плоскости он бы получил клеймо штрафника. Урод поигрался слюной во рту и неохотно её проглотил.

– А теперь прикусил свой поганый язык и извинился перед девушкой. – Я не выдержал разворачивающейся драмы и призвал урода к ответственности.

– Ой! Кто у нас голос подал? Ммм, «серебряный» гражданин в наших краях. Моё почтение. Можно вашу ручку? – я протянул незнакомцу руку, тот её поцеловал. – Закон есть закон. А теперь, серебрячок, отошёл в сторону и завалил свое хлебало, пока уважаемые люди добиваются исполнения своих прав.

Я не двинулся с места. В ответ одноухий сильно сжал мою руку, не отпускал её.

– Ты читать умеешь? Что при входе написано? Магазин самообслуживания. Консультирование не предоставляется. Иди и посмотри.

– Ух ты! У нас не простой серебрячок, – одноухий с товарищами обменялись коварными взглядами, – у нас дерзкий серебрячок!

– Повторяю для глухих: извинись перед девушкой. – Я резко вытащил свою руку из клешни мерзавца.

– А то что?

– А то твоё второе ухо тебе в задницу засуну. Нафига тебе вообще бирюлька нужна? Тебе и дырка к лицу. – Я прищурился и, что есть мочи, раздвинул рот в улыбке.

Что происходило дальше, помню смутно. Помню, что клубком лежал на плоскости, помню, что Лиза пыталась остановить обезумевшую троицу, умоляла не убивать меня.

Одноухие уроды избили меня грамотно. До летального исхода не довели, оставили целых два пункта жизненных показателей.

Государство не вмешивалось в физические разборки между гражданами. Наказывалось только убийство. Тюрьмой. В остальных случаях гражданина восстанавливала до приемлемых жизненных показателей сверхтехнологичная медицина. Такие процедуры как замена повреждённых органов и нанорегенерация мягких тканей были вчерашним днём и вполне доступны даже для «бронзовых» эдемцев. Медицинские научные центры активно разрабатывали технологии внедрения дополнительных органов. Пока только в качестве пары тем, которые имелись у человека. Так например успешно прошли испытания по подсадке второго желудка и второго сердца. Говорят, солнцеградцам по госпрограмме уже стали активно внедрять органы‑дублеры.

Благодаря сверхразвитой медицине выхаживали даже повреждённых с одним жизненным показателем. Вопрос моего выздоровления касался только времени. Древняя поговорка «время лечит» была для меня актуальна как никогда.