Предназначение Никки. И тайна Белого города
– Мы устали скитаться. Каждому нужен свой дом. Когда граница разрушилась, нас выгнали, как мусор. И что прикажешь делать? Выживает сильнейший. У нас отняли – и мы отнимем.
– Почему должны страдать остальные?
– Мы страдали.
– Но ведь не все идут с вами добровольно.
– Весьма трудно управлять, если делать это добросовестно. Кажется, Наполеон Бонапарт. Один из здешних. Даже в этом мире нет покоя.
– Разве вы ищете покой?
– Если это клад, то пусть он будет сюрпризом.
Светлане на секунду даже стало жаль Изгоев, но затем вспомнила, сколько вреда они нанесли ее народу, Городу, и ярость вспыхнула вновь.
– Теперь вам нужно либо воссоздать границу, либо…
– Ваш мир для нас лишь средство, временное убежище, он нас никогда не примет со своим диким климатом.
– Разве граница это выход? Хранители не найдут способ снова навести порядок?
– Как я уже говорил, выживает сильнейший.
«Жизнь – величайший дар. Как они смеют решать, кому жить, а кому…» – пронеслось в голове у Светланы, сперва губы не дрогнули, но… спустя секунду с новой мощью воскликнули:
– Не выжимайте последние соки из нас! Только слабые совершают преступления – человеку сильному они не нужны.
И девушка не выдержала, всего на секунду посмотрела на Райана, и Кристина, у которой проступила кровь на шее, воспользовалась этим, вцепилась ногтями в её запястье и с силой отшвырнула в сторону: всё‑таки Светлана весила не так много.
– Откуда же в тебе такая вера в людей? – сплюнула Кристина противные для неё слова. – Всех ты жалеешь. Где же таких святых берут? Точно не в папашу пошла, который при первой возможности избавился от тебя, как от мусора. Мачеха тебя ненавидела – ты жизни не давала. А тебе всех жалко. Народ! Дом! Какое благородство! – Кристину развезло не по‑детски, казалось, её слышал весь лес, что не нравилось Райану, но сделать он ничего не мог, пытаясь окриками образумить. – Стоит мне пулю на тебя не пожалеть – никто не вспомнит, что ты вообще когда‑то была!
И женщина с фиолетовыми волосами (сейчас она выглядела гораздо старше своих лет) вскинула вырванный у сообщника пистолет и поднесла ко лбу Светланы, которая уже не могла скрывать ужаса, моментально отразившегося на лице.
– Последний шанс даю. Наплюй. Помоги нам. Мы тоже страдаем.
Повисла тяжелая пауза. Воздух казался объемным.
– Никогда, – захлебываясь дрожью, сквозь треск зубов, прошептала Светлана, заикаясь. – Никогда я не предам свой народ. Плевать на страдания. ваши
Права ли она была в тот момент? Честно ли поступала? Одно можно сказать точно: говорила, как подсказывало сердце, замершее, но горячее.
В следующий момент произошло сразу несколько неожиданных событий. Огромная птица выбила пистолет из руки Кристины, которую тут же повалил волк, укусил. Приспешница Изгоев закричала и задергалась. Райана оглушили чем‑то тяжелым, потому запасное оружие выпало из рук, но ненадолго: его подхватила взявшаяся из ниоткуда Талия, всплеснув своими длинными серебряными косами.
– Стоять, не двигаться! – выкрикнул Тимофей, подбежав, и кинулся поднимать Светлану.
Но подмога пришла не только ей. Из‑за деревьев выскочили человек десять в масках и длинных, непонятных одеждах.
– Они мне всех птиц распугали, – посетовала Талия, сообщая, что осталась без верных друзей.
Райан оказался крепче, чем был на вид, и сразу начал раздавать приказы, молниеносно поднявшись на ноги:
– Блондинку связать и за мной. Остальных убрать. Надоели!
Кашлянул выстрел. Волк, напавший на Кристину, издал последний хрип и затих.
– Нет! – раздирая связки, взвизгнула Талия.
Тимофей загородил собой Светлану, не давая к ней поступить, он уже порядком закипал.
– Тебе нужно бежать. Не беспокойся за меня. Меня не тронут, – уговаривала девушка, чувствуя его гнев.
Воздух буквально наэлектризовался. Вот‑вот могли засверкать искры.
– Сейчас бежать придётся только им, – стиснув зубы, решительно проговорил он.
– Нет! – горячо зашептала Светлана так, что слышать её мог только он. – Нельзя раскрываться. Тебя заберут и будут использовать. Не смей! Ты обещал!
– Главное – не тебя, – одними губами произнес Тим, уверенный, что она не услышит.
Посмотришь на него, скажешь, какой же хрупкий! Стоит, едва заметно шатается, боится на самом деле, пытается скрыть это. По худобе они с Райаном не уступали друг друга, последний был чуть выше. Тимофей в очках и с этими кудряшками волос почему‑то казался совершенно беззащитным, несмотря на то, что за последние несколько недель упорных тренировок слегка прибавил мышечную массу. В чём только душа держалась? Но Светлана видела и знала, что внутри этого невзрачного паренька горел небывалый огонь, прорывавшийся сквозь глубокие голубые глаза. Конечно, некоторые глупые поступки и выражения могли взбесить, но почему‑то от того девушка почувствовала еще большую симпатию. Вот и призналась себе… А ведь Дина постоянно его подкалывала именно из‑за того, что так нравилось Светлане.
И с пальцев Тимофея сорвались первые молнии, рожденные яростью.
– О, ещё меченый! – обрадованно воскликнула Кристина. – Какая добыча! Надо почаще в этот лесочек заглядывать.
– Не подходить, – вскричал Тимофей, стал сердито отмахиваться сериями молний и даже отправил в нокаут нескольких неаккуратных подчиненных Райана.
Светлана краем глаза взглянула на друга и заметила огненный взгляд его голубых глаз.
Неудивительно, что сил неокрепшего Одарённого хватило ненадолго, через пару минут бесполезной пальбы, он обессилено упал на колени.
– Неплохой образец. Слабоват, но это, скорее, плюс, – усмехнулся Райан.
Они с Кристиной вдохновленно переглянулись и только собрались двинуться навстречу своим новым пленникам, как….
Светлана чётко успела представить, что их с Тимом держат в лагере, а Райан тем временем поджигает Город и берёт в плен Стражей Покоя. Талия словно подопытная крыса озиралась по сторонам.
Поднялся шквальный ветер, от которого взминулись вверх снежные вихри. Деревья закачались, начали носиться одинокие птицы. Вдалеке завыли волки, к сожалению, неподвластные влиянию Талии. Казалось, воздух стал морозным.
В Белом Городе холод редко был заметен, а снег добр, потому никогда не закрывал дорогу и не попадал ледяными осколками в глаза, от него веяло чарующим теплом.
