Проснись. Пожиратель душ

Аврора попала в совершенно иное помещение, если это можно было так назвать. Белое огромное пространство ослепило её, и девушка зажмурилась. Этот свет буквально обжигал глаза. Но что важно – сейчас она чувствовала своё тело: руки, ноги, даже нелепое пальто было на ней, как и грязь с высохшими следами крови. Она попыталась хотя бы чуточку очистить одежду, но пятна окрасили его насмерть. Как напоминание о самом трагичном событии в её жизни. Затем она решила снять пальто и обнаружила, что оно стало единым целым с ней, как сохранившаяся информация, повисшая в воздухе.

«Вероятно, это и есть та самая душа – остаточный след материи?» – огорчённо подумала девушка, нехотя принимая свой нынешний облик непонятно на какое время, – «Возможно, это будет длиться вечность», – от этой мысли настроение только испортилось, – «И почему я не умерла в красивом, вечернем платье? Или хотя бы в чистой футболке с джинсами?» – теперь ей оставалось только жаловаться на судьбу, исправлять что‑то было уже слишком поздно.

Внезапно девушка поймала себя на мысли, что её глаза были открыты всё это время! События вокруг происходили настолько незаметно, время текло совсем иначе. Ей даже стало казаться, что она целый день стоит и пялится на своё пальто. Всё будто шло так быстро и в то же время медленно, как во сне. Вроде бы куда‑то спешишь, но почему‑то всё ещё стоишь на месте. Паника в голове сменяется на покой и ступор, а потом снова возвращается. Душу будоражат мысли и тревожат вопросы – а что же дальше?

Пелена с глаз понемногу сползла, Аврора стала привыкать к такому яркому свету. Только теперь девушка обнаружила, что была здесь не одна. Здесь столпилось много народу! Они были повсюду. Как она раньше их не замечала? Они роились, как муравьи, и выглядели весьма печально: побитые жизнью, грязные и несчастные. Кто в чём: в больничном синем халате, в котором обычно делают операции (были целиком заляпаны кровью), в офисной одежде (скукота), были и в нарядных платьях, в школьной форме, в униформе, в потрёпанной и рваной одежде, и даже обнажённые. Местами это напоминало фильм ужасов с жуткими привидениями.

«По сути, мы и были теми самыми полупрозрачными призраками… Может, это Ад?», – девушку пошатнуло в сторону, – «Но за что? Какие благие намерения привели меня сюда?» – Аврора покачала головой и совсем сникла. И всё больше давил вопрос, – «Что же будет дальше?»

От этих мыслей ей стало ужасно не по себе. Зато сейчас её грязное пальто пришлось как никак к месту. Она усмехнулась своей ироничной мысли.

Все, и Аврора в их числе, находились в огромном куполообразном помещении с белыми стенами, где хоть и очень далеко, но всё же был потолок.

«Значит, это не небеса», – заключила печально девушка. Да, это мало напоминало тот рай, который представляется в голове и о котором говорят всем смертным. Это была всего лишь одна огромная комната, где повсюду, как дырочки в муравейнике, то открывались, то закрывались окошки‑дверцы. Туда души входили и пропадали бесследно.

Вокруг была тьма народу, но при этом Авроре стало казаться, что она совсем оглохла. Все молчали и передвигались настолько бесшумно, словно плыли. Плыли наверх, по невидимым лестницам. Они как знали, куда идти. Никто ни о чём не спрашивал и даже не произносил ни слова, ни единого звука. Авроре было тяжело выбрать курс при жизни, а после смерти стало всё ещё более запутанным.

«Может, и мне поплыть к какой‑нибудь дверце и исчезнуть там навсегда?» – подумалось ей, а потом она заметила, что тоже молчала.

Попробовав что‑то сказать, девушка выглядела, как рыба на суше, которая судорожно открывает рот, при этом не произнося ни звука. Затем она попыталась подняться и взлететь к этим дверцам наверх, как взлетали остальные, – «Они же могут, значит, и я смогу», – но что‑то явно шло не так. Как будто только её тянула гравитация, на других такие правила не распространялись, – «Как же у них так всё легко получается!?» – возмутилась она, – «Даже после смерти я приколочена к земле! Где справедливость?! Ведь все плывут наверх, и только я снова ползу понизу!»

Улыбка сошла с её лица, и она огорчённо присела на белый, начищенный глянцевый пол. Аврора была в замешательстве и не понимала, что вообще происходит. Реально ли это всё? Быть может, это последняя фантазия умирающего мозга? Больше смахивало на очередной безумный сон.

«Проснись, проснись!» – закричала она в уме, а потом пощипала себя за руки и похлопала по щекам.

Ничего. Всё та же, всё тут же. Присев и прижав колени к груди, она обняла их руками и облокотилась к стоящему рядом столбу.

– Смертный! – раздалось откуда‑то сверху, Аврора испугалась такому резкому звуку, приподнялась и завертела головой в поисках источника, – Тоня, ты опять пропустила душу! – продолжил громкий, мужской голос.

«Он про меня? Это Бог?» – всерьёз подумала девушка. Она замерла на месте, боясь ступить куда‑нибудь не туда и всё сразу испортить, – «Хотя, какая разница, если я уже мертва? А может, только теперь это и будет иметь хоть какое‑то значение? Может, это и есть мой второй шанс? И… Кто такая Тоня?»

К ней подошла девушка на вид лет шестнадцати с короткими, рыжими волосами до плеч и веснушками по всему лицу. Что примечательно – у неё были красивые, светло‑серые глаза свинцового неба. Рыжая презренно уставилась на Аврору. В своём аккуратном белом костюме она явно выделялась от всей толпы доходяг.

«Одна из администрации этого странного места?» – предположила смертная.

Совершенно ни о чём не спрашивая, рыжая взяла Аврору за руку и повела по огромному залу, битком набитому людьми. Однако эти люди, если, конечно, их можно было теперь так назвать, скорее души, недолго заграждали проход. Они сразу взлетали, как только Аврора с рыжей к ним приближались, очищая им путь.

Дойдя до края купола, девушка встала и отпустила руку Авроры.

«Действительно, здесь есть стены», – заметила смертная и дотронулась до неё, думая уже, что вот‑вот эта стена тоже исчезнет или взлетит, как и всё вокруг. Пока Аврора играла и делала вид, что всё вполне нормально и привычно (ведь если делать вид, что тебя всё устраивает, то со временем придёт и принятие окружающего тебя безумия), рыжая строго взглянула на неё, как на недалёкое существо.

– Внимай, смертная, что встала ты у входа? Мешаешь и другим пройти. Отчего не плывёшь к вратам? – надменно звучали её слова, и Аврора, испугавшись, сжала голову в плечи.

– Я? – неуверенно произнесла Аврора, а потом и сама изумилась прорезавшемуся голосу. Ей хотелось сказать, что она пыталась, но ничего не получилось, но почему‑то стало стыдно за это и поэтому спросила другое, – А где это мы? – голос Авроры совсем осип и казался теперь ещё тише, чем обычно, и даже стал звучать совсем наивно.

– Ты умерла, – стала Тоня говорить уже более по‑человечески, – Это пункт передачи тебя в другую жизнь. Представь, что там был сон, и он закончился, – она посмотрела в глаза Авроры с надеждой на понимание, как будто объясняла что‑то трёхлетнему ребёнку, пытаясь говорить как можно проще и даже как‑то противно медленно, – Ты должна выбрать одну из дверей. Они ведут тебя в разные жизни. Когда пройдёшь через неё, твои мысли, память – вся твоя личность обнулится. Ты ничего не будешь помнить про этот мир и предыдущие жизни, – сухо молвила рыжая, будто повторяла это, как заезженная пластинка, так часто, что уже устала и злилась на каждого, кто спросит.

– Стоп! Что? – переспросила Аврора, и, по сравнению с девушкой, говорила очень быстро, – Такое уже было? Я была здесь раньше? – затараторила она.

На лице рыжеволосой читалось растущее негодование. Аврора опустила взгляд, по‑видимому, осознав, что спросила что‑то лишнее или совсем глупое. Замешкавшись на месте, она решила задать другой, интересующий её вопрос.