Пучок полыни

– Ладомир! – Обрадовался Иван, опустив в кадушку с водой железные щипцы, которыми держал подкову, подошёл и обнял юношу. – Давно тебя не было в наших краях. Почитай целых два года.

– Да, дядька Иван, два года по миру ходил.

– Ну и нашёл, что искал? – Иван приподнял бровь, на лице мелькнула тень удивления.

– Нашёл, дядька. И то, что искал, и то, что не искал. – Ладомир вздохнул, словно поднимая со дна души тяжкий груз.

– Как так?

– Долгая история, потом, как‑ нибудь расскажу.

– Ну что ж, выпытывать не стану, захочешь, сам расскажешь. – Иван понимающе кивнул, не настаивая. Знал, что время Ладомира – как ветер, нельзя удержать силой. – Ну, а по работе не соскучился? – С лукавой улыбкой, поинтересовался кузнец.

– Очень.

– Ну, иди, – приглашая в кузню, сказал Иван, – раз соскучился.

Ладомир, медленно, словно возвращаясь из далекого путешествия, перешагнул порог. Он вошёл в знакомую кузню, где запах железа и угля был роднее многих ароматов. Засучил рукава рубахи, обнажая сильные руки, покрытые шрамами. Достал из воды с помощью щипцов подкову и положил её в самое жерло печи. Поддул мехами, раздувая пламя, пока подкова не покраснела от жара. Достал её, положил на наковальню и, взяв кувалду, начал монотонно бить по раскаленному металлу. Каждый удар отдавался гулким эхом, словно отмеряя ритм его жизни.

– Вижу, что не забыл ничего, – Иван внимательно наблюдал за всеми действиями Ладомира, стоя в тени у горна. В голосе его слышалась гордость, но и тревога. Он знал, что стук кувалды сейчас – это не просто работа. Это возвращение. Но к чему? И что Ладомир нашел там, в своей долгой дороге? Ответы пока оставались спрятанными в глубине его молчаливых глаз.

Ладомир, находясь в блаженстве от любимой работы, ничего не слышал. Он наслаждался тем, что его руки вновь почувствовали силу огня и железа. Ребёнком, Ладомир прибегал в кузню и засматривался на работу мастера, а став подростком, пошёл в подмастерье к кузнецу Ивану. В руках Ладомира, подкова обретала правильный изгиб и форму, толщину и размер.

Прощаясь, Ладомир обнял кузнеца.

– Не знаю, дядька Иван, свидимся ли вновь, – опустив голову, сказал Ладомир, – снова в путь собираюсь.

Кузнец усмехнулся и похлопал по плечу своего подмастерья.

– Я всегда знал, что моя кузня, да и вообще наша деревня мала для тебя. Ты словно сокол, жаждущий простора и свободы. Если осядешь здесь, то погибнешь. Разве может молодой сокол жить в неволе? Поступай, как сердце велит. Не гонись за богатством, не в нем счастье.

– Спасибо дядька, ведь только ты меня и понимаешь.

– Ступай к своей судьбе, вольный богатырь, – пожелал кузнец.

Подходя к избе своей няньки, Ладомир увидел, что на крыльце его ждёт старушка. Увидев юношу, Ульяна взмахнула руками и пожурила:

– Солнце уже к земле опустилось, а тебя все нет и нет. Я уж и баньку натопила, и похлебку наварила. Ясененька несколько раз прибегала, интересовалась, не пришёл ли ты, а тебя нет.

– Я в кузне был, – виновато объяснял Ладомир, – руки по работе соскучились.

– А я не соскучилась, – бранила Ладомира Ульяна, – ступай в баню, пока не остыла, а потом за стол сядем.

Ладомир, соглашаясь с нянькой, отправился в баню, где пахло можжевельником и мёдом.

Солнце уже полностью скрылось, и на небе появились первая звезда.

– Спасибо нянюшка за баньку, – присаживаясь за стол, благодарил Ладомир, – все плохое забрала, будто заново родился.

– Ну вот, а теперь кваску отпей, да похлебку съешь, а то смотри, как исхудал.

Ладомир налил из глиняного кувшина в чашку кваса и спросил Ульяну.

– Яснорада сказывала, что князь Борис со своей дружиной в деревню приезжал. Искал женщину по имени Матрена.

– Нелегкая принесла ирода в наши края. Столько лет стороной обходил, а тут на тебе явился сам. Не узнал меня.

– Так он видел тебя?

– А то как? Во все дома заходил, рыскал как зверь бешенный. Но уже ведь двадцать годочков минуло, совсем старая я стала, вот и не узнал.

– Значит, помнит и боится моего появления.

– Ты даже и думать не смей, – поджав дряхлые губы, молвила Ульяна, – кто ты и кто он. Раздавит тебя одной рукой и поминай, как звали.

– Не могу я так жить, няня. Должен отомстить за отца и мать.

– Им уже не поможешь, о себе подумай, отчаянная головушка. Сгинешь.

– Если суждено умереть за правду, так тому и быть. А жить и бояться, я не буду.

В этот момент, отварилась со скрипом дверь и появилась Яснорада.

– Доброго вечера в дом, – поклонилась девушка.

– Ясенька, проходи, – обрадовалась Ульяна, – желанная гостья в этом доме.

Робко ступая по деревянным половицам, девушка подошла к столу и присела.

– Я за тобой Ладомир, – теребя косу, промолвила Яснорада, – пойдём на угор, там девчата с парнями уже собрались, костёр разожгли, песни поют.

– Сходи, Ладушка, – опередила Ладомира нянька, – чего дома‑ то одному сидеть.

– Хорошо, – вытирая, после похлебки, губы рушником, встал со скамьи Ладомир, – пойдём.

Яснорада, обрадовавшись, соскочила с места. Ульяна, улыбнулась и пожелала хорошо провести время.

Девушка, счастливая от того, что идёт рядом с милым мужчиной, щебетала, как соловей. Выйдя за околицу деревни, молодые люди шагнули на тропинку, ведущую к реке.

Несколько ребят и девчат, сидя у костра на небольшой возвышенности возле реки, хохотали и рассказывали небылицы.

– Ребята, смотрите, кого я привела, – с возбуждением произнесла Яснорада, показывая на Ладомира.

– Ладомир! – Соскакивая и подбегая к юноше, хлопая его по плечу, здоровались ребята.

Девчата сидели и, лишь с таинственной улыбкой, перешёптывались между собой.

– Здорово, Ладомир! – Обнимая друга, приветствовал Степан, – надолго к нам или опять собираешься в поход?

– Здорово, ребята и девчата! Несколько дней поживу и решу, – ответил Ладомир, – а где Кирьян, Иван, Милослав, да другие ребята?

– Присаживайся к костру, сейчас расскажем, – промолвил Степан, самый старший среди шестерых юношей, которые сидели возле костра.

Ладомир сел на поваленный ствол, а рядом присела Яснорада, как бы показывая девчонкам, что это её молодой человек. Жар костра согревал лицо, но в душе оставалась тревога. Он знал, что долго скрываться не получится. Князь Борис не забыл, и рано или поздно они встретятся.