Пучок полыни

– Послушай меня, Марыся. Мы с тобой разные. Тебе будет лучше, если ты вернёшься к родителям. Я поступил опрометчиво, согласившись на похищение. Я вернусь к князю Сигизмунду и отслужу ему другую службу. А ты ступай. Ратники недалёко отъехали, и если ты закричишь, то они услышат, вернутся и найдут тебя.

– Нет, – ясно дала понять девушка, что не отступит.

– Как ты не понимаешь, – вновь начал уговаривать Марысю Ладомир, – мы с тобой….

Но Марыся, не желая слушать того, что говорить Ладомир, повернулась к нему спиной и пошла, напевая под нос песенку.

– Вот ведь упрямая, – это все, что смог сказать Ладомир.

На ночь парочка обустроила себе укромное место под раскидистыми ветвями ели, которые, опускаясь на землю, представляли собой импровизированный шалаш. Ладомир развёл небольшой костёр, пожарил на огне кролика. Марыся с удовольствием съела лапку и улеглась в шалаше. Ладомир ещё долго сидел, поглядывая на искры потухающего огня, но в конце концов и его сморил сон. Утром, проснувшись рано, Ладомир сразу заглянул в еловый домик. Там никого не было. Мужчина вскочил на ноги и начал вертеть головой, всматриваясь в чащу сквозь деревья.

– Марыся, – крикнул Ладомир, но лишь тишина вторила ему.

Испугавшись за девушку, Ладомир хотел бежать в лесную чащу, но услышал позади себя тоненький женский голосок.

– Я здесь. Ты спал, и я решила не будить тебя, – говорила Марыся, протягивая ему ладони полные черники, – смотри, что я насобирала. Они сладкие, попробуй.

Марыся протянула ладони полные черники Ладомиру. Мужчина вначале хотел выругаться. Проклятая девчонка! Он проснулся от кошмара, холодный пот лип к спине, сердце колотилось как пойманная птица, и первое, что он увидел, была эта наивная улыбка и черные от ягод руки. Руки, которые, как ему казалось секунду назад, тянули его в самую бездну. Но, увидев улыбку на лице девушки и протянутые ему ладони, тут же перестал сердиться и взял несколько ягод.

– Нет, – отрицательно махая головой, ответила Марыся, – это все тебе. Я уже ела их, когда собирала.

Девушка поднесла ладони с чёрными ягодами к лицу Ладомира. Мужчина аккуратно взял двумя руками ладошки Марыси, поднёс ко рту и с блаженством попробовал ягоды. Губы Ладомира окрасились в темно‑синий цвет. Марыся, видя, что губы изменили цвет, заулыбалась, обнажая в улыбке потемневшие зубы. Ведь и зубы Марыси, некогда белые как облако, обрели синюшный оттенок. Ладомир, видя изменения Марыси, улыбнулся, и вскоре улыбка перешла в заливистый смех. Марыся не отстала от Ладомира. Она смеялась, и смех, словно звонкий ручеёк, своим журчанием, разливался по лесу.

Позавтракав черникой и напившись чистой воды из ручья, Ладомир аккуратно убирал из волос Марыси маленькие еловые иголки. Каждую иголочку он вынимал с огромным усердием, боясь причинить Марысе боль, а также с трепетом, потому что касался любимой девушки.

Марыся любовалась сильным, мужественным и в тоже время ласковым Ладомиром.

– Пойдём к моему отцу, – попыталась вновь уговорить Ладомира Марыся, – он поможет нам, тем более ты князь, а не простой мужик.

Ладомир отрицательно помахал головой и пальцем прикрыл Марысе губы.

– Молчи, – и это все, что успел сказать Ладомир, как позади него послышались звуки сломанных веток.

Ладомир оглянулся, присмотрелся и шёпотом приказал девушке:

– Беги, иначе будет поздно. Князь Сигизмунд жесток и коварен. Если ты попадёшь к нему, живой не вырвешься.

Марыся ничего не понимала. Звук сломанных веток и шаги становились все громче и громче.

– Нет, – испугано произнесла девушка, – или ты идёшь со мной, или я остаюсь, и ты ведёшь меня к князю Сигизмунду. Ты ж для него меня похитил?

– Прости, это самая большая моя ошибка. Уходи, слышишь! Сейчас же, иначе будет поздно.

Ладомир схватил девушку за плечи и тряхнул ее так, что Марыся испугалась. Земля, казалось, ушла у нее из‑под ног. Он смотрел на нее, в его глазах бушевала буря. Не гнев, нет. Отчаяние. Хуже гнева.

– Уходи. Ты не нужна мне. Я ненавижу тебя, поняла. Убирайся, – Ладомир оттолкнул от себя Марысю.

Еле удержавшись на ногах, девушка не понимала, почему так говорит Ладомир. Слезы, будто стеклянные бусины, покатились по алым щекам. Закусив нижнюю губку, Марыся бросилась бежать прочь. Каждый удар сердца отдавался в висках, каждый вдох обжигал легкие. Она бежала, не разбирая дороги, сквозь колючие ветки и густую траву.

Как только Марыся скрылась из вида среди деревьев, Ладомир повернулся и увидел, как к нему из‑за кустов выходят разбойники.

– Наконец мы нашли тебя, Ладомир. Проснулись утром, а ни тебя, ни девушки, – говорил бывший сотоварищ Ладомира, – а где пленница?

– Она пыталась убежать, – ответил Ладомир, стараясь, чтобы голос звучал ровно, – я почти догнал ее, но было поздно. Ей на пути встал медведь. Я нашел ее труп, закиданный листьями. Видать медведь на ужин оставил. Жаль девку, красивая была.

– А с тобой что? – Разглядывая раны, которые виднелись сквозь порванную рубаху, спросил другой лихой человек, прищурив глаз. – Медведь тоже постарался? Или княжна дралась?

– Просто неудачно упал, пока за ней гнался. Не доверяете? Думаете, я решил вас предать? Зачем мне это? Добыча у нас и так неплохая.– Усмехнулся Ладомир.

Разбойники переглянулись. В их глазах читалось сомнение, но спорить с Ладомиром никто не решался.

– Так и я с ним повстречался, – с усмешкой ответил Ладомир и добавил, – пошли, уходить нужно. Здесь ратники князя Анджея патрулируют. Уходим.

Ладомир показал рукой в противоположную сторону от той, куда побежала Марыся.

– А что мы князю Сигизмунду скажем? – Не умолкал разбойник.

– А то и скажем, – сухо ответил Ладомир, – погибла, не уберегли.

– Ну, нет, – остановившись, молвил разбойник, – он убьёт нас. Лучше мы в лесу останемся, но к нему не пойдём.

Другие разбойники вторили своему товарищу. Они прекрасно знали, что их ждет, если они вернутся без девушки.

– Ты главный, вот ты и иди, – решили разбойники, – а мы ни ногой в его княжество. Пошли, ребята, на восток, там говорят разжиться можно.

– Это ваш выбор. Ну, а мне и слово держать перед князем, – ответил Ладомир.

Разбойники, попрощавшись с Ладомиром, покинули его. Ладомир, постояв некоторое время, пока не скроются в лесной чаще лихие людей и не будет слышно их шагов, повернул в сторону, куда бежала Марыся.

 

 

 

 

Глава 3