Разбойники Сахары. Пантеры Алжира. Грабители Эр-Рифа

– И хорошо сделаете, – поддержал сардинца Бен. – Мне он тоже не нравится, а соваться в Тимбукту с ненадежным человеком опасно.

– Когда выходим? – спросил Рокко.

– Вечером, если не заявятся туареги.

– Тогда надо воспользоваться оказией и разведать окрестности, – предложил Бен. – Что‑то у меня на душе неспокойно.

Прихватив винтовки, револьверы и патроны, маркиз с Беном вскочили на коней и направились к барханам, за которыми находилось поле боя. Безрезультатно. Похоже, туареги позабыли о валявшемся на песке оружии и остатках поклажи.

Вернувшись после двухчасовой поездки, они обнаружили Эль‑Мелаха сидящим перед входом в палатку. Он напряженно, не отрываясь, следил за Эстер и Рокко, готовящими обед. В его зрачках вспыхивали странные огоньки, особенно при взгляде на юную еврейку. Он так погрузился в свои мысли, что не заметил возвращения маркиза.

– Тебе лучше? – поинтересовался де Сартен.

Эль‑Мелах подпрыгнул, точно ужаленный.

– Это ваша сестра? – каким‑то хищным тоном спросил он вместо ответа.

– Не моя, а того юноши на коне.

– Султан Тимбукту дорого бы заплатил за такую девицу.

– Ты поставляешь ему невольников? – Маркиз нахмурился.

– Я?! – воскликнул Эль‑Мелах. – Нет‑нет, господин.

– Тогда почему ты сказал, что султан дорого бы за нее заплатил?

– Просто я как раз думал о туарегах. Они продают тамошнему султану всех захваченных ими женщин. Если они узнают о такой жемчужине, то поднимут в набег все племена, лишь бы ею завладеть. Эта девица опасна для вашего каравана.

– Ничего, Эль‑Мелах, мы уж как‑нибудь ее защитим. Я тебе сказал, что туареги нам не страшны.

– Ты очень хороший человек, господин.

Эстер и Рокко превзошли сами себя. После долгих дней вынужденного поста они пообещали маркизу устроить настоящий пир в честь возвращения воды. К блюдам были прибавлены и две бутылки бордо. Все, в том числе Эль‑Мелах, воздали должное трапезе. Эль‑Хагар и бедуины, позабыв о наставлениях Магомета, впервые в жизни промочили глотки вином.

Во время обеда Эль‑Мелах не сводил глаз с девушки, которая наконец заметила, что за ней наблюдают. Сначала она решила, что чужаком движет простое любопытство, затем занервничала: в его черных глазах горел дикий, какой‑то свирепый огонь.

Вечером де Сартен приказал сворачивать лагерь. Ему хотелось убраться подальше от места бойни.

– Устроим длинный переход, – приказал он Эль‑Хагару. – Хотя воды у нас вдосталь, я бы предпочел поскорее прибыть в оазис.

Караван двинулся на юг. Маркиз и Бен скакали в арьергарде. Рокко в компании Эль‑Мелаха присматривал за верблюдом Эстер. Они уже проехали мили две, когда маркиз, находившийся в трехстах футах от последнего верблюда, обернулся, и ему показалось, что на вершине высокого бархана мелькнуло что‑то белое.

– Стойте, Бен. Похоже, за нами следят.

– Кто? – Еврей осадил коня.

– Наверное, туареги.

– Может быть, вам померещилось, маркиз?

– Нет. Я видел человеческую фигуру в белом бурнусе. Соглядатай вон за тем барханом, в пятистах футах от нас.

– Туарегский разведчик? – предположил Бен.

– Был бы честный человек, вряд ли бы стал прятаться.

– Вы правы. Что же нам делать?

– Пусть караван следует дальше, а мы с вами попытаемся сцапать шпиона.

– Он может быть не один.

– У нас четырнадцать патронов и верные руки. Поедем, Бен, выясним, кто там. Нам будет спокойнее.

Они проверили оружие, сняли уазроцы, стесняющие движения, и пришпорили лошадей, направив их к песчаной гряде, на которой маркиз заметил человека. Эль‑Хагар и Рокко, полагая, что те поскакали на разведку, спокойно продолжили путь, подгоняя верблюдов.

Подъехав на сто шагов к бархану, маркиз с евреем придержали лошадей и взяли в руки винтовки.

– Разделимся, – предложил де Сартен. – Вы обходите бархан справа, я – слева. Зажмем подлеца в клещи.

– Погодите, маркиз. – Бен резко осадил коня.

– Что‑то увидели?

– Да. Блеск на гребне бархана. Это может быть наконечник копья или ствол винтовки.

– Следовательно, мне не пригрезилось! Тогда приближаемся осторожно, разделяться не будем. – Маркиз оглянулся.

Караван отошел уже на милю, почти скрывшись в лабиринте песчаных холмов, защищавших его с флангов.

– Вперед, Бен. Наши товарищи в безопасности.

Они как раз обходили бархан, когда на его вершине полыхнули три‑четыре вспышки и раздался грохот. Конь маркиза заржал и встал на дыбы, пытаясь сбросить всадника.

– Маркиз! – вскричал Бен.

– Ничего страшного! – ответил корсиканец. – Пуля отстрелила кончик уха моему коню. Огонь, Бен! Стреляем и быстро вперед!

Они разом выстрелили в чалмы на гребне бархана, потом схватились за револьверы и бросили коней в галоп. Однако их атака не удалась. Дикий, оглушительный визг предупредил о страшной опасности.

– Стойте, маркиз! – крикнул Бен, разворачивая коня.

Двенадцать всадников на мехари, вооруженные копьями и мушкетами, вывернули из‑за бархана и прицелились в неосторожных храбрецов.

– Засада! – воскликнул маркиз, перезаряжая винтовку. – Ну держитесь, негодяи. Мы не марокканцы и не позволим перерезать себе глотки, точно баранам.

Он хладнокровно прицелился в главаря шайки. Тот аж подпрыгивал на горбу верблюда, улюлюканьем подбадривая товарищей. От маркиза его отделяло сто пятьдесят шагов. Грянул выстрел. Туарег взмахнул руками, выронил мушкет и копье и свалился на землю.

– Уходим! – крикнул де Сартен, пришпоривая коня.

Разбойники, напуганные точностью выстрела, остановились, злобно вопя. Бен с маркизом воспользовались этой заминкой и выиграли триста шагов. На таком расстоянии уже можно было не опасаться древних мушкетов с изношенными стволами.

– А сейчас мы можем спокойно их расстрелять, – сказал маркиз, придерживая коня.