Разбойники Сахары. Пантеры Алжира. Грабители Эр-Рифа

– Только смотри не заикнись, что еврей – брат девушки, – предупредил Эль‑Мелах.

– Хорошо, но за это тебе придется раскошелиться.

– А скажи‑ка мне, Амр…

– Спрашивай, не стесняйся.

– Не было ли, случайно, среди рабов, захваченных твоими соплеменниками в оазисе Эглиф, старика?

– Вроде был один. А что?

– Он нужен мне, чтобы убедить кафиров приехать в Тимбукту. Если старого хрыча уже продали, перекупи его или укради.

– К утру он будет здесь, клянусь. Я знаком со всеми здешними туарегами и легко найду человека, которого ты ищешь.

– Где мы встретимся?

– На невольничьем рынке.

– Удачи, Амр.

И Эль‑Мелах вернулся к своему ангаребу. Эль‑Хагар продолжал храпеть.

Наутро, когда они проснулись, туарегов с их мехари и след простыл.

– Разделимся, – сказал Эль‑Хагар. – Я займусь розысками полковника.

– А я тогда поищу Тасили, – охотно согласился Эль‑Мелах.

– Увидимся в полдень. Перекусим и поделимся добытыми сведениями.

Подождав, пока Эль‑Хагар удалится, туатец уселся на своего мехари и покинул караван‑сарай, вокруг которого уже сновали люди. Улицы были заполнены верблюдами, лошадьми и ослами, груженными разнообразным товаром. Кого тут только не было! Купцы марокканские, алжирские и триполитанские, чернокожие с берегов Нигера, туареги из пустыни, красавцы‑бамбара и фульбе в широких уазроцах и огромных чалмах. Некоторые щеголяли едва ли не в султанских нарядах, кто‑то ходил в одной набедренной повязке.

Все городские площади превратились в базары, где сбывались горы европейских и африканских товаров. Ведь Тимбукту нуждается буквально во всем. Даже дерево туда привозят из Нигера.

Горы сушеных фиников и инжира, проса и ячменя, фисташек и картофеля, цитронов и лимонов, с огромными трудностями привезенных из Северной Африки. Рулоны тканей, пирамиды мыла, связки свечей, французские безделушки, сахарные головы, шкатулки из кораллов, и среди всего этого изобилия – горки драгоценной соли, которую продают здесь едва ли не на вес золота. Соль служит деньгами, за пять‑шесть либр[1] соли можно купить раба во цвете лет.

Надо всем этим висел оглушительный гомон, в который вносили свою лепту сновавшие туда‑сюда навьюченные животные. Несмотря на все попытки кисуров навести порядок, шум, гам и толчея лишь усиливались.

Эль‑Мелах ехал сквозь толпу к невольничьему рынку, расположенному под навесом на широкой площади. Продвигался он с трудом: торговцы, только бы не упустить выгодной сделки, предпочитали, чтобы верблюды и кони оттоптали им ноги.

Знакомых туарегов пока видно не было, но толчея и здесь была порядочной. На рынке продавали негров со всей Африки: бамбара, бара‑исса и прочих прибрежных жителей Нигера; массина, бахима, фульбе… Под навесами жались друг к другу старики и молодые, дети, мужчины, женщины. Все – голые, чтобы покупатель лучше смог оценить их достоинства и недостатки, все – молчаливые и печальные, стыдящиеся своего положения.

Их придирчиво осматривали, ощупывали, заставляли бегать или поднимать тяжести, чтобы увидеть мускулы, заглядывали в рот, проверяя зубы, принуждали драться, оценивая их силу. Хозяевами были в основном туареги, эти ужасные пираты Сахары, которые ураганом проходили по окрестностям Тимбукту, грабя и захватывая в плен всё и вся.

Эль‑Мелах напрасно обошел навесы. Приятеля нигде не было. Тогда он привязал мехари в тени пальмы, сам сел рядом, раскурил трубку и принялся ждать.

Полдень еще не наступил, когда он увидел Амра, за которым брел мавр лет шестидесяти, высокий и крепкий. Туарег тащил раба на веревке, привязанной к запястьям, при этом сильно ее дергая и понося несчастного почем зря. Заметив Эль‑Мелаха, он подошел к нему и спросил:

– Это тот человек, которого ты ищешь?

– Не знаю. – Эль‑Мелах пристально посмотрел на мавра. – Ты слуга Бена Нартико, у которого есть сестра по имени Эстер?

Услышав эти имена, мавр вздрогнул и изумленно уставился на Эль‑Мелаха.

– Твое имя Тасили? – продолжал допытываться тот.

– Откуда ты знаешь? – Голос раба дрожал.

– Это он, – подтвердил туарег. – Мне сказали, что его зовут Тасили, а в плен он был взят в оазисе Эглиф.

– Все верно, – кивнул мавр.

Эль‑Мелах развязал ему руки и сказал:

– Ты свободен. Если хочешь, я провожу тебя к твоим хозяевам.

– К господину Бену и госпоже Эстер? – ахнул старик.

– Да.

– Когда я смогу их увидеть?

– Завтра.

Эль‑Мелах кивком попрощался с Амром, прибавив на туарегском:

– Здесь же. Через два дня.

– Буду ждать, – понимающе усмехнулся вождь.

Эль‑Мелах и мавр, ведя мехари в поводу, миновали людные улицы и подошли к караван‑сараю как раз в тот момент, когда вернулся Эль‑Хагар.

– Что за старика ты привел? – спросил тот.

– Вижу, мне повезло больше, чем тебе, Эль‑Хагар, – похвалился туатец. – Раздобыл сведения о полковнике?

– Нет.

– А я меж тем не только разыскал Тасили, но и выяснил, что полковника Флаттерса продали в рабство султану.

– Ты удивительный человек, Эль‑Мелах! – Эль‑Хагар взглянул на него с восхищением.

– И это еще не все, – продолжил Эль‑Мелах с коварной усмешкой. – Я узнал, что вчерашние туареги подались за Нигер, в Сарай‑Ямо, где располагается их дуар.

– Значит, наши дела здесь окончены.

– Да, пора возвращаться к маркизу. У тебя деньги есть?

– Господин дал мне немного золотого песку.

– Тогда пойдем купим мехари для старика и немедленно тронемся. До заката будем в оазисе.

 

---

[1] Либра – мера веса, равная 327,45 грамма.