Ребенок от подонка

***

СОНЯ

Камиль привез нас в ту же квартиру, в которой мы жили раньше.

Здесь я провела всю беременность. Сюда Камиль забрал нас из роддома. Отсюда он ушел от меня. И из этой же квартиры я сама уходила в слезах. Уверена была, что навсегда. Что больше порога не переступлю, но вот, я, Кам, и Марк снова здесь.

И всем, кроме Марика, неловко.

– Давай я съезжу за вещами для вас. Памперсы для ребенка, все такое, – сказал Камиль, избегая смотреть мне в глаза. – Ты иди в спальню. Я здесь, на диване лягу.

Он кивнул на вторую комнату, которая должна была быть детской. И была. Там стояли колыбель, пеленальный столик, на потолке сверкали звезды, и всюду были игрушки. Я скинула обувь, и заглянула в детскую, которая больше не детская.

Даже стены перекрашены. И ни колыбели, ни звезд, ни хоть какого‑то следа пребывания здесь нас с Марком.

– Мама, – пояснил Камиль, заметив, как я оглядываю комнату.

Геймерское кресло, два огромных монитора, диван и низкий столик рядом.

– Лаура постаралась, – через силу улыбнулась я, но в спальню не пошла. Ее Лаура вряд ли переделывала. Да и спальня та вполне обычная, типовая. Большая кровать, светлые стены, напротив кровати плазма, справа окно, слева шкаф с зеркальной поверхностью.

Но я до сих пор помню, как мы с Камилем валялись в обнимку на той кровати. Смеялись, любили, делились друг с дружкой самым важным. Как я буду там спать?!

– Я поехал.

– Закажи через интернет, – попросила я, не желая оставаться в этой квартире одна.

Плевать, буду эгоисткой, но по магазинам Камиль не поедет.

– Доставка может быть долгой.

– Мне страшно, Кам. Не уезжай, – тихо сказала я, надеясь, что на него это подействует.

Я редко просила Камиля сделать так, как нужно мне. Но когда просила, он шел навстречу. Кроме того случая, когда я бежала за ним, и просила объяснить, предлагала поговорить, сказать хоть что‑то. Тогда он даже не обернулся.

– Хорошо, я останусь, – кивнул Камиль, и я улыбнулась с облегчением.

Марк заснул, но его нужно искупать, накормить. Переодеть тоже было бы неплохо, он дымом пахнет.

Дымом…

Я всхлипнула, и Камиль вышел из комнаты, которая раньше была детской ко мне в коридор. Посмотрел на нас с Марком, а я… черт, я себя приблудой ощутила. Вроде и не напрашивалась к Камилю, он сам предложил, но почему такое чувство, что я как ненужная собака? Ее гонят, а она все‑равно обратно приходит.

– Я в ванную, – хрипло произнесла я.

– Сонь, у тебя руки дрожат. Может, как успокоишься, будешь ребенка купать? И… Соня, скажи, чем помочь, ладно? Я сам не знаю, что делать сейчас.

– Все в порядке, сына я не уроню. Все хорошо, Камиль, – шмыгнула я носом, развернулась, и открыла дверь в ванную.

Салфеток нет, одежды тоже. Камиль прав, многое нужно купить, а завтра я съезжу домой, и посмотрю, что уцелело. И оценю масштаб трагедии. Может, тогда руки и перестанут дрожать.

Я раздела сына, и Марк сонно улыбнулся. Знает, что предстоит купание, и любит плескаться в воде, на шум которой и отреагировал.

– Вот, Сонь, – тихо произнес Камиль у меня за спиной. – Родимое пятно.

– Я же сказала, что больше не буду с тобой спорить.

– Я не хочу спорить, я хочу понять, – сказал Кам, я потрогала воду, и посадила в нее Марика. – Взгляни внимательно на пятно…

– Я на него каждый день смотрю, – перебила я. – Когда Марку месяц был, я с врачом советовалась. Очень уж форма странная. Но сказали, что не патология.

– У Руса такое же. И тоже на бедре. Пятно в форме звезды.

– А ты уверен? – подняла я голову на Камиля. – Ты так часто своего приятеля голым видел, серьезно?

– В раздевалке видел с голой задницей пару раз в неделю, – пожал плечами Камиль.

– Хорошо, пятно, – кивнула я. – Кам, скоро я сама поверю в то, что изменяла тебе с этим Русланом.

– Не передергивай. Я просто хочу все выяснить, – Камиль сел на край ванны, и не отрываясь, смотрел, как Марк плещется в воде, тихо повизгивая от удовольствия.

– Я не была ни с кем, кроме тебя. Клянусь. И… ты говорил, что Марк на тебя не похож, но разве это так? – провела пальцами по личику сына. – Смотри, разве не похож?

Камиль не ответил. Продолжил изучать взглядом сына.

Я так пытливо смотрела на Марка, когда нас везли в роддом в машине скорой. Марк лежал у меня на груди, мама сидела рядом, а Камиль поехал за сумкой, которая давно была собрана. А я изучала своего ребенка, и не верила, что выдержала те страшные часы. Они и правда были жуткими, но они того стоили.

– А почему другая девушка не поехала в роддом? – спросила я маму.

– Не знаю. Она… наркоманка вроде, – поморщилась она. – Тебя сейчас в отдельную палату положат, Камиль договорился.

Я кивнула, и легонько поцеловала сына в чуть красноватую щечку. Мы с Камилем давно обсудили то, что роды пройдут в частной клинике, и пару дней я проведу в отдельной палате с лучшим уходом. И я была рада, но в тот момент мне захотелось банального общения с такой же, как я. Особенно с девушкой, которая тоже родила ребенка в подобных условиях. Надеялась, мы вместе поедем, и хотела даже попросить Камиля, чтобы он договорился насчет клиники и для нее. Чтобы мы вместе были.

Подружились бы, хвастались своими детками.

– Жаль, – сказала я тогда.

Сейчас мне вспомнилось это. И то, что я так и не узнала, что это за девушка. Я даже готова была пошутить, что наших деток подменили, чтобы Камиль угомонился. Но я ведь рожала одна, ехала одна, и в больнице была одна в палате. Уж я бы заметила, если бы на осмотр унесли одного ребенка, а принесли другого.

– Не знаю, – пробормотал Камиль.

– Что не знаешь?

– Может, и похож, – Камиль нагнулся над ванной, протянул руку к шлепающему руками по воду Марку. Хотел дотронуться до него, но в последний момент отдернул руку.

– Насчет суда…

– Он будет, – отрезал Камиль.