Рейды Ариадны

Наш разговор был прерван криками: «Преторианцы! Преторианцы!». Раздался топот ног по коридору, гул нарастал. Вместе со всеми мы выбежали во двор. По дороге, между стройными рядами платанов и лавров, к вилле величаво приближались трое всадников с императорским штандартом. Ярко сверкали их шлемы в лучах солнца. За ними бежали рабы с носилками. Сенека, раздвинув столпившихся близких, спокойно вышел вперёд. Преторианцы остановились. Один из них, не слезая с коня, достал свиток.

– Достопочтенный Луций Анней Сенека, ты обвиняешься в заговоре против Нерона Клавдия Цезаря Августа Германского, Великого Понтифика и Отца отечества. Приговорён к смерти. По высочайшему повелению императора тебе даруется право выбора самоубийства.

Эхо звучного голоса центуриона в полной тишине отскакивало от стен окружающих двор строений и, казалось, падало осколками к ногам собравшихся. Все взгляды были направлены на хозяина дома. Воин протянул свиток Сенеке. Ни один мускул не дрогнул на мужественном лице Луция. Он с достоинством принял приказ.

– Мы останемся и проследим за выполнением повеления, – добавил центурион и достал ещё один свиток.

– Гетере Ливии из Кипра надлежит немедленно прибыть ко двору императора. Носилки для несравненной, – мне показалось, что он усмехнулся, – готовы.

Роза побледнела и схватила меня за руку.

– Ты позволишь, чтобы моя тётя сопровождала меня? – дрожащим голосом обратилась она к преторианцу. – Разреши взять свои вещи и попрощаться с хозяевами этого дома.

Плюмаж на шлеме согласно качнулся:

– И поторопись, император не должен ждать.

В коридоре Роза метнулась к статуе Афродиты, стоящей возле её комнаты, и вытащила из ниши браслет. Я только головой покачала. И когда успела перепрятать?

– Мы не можем сейчас исчезнуть. Кто знает, что Нерон тогда сделает с семьёй.

– Но я не могу появиться в Риме, Нерон пугает меня. Про него рассказывают ужасные вещи!

Кажется, только сейчас она осознала, что может ожидать её в конце пути.

– Придумаем что‑нибудь по дороге, – твёрдо ответила я.

В триклинии собрались заплаканные домочадцы. Наскоро обнявшись с ними, мы с плачущей Розой опустились на колени перед Сенекой.

Он положил руки нам на голову и спокойно сказал всем:

– Приходит смерть: её можно было бы бояться, если бы она осталась с тобою. Напротив, совсем не тяжело потерять такую вещь, по утрате которой вторично её не пожелаешь. Ты придёшь именно к тому концу, к которому шёл всю жизнь. Зачем обманывать себя и только теперь замечать факт, с которым давно уже следовало примириться? Верьте мне – вы неизбежно умрете уже в силу того, что родились. В этом роде должны мы рассуждать, если хотим спокойно и твёрдо встретить последний час. ³

 

И, поднимая нас с колен, вполголоса произнёс мне:

– Досточтимая матрона, постарайся спасти это юное создание.

Носилки тронулись по дороге в Рим. Пришла пора обдумать варианты исчезновения…

 

Глава 4

 

– Послушай, – я осторожно дотронулась до всё ещё всхлипывающей Розы, – мне, правда, очень жаль. Я была неправа – Луций действительно великий человек.

– Не в этом дело. Просто через три года Нерон сам, в результате заговора вот этих преторианцев, сбежит из Рима, а потом и заколется. Сенека мог бы переждать где‑то это время, если б знал, что произойдёт дальше, – девушка вытерла глаза концом покрывала.

– Ты же знаешь Первое Правило, – я назидательно подняла палец. – Ни при каких обстоятельствах не вмешиваться в значимые события прошлого, а также в жизни своих родственников. К тому же – мы не знаем, кто наши предки, – поэтому ответственность повышается вдвойне.

– Да помню я, помню..! – уныло протянула девушка.

– Ты лучше скажи: ты по этой дороге из Рима приехала? Есть тут по пути водоёмы?

– Да, а что? – оживилась Роза.

– Я считаю, надо будет рабам сказать, чтобы остановились для купания. Тогда у нас и появится шанс.

– Точно! – Роза чуть не захлопала в ладошки. – Где‑то на середине пути есть ферма, а рядом – то ли озеро, то ли пруд. А ближе к Риму между холмов ручей водопадом со скалы падает.

«Какой же она ещё ребёнок!» – подумала я про себя, а вслух посоветовала ей:

– Тогда откинь занавеску и постарайся не пропустить. А мне надо подумать.

Исчезновение медальона не давало покоя – словно была голой и очень уязвимой. Со мной такого ещё не бывало. Я закрыла глаза и вспомнила недавний разговор с друзьями‑элементалями на Альтерре.

_____________________

 

В тот день на веранду своего дома я ступила ранним утром. Ночное дежурство выдалось необременительным – ни одного вызова. Спать не хотелось совсем. Проснулись лесные пичуги и начали разминать свои горлышки, выводя затейливые трели. Над ручьём стоял туман, значит, где‑то рядом, взявшись за руки, танцуют Эльфи с Алоль, элементали воздуха и воды. Как же я люблю сюда возвращаться, в любой день, в любую погоду!

– Кхе –кхе‑ хе, – раздалось негромкое покашливание.

Я спустилась по ступенькам и заглянула за угол. Конечно, это был Да‑Гоб, мой старый друг, дух земли. Наклонив голову в зелёной шапочке из мха, он выписывал башмаком круги по земле. Вид смущённого элементаля был весьма уморителен..

– Старина, что случилось? – с трудом сдерживая смех, спросила я его.

– Понимаешь, тут такое дело, – пробормотал он, поднимая на меня глаза, – ты прости, что я не посоветовался с тобой…

– Да говори же скорей, не тяни!

– Вечером, когда ты ушла, разбушевался наш подземный сосед, – Да‑Гоб кивнул на снежную вершину, едва видневшуюся за лесом. – Не знаю, что за причина у него была, но нас немножко тряхнуло. Ну, я пошёл проверить, всё ли в порядке. Помнишь, у подножия Седой скалы стояла сосна? Так её зацепило камнепадом… да, в клочья разметало… – он опять замолчал.

– Жаль, конечно, они очень красиво смотрелись: сосна и скала. Но ведь в горах часто такое бывает. Что тебя так сильно взволновало? – недоумевая, спросила я.

– Там рядом дриада лежала, совсем девочка ещё.

У меня чуть не подкосились ноги. Только не это!