С.-Петербургъ: хроники иномирья. Птицы и сны

– Шайка пачкунов неожиданно напала на него сегодня днем. Их усилия были бы обречены на провал, но они подло воспользовались нашей слабостью, ведь, как и другие представители нежити, под лучами солнца мы впадаем в спячку и практически лишаемся силы. Нападение, мы уверены, было подготовленным. Враги действовали организованно и стремительно. Менее минуты понадобилось им, чтобы нанести нашему товарищу ужасные раны. Для рисования магических graffiato (русск. – граффити) они использовали красную охру. И это были не просто граффити! Ранее мы уже сталкивались с пачкунами, и умеем защищаться от простого вандализма. Но эти рисунки придуманы кем‑то хорошо понимающим в магии. Граффити оказались страшны не только воздействием непосредственно составляющих их символов. Великий Гелиос использовал их в качестве мишеней для своих смертоносных стрел. Божественные стрелы нанесли раны, которые вы видите, – ближайший атлант с болью посмотрел на меня. – Нашего несчастного товарища спасла Селена, ранее обычного взошедшая на небосвод. Присутствие Селены не позволило Гелиосу завершить гнусное дело. Как только он скрылся в своих чертогах, мы отправили за вами. Понимая, что подлые убийцы, осмелившиеся напасть на слуг Белосельских, не только безрассудно храбры, но еще и пользуются поддержкой некой могущественной персоны, потому не остановятся перед нападением на врача, мы приняли все возможные меры предосторожности. Отказались от услуг почты. Воспользовались каретой господ Белосельских с их любезного согласия. Для охраны привлекли всадника Аничкина моста, ловкость и сила которого может устрашить любого разбойника.

Атлант винил в трагедии прежде всего людей, и был в этом прав. Солнечный бог явился только исполнителем. Ослепленный своей ненавистью к нежити, возлюбленным друзьям Селены, он стрелял, не задумываясь. Так капризный ребенок сворачивает голову канарейке только по той причине, что мать наслаждается ее трелями, а он недополучает толику родительского внимания. Это жестокость бездумная по своей природе.

Большего осуждения заслуживают входящие в группировку фанатики, подло напавшие на неспособного защитить себя днем атланта, в особенности, таинственный колдун, составивший графическое заклятие и научивший бандитов рисовать смертельные символы.

Я был уверен, что колдун принадлежит к роду людей. Мне стало горько и стыдно за это. Однако какие бы чувства меня ни одолевали, я, как врач, не имею права бездействовать. Трезвый ум, умелые руки, любящее сердце – вот достоинства настоящего эскулапа.

Внимательно осмотрев раны, я убедился – без медицинской помощи пациент не проживет и суток. Гелиос добьет его первыми же лучами‑стрелами, как только выведет свою колесницу на небосвод. Необходимо снять проклятие граффити, пока не кончилась ночь – время Селены.

– Подобные раны лучше всего лечить методом «наложения рук», когда доктор использует свою магическую силу для скорейшего заживления. Я владею этим методом, но слишком слаб в настоящее время для его применения, – я чувствовал себя виноватым за собственное бессилие.

Невольно в голове зазвучали филиппики, которые атлант в данной ситуации имел полное право обрушить на меня: «Хорош специалист! Его пригласили, а он не в состоянии оказать помощь, только карету зря гоняли!». Стыд душил меня и мешал мыслить здраво.

Должно быть какое‑то решение. Если у врача не хватит сил для лечения пациента, то что? Неужели больной в этом случае обречен?

– Доктор, все, что угодно! Мы окажем любую помощь! Умоляю, скажите, что же нам делать? – вразнобой воззвали ко мне атланты.

– Одну минуту, господа, одну минуту, – какое‑то воспоминание смутно проскользнуло в моей голове.

 

III

Я мысленно приказал себе успокоиться. Сделал несколько дыхательных упражнений, удерживая в фокусе внимания синий, желтый и красный цвета и обратился за помощью к Будде врачевания. Возникло видение библиотеки и старинной книги, лежащей на столе. Ну конечно – трактат! Усилием воли я вызвал в памяти текст врачебного канона Ибн‑Сины.

Диагностика болезни:

Установление причин заболевания. – Это уже сделано, дальше.

Осмотр больного с целью определения физического состояния больного. Хватает ли у пациента сил, чтобы противостоять болезни. Если организм больного достаточно силен, то минеральные лекарства прописывать не следует, а лучше обойтись… – Нет, не то.

Установление общего настроения и присутствия силы духа пациента. Для нежити определения достаточности магической эманации для излечения. – Пропустим.

Установление изменений в состоянии больного. – Опять не то. Отчаяние совсем было охватило меня, но я поборол его. Врач у постели больного должен сохранять силу духа, оптимизм и здравость мышления. Я сделал жест рукой, призывающий атлантов сохранять полное молчание и, проделав еще несколько дыхательных упражнений, продолжил мысленное чтение трактата.

Установление возраста. – Сколько живут атланты? Может быть, они вечны, хотя нет, иначе бы меня не вызвали. Не отвлекайся, дальше.

Установление привычек и привычной пищи. – Дальше.

Учитывание сезонных изменений. – Это как? Проследить изменение температуры тела атланта в течение календарного года? Или установить, что его тело на зиму покрывается густым мехом? Дальше!

Учитывание места рождения больного. – Даже думать об этом не хочу, все не то. Неужели впустую трачу время и расходую последние силы? Может, плюнуть на все и использовать метод «наложения рук»? Да, сил не хватит ему помочь! Да, себя погублю! Но ведь надо что‑то делать. Успокойся, читай, что там дальше?

Учитывание атмосферных изменений в момент заболевания. – Атмосферных явлений!? Словно молния сверкнула перед моими глазами. Эврика!

Если врачу не хватит собственных сил для лечения больного, да использует он силу Ангелов или Природы. В такой ситуации врач подобен руслу реки, а вода – проявлению Господа. Врач не тратит собственной магической энергии, он – лишь русло. Вот оно, необходимое решение!

Впрочем, делиться с атлантами тайными медицинскими знаниями я не имею права. Придется сказать лишь часть правды. Это вполне соответствует следующей восточной истории.

Пророк и Али пришли в город, чтобы учить людей. Вскоре один из сторонников учения обратился к Пророку с такими словами: «Господин! В этом городе глупость не переводится. Здешние жители – сущие ослы, никто ничему не хочет учиться. Ты не сможешь растопить лед их сердец». Пророк выслушал его и ответил благосклонно: «Ты прав!». Вскоре другой член общины с сияющим от радости лицом подошел к Пророку: «Господин! Ты в благословенном городе. Люди жаждут услышать праведное учение и открыть сердца твоему слову!». Мухаммад благосклонно улыбнулся и опять сказал: «Ты прав!». «О, господин, – обратился к Мухаммаду его спутник, – одному ты говоришь, что он прав. Другому, который утверждает обратное, ты тоже говоришь, что он прав. Но не может же черное быть белым». Мухаммад ответил: «Каждый видит мир таким, каким хочет его видеть. Зачем мне им обоим возражать. Один видит зло, другой – добро. Мог бы ты утверждать, что один из них сказал неправду, ведь люди как здесь, так и везде в мире одновременно и злые, и добрые. Ни один из них не сказал мне что‑то неправильно, а всего лишь неполную правду».