Сейчас или никогда

– Ты… отправила… клиента… ко мне! Зачем?! – Пётр Сергеевич уже заметно срывался на крик, что Карина невольно вздрагивала. Казалось, в следующую секунду он швырнёт в неё пепельницу.

– Потому что заявка ушла к вам на подпись…

– Ваше дело: принимать их и ждать моего решения. И не пускать ко мне никого. Вы же знаете, что там срок вышел. Что я должен ему сказать?! Мне придётся теперь её провести, а что мы с этого получим? Ничего. Это нищий дед, с него нечего взять. Всё. Пиши заявление, и чтобы я тебя не видел, – громогласно заявил директор так, что, наверное, слышал весь офис. – И позови мне Светлану. Совсем уже распоясались!

Карина вылетела из кабинета. Документы, что она должна была ему отдать, так и остались в руках. В висках пульсировало, накатила тошнота, в глазах начали собираться слёзы. Вот он, этот момент, которого она так боялась. И хоть подруга готова была заплакать, но взяла себя в руки и почувствовала, как в груди поднимается злость.

«Да и катись ты к чёрту, старый хрен!» – пронеслось в её голове. Она распрямила плечи, смахнула слёзы и уверенно зашагала к своему рабочему месту.

Кувшин эмоций переполнился, волнами выплескивая из себя содержимое. Заявление на увольнение она написано так быстро и яростно, насколько возможно. Карина подошла к начальнице и молча положила его на стол вместе с остальными документами.

– Что это? – Светлана Константиновна с недоумением посмотрела на Карину. Тоненькие нарисованные бровки начальницы поползли вверх.

– То, чего вы так давно хотели. Пётр Сергеевич сказал писать заявление, а вас вызывает к себе.

– Как… так… – женщина не смогла подобрать слов, а Карина, тем временем, забрав свои вещи, покинула офис. Светлана Константиновна продолжала кричать ей вслед: – Погоди! Что там произошло?!

Моя подруга ощутила неописуемое облегчение. Она этого ждала всем сердцем. Этого момента. Свободы, которая и пугала, и приятно волновала одновременно. Она держалась за это место достаточно долго. Настолько, что начала ненавидеть.

Карина нащупала в сумке телефон и набрала мой номер.

– Алло, привет! А меня уволили, прикинь!

 

***

– Погоди, погоди… уволили? – звонок Карины был обычным явлением, но такие новости услышишь нечасто. – Подожди минутку.

Разговор застал меня в момент выхода из офиса, я собиралась идти к метро. Дождь застал меня врасплох, а зонта у меня не было. Пришлось спрятаться под кроной ближайшего дерева, чтобы выслушать Карину под шум падающих капель и гул города.

– Алина, ну что ты там? Мне нужно поговорить, – раздалось на другом конце.

– Да всё! Нашла. Рассказывай. Тут дождь льёт, не очень удобно.

– Я быстро. Да нечего особо рассказывать. Знаешь же систему нашу… Короче, ситуация… Пришёл абонент, подал заявку на подключение, а по срокам – у нас есть месяц, чтобы её провести и выдать ему разрешение. Ну месяц пролетел, а директор так и не подписал. Он так часто делает. Людям надо быстрее, они приходят, деньги ему суют, и он – такой ангел – решает все их проблемы. Либо вне очереди заявки оформляем, как шабашка…

– Ага… Продолжай… – мимо меня проходили толпы людей, приходилось то и дело выходить из укрытия, и продвигаться дальше к метро, прячась под новым деревом, чтобы не сталкиваться с ними.

– Ну и короче, пришёл к нам дед. А он уже не первый раз ходит. Денег у него нет, вот директор и не хотел его подключать, а он ходит ко мне и ходит. Ходит и ходит. Ну а я что? Сказала, что заявка на подписи у руководства, а информации предоставить пока никакой не могу… Ну, короче, узнал он его рабочие часы и пришёл на приём. А я крайняя оказалась… Уж не знаю, о чём они там говорили, но, в общем, вызвал меня начальник на ковёр, наорал и сказал писать заявление.

– Я поражаюсь с каждой твоей истории про работу… И что? Что будешь делать? В целом, оно и к лучшему. Ты там вообще не отдыхала!

Я прокрутила в голове добрую дюжину «весёлых» рассказов Карины про её работу и жизнь после переезда. Наверное, ни дня не проходило без звонка. Мы вместе учились в одном университете и жили в одной комнате в общежитии, пока Карина не вышла замуж, а затем не переехала на побережье поближе к родителям её мужа.

– Да не знаю… Я ушла оттуда. Завтра будь что будет. Я написала на увольнение через две недели, как положено, а там уже разберёмся. Начальница дар речи потеряла, когда я ей заявление притащила!

– Она, видимо, думала, что ваш главный поорёт только. Весело у тебя там, конечно, Карин. А я вот с работы иду, тоже все достали уже. Столько пафоса, а толку – ноль!

– Нам пора обеим менять работу. Слушай, может я какая‑то не такая? Как работу сейчас искать? Тут нет работы… Но я больше уже туда не вернусь. Не могу…

– Не переживай. Первый раз что ли? Разберёшься как‑нибудь. Давиду говорила?

– Нет, не говорила пока. Дома скажу. Не уверена, что он меня поддержит. Ты ещё на улице? Сильно дождь так шумит.

– Да. Почти до метро дошла. Давай позже или завтра созвонимся.

–Да. Хорошо! Не теряйся. Тоже… пойду…

– Целую.

 

Я положила трубку, поёжилась от дождливой погоды и двинулась к метро. История Карины сильно меня не ошеломила. Иногда нам казалось, что это какое‑то проклятье. Я тоже не могла похвастаться своими достижениями в выборе работы. Каждое новое место обещало быть лучше предыдущего, но на деле оказывалось такой же «шаражкиной конторой», как и многие другие: задержки зарплат, пустые обещания, переработки, бесконечная война с несговорчивым начальством. Но в моём случае сменить работу было проще – Москва предоставляла больше возможностей.

Путь домой был отнюдь не близким. Метро, электричка, маршрутка. Дорога отнимала много времени, но это время стало глотком воздуха для меня. Дома ждали муж и дочь. За время декрета мои нервы изрядно потрепались, поэтому выход на работу помог не сойти с ума окончательно.

Автобус медленно двигался в пробке, было душно, а характерный запах общественного транспорта резко обострил обонятельные рецепторы. Вспомнила нашу первую встречу с Кариной. Первый курс. Линейка. Сразу заметила её в толпе: черные длинные волосы, сияющая улыбка, подтянутая фигура, аккуратные черты лица. Нам выдали зачётки, а потом оказалось, что жить будем в одной комнате в общежитии. Воспоминания об университетских годах всегда теплом разливались по телу. Карина как‑то призналась, что в нашу первую встречу я была очень навязчива и без конца говорила о чём‑то.

Моя особенность – много говорить в стрессовых ситуациях, лишь бы не сидеть в неловкой тишине.

«Да уж. Сейчас тишина – на вес золота! – подумала, вспоминая дочь, которая не умолкала ни на секунду. – Это мне, видимо, расплата за всю мою болтовню…»