Сейчас или никогда
Ночь была холодной. Ветер с гор пробирал до самых костей.
Карина шла по просёлочной дороге вдоль домов, намереваясь выйти к морю и посидеть там на берегу. Место, куда она шла, сложно назвать пляжем. Когда я приезжала к ней в последний раз, мы приходили на этот скрытый от посторонних глаз отрезок берега, чтобы перемыть косточки всем, кто попадется под руку. Совсем небольшой участок песка, усыпанный большими камнями, располагался внизу склона, а сам спуск почти незаметен с дороги. Людей здесь встретить практически невозможно, со слов Карины, разве что какие‑то парочки могли забрести для уединения, но мы никогда с ними не сталкивались.
Карина ступила на узкую протоптанную тропинку, ведущую к спуску через разросшиеся кусты можжевельника. Она почти на ощупь спускалась – луна скрывалась за облаками. Волны бились о берег, приятно шурша, сообщая всем о неспокойном настроении моря.
Подойдя ближе к берегу, Карина разулась, давая стопам почувствовать влажный песок вперемешку с мелкой галькой. Живя долго на побережье, море потеряло для неё свою красоту и очарование, но почему‑то именно сегодня оно показалось ей поистине успокаивающим и родным.
Волна идёт из самого сердца моря, доходит до берега накатом, разгоняется и самоотверженно разбивается о него. Так и с людьми: мы открываем своё сердце другим людям, а они, как эти камни, – разбивают наши чувства.
«Если сейчас утопиться… все, наверное, будут только счастливы», – пронеслось в голове моей подруги, но она поскорее прогнала эти мысли. Морской воздух наполнил лёгкие, даря прилив сил и ощущение свободы.
Свет фонарей до берега почти не доходил. Найдя небольшую корягу, Карина взобралась на неё, обратив свой взор в сторону воды. Достав из кармана сигареты мужа, запоздало поняла, что не взяла зажигалку.
«Вот же ж… Даже покурить не могу нормально!».
От обилия мыслей в голове слёзы начали градом сыпаться из глаз моей дорогой подруги. Смольные волосы развевались во все стороны, прилипая к заплаканным щекам. Она никак не могла собраться и откинуть эмоции, что переполняли её сердце и душу. Отчаяние, разочарование, всепоглощающее чувство одиночества в этом большом мире, казалось, сводили с ума. Спасали её только мысли о людях, которым она действительно могла довериться, родителях… Но все они были очень далеко, на расстоянии сотни километров. Никто не мог забрать подругу прямо сейчас, обнять и сказать, что всё будет хорошо, что всё наладится.
Слёзы никак не останавливались. Смахнув их рукой, Карина спрыгнула с коряги, резкими, почти агрессивными движениями сняла с себя кроссовки, джинсы и футболку, оставшись только в нижнем белье, кинула их в песок рядом с корягой, следом отправила телефон и побежала к распахнувшему свои объятия морю. Хотелось смыть с себя весь сегодняшний день и эти слёзы. Она забежала в воду так быстро, как могла, закрыла глаза и нырнула с головой.
Темнота. Тишина. Лишь стук сердца в висках и глухой звук бьющихся о берег волн нарушали безмолвие. Вода обволакивала со всех сторон, как кокон. Будто снова в утробе матери, под защитой, и нет никого вокруг, и никто не нужен.
Одного Карина не учла: осенью вода не такая теплая, как летом. Этой маленькой идиллии не суждено было продлиться долго. Вынырнув, она огляделась: луна по‑прежнему скрывалась за облаками, берега было почти не видно, течение отнесло её достаточно далеко.
«Чёрт!» – недолго думая, Карина начала плыть, но, не успев преодолеть и половину расстояния, левую ногу свела судорога. Резкая боль доходила почти до бедра, двигаться стало почти невозможно.
– Помогите! – волны заглушали крик о помощи.
Карина пыталась держаться на поверхности, но нога не слушалась, а пловец она была не очень хороший.
– Здесь кто‑нибудь есть?! Пожалуйста!
Берег не становился ближе, её снова уносило течение, дыхание начало сбиваться. Карина позвала на помощь ещё раз. Холодная вода начала сковывать не только ногу, но и все тело. Боль была невыносимая, но девушка отчаянно пыталась бороться за жизнь.
Карина глотала ртом соленую воду, теряя силы. В какой‑то момент она сдалась и ушла под воду.
Тишина. Леденящий ужас. Пронзающая боль.
«Я не могу так умереть… Не здесь, не сейчас, не сегодня».
***
Я отвратительно спала. Всю ночь меня преследовали кошмары, переплетающиеся с воспоминаниями о студенческих временах. Снилась Карина, Давид, мой муж , все подряд. И все сны были о том, что я куда‑то бегу. Бегу и не могу добежать. Картинка хаотично сменялась: вот я в комнате в общежитии, вот мой стол и моя кровать, вокруг люди; вот я сижу в офисе с коллегами на нелюбимой работе; дальше ночую у Карины с Давидом, и нам весело. Подсознание играло со мной, но понять его посыл я не смогла – слишком всё было бредово. Наверное, я просто устала.
Отмахнувшись от чересчур реалистичного сна, попыталась проснуться. Будильник трезвонил на телефоне в другом конце комнаты. Дочь не обратила внимания, Андрея же всего переполошило.
– У тебя будильник орет.
– Я знаю.
– Алина, выключи его уже! Шесть утра, чтоб его!
– Мне на работу ехать… но не хочу.
– Мне все равно, отрубай и решай без него этот вопрос!
Одна и та же песня. И я тоже ее исполнитель. Никакого сочувствия друг у другу, только придирки. Может, мы просто плохие люди? Чему мы научим нашу дочь, какой пример показываем?
Человек, рождаясь, не плохой и не хороший, не злой и не добрый. Задача родителя – научить это маленькое существо, пришедшее в наш мир, отличать эти понятия. То, что мы заложим ребенку в детстве, определит его будущее. Но и тогда нельзя сказать однозначно – злой человек или добрый. Человека определяют его поступки. Для одного – он свет в темном царстве, для другого – приспешник Сатаны. В наших же силах определить личные границы, научить своих детей и не жить в токсичности, абьюзе и в тех условиях, что идут вразрез с нашим восприятием реальности. Мы рождаемся свободными, светлыми, добрыми, искренними, любящими… Опыт жизни может сильно потрепать и убить всё то хорошее, что заложено в нас изначально.
Мой муж – не плохой человек. И я не плохой человек. Мы просто не выспались и голодные. Вспомните себя по утрам, я думаю, это чувство всем знакомо. К сожалению, можно сколько угодно читать книги по психологии, но одно дело – знать теорию, другое – применять её в жизни.
– Чего разорался?! Встань да выключи.
– Ага, чтобы ты потом на меня наехала за то, что я тебя ещё и не разбудил на работу.
Был бы выбор – лежала бы себе дальше в кровати. Тяжёлой походкой добрела до телефона, отключила и вернулась назад в кровать, пытаясь уместиться на ток огрызке, что мне остался, после того, как Вероника раскинула свои ноги.
– Иди собирайся, опоздаешь на электричку.
– Не хочу.
– Потом не говори, что я виноват. Опять до утра в телефоне сидела.
