Сезон любви

– Что‑то многовато.

– А доп. плата за еду?

– Ах да. Точно.

Видно было, что ей неловко пересчитывать деньги, но она это сделала.

– Спасибо, – внезапно поблагодарила.

– Мне спасибо?

– Да, никто не звонил, кроме какого‑то маньяка, предлагающего вместо оплаты деньгами секс.

– Ого, так можно было? Шутка, – сразу же внес пояснения.

– Я поняла, но секс не прокормит меня и мою дочь. Располагайся и выходи к столу, обед готов.

– Спасибо, Лера, – сказал в спину и она, остановившись, кивнула, прежде чем продолжить шаг и скрыться за углом.

 

 

Глава 4

 

 

 

Валерия

 

Я волновалась. У меня потели руки, и я кое‑как выговаривала слова и строила предложения.

Конечно же, почвой волнения был мой первый опыт и довольно опасный, сдачи комнат на съем, к тому же на длительное время. Ну а второй причиной был этот молодой мужчина. Ему на вид было лет двадцать пять, хотя я прекрасно знала из паспортных данных, что ему почти тридцать. Удивительно, я раньше думала, что подобное можно отнести только к женскому полу, когда кто‑то выглядит моложе своего возраста.

Я была рада, что он несвободен. Это поможет мне не пялиться на него пристально и, что еще хуже, на что‑то надеяться.  Я молодая девушка и то, что у меня есть ребенок, не исключает какие‑то сексуальные потребности. Но по правде говоря, мой последний секс был примерно за неделю до того, как я узнала, что беременна, потому что Рома ушел и больше ко мне не прикасался, а дальше мне было не до сексуальных утех. В общем, почти два года я лишена удовольствия, которое можно утолить с горячим парнем. И вот мое либидо проснулось. Не вовремя, конечно, но опять же он занят и это точка. Плюс он тут на лето, даже если бы был свободен. Плюс у меня ребенок. И никто не исключал, что я могу банально влюбиться, а потом долго страдать. Как это было с Ромой. Я искренне любила его и была уверена, что он останется со мной независимо от беременности, мне казалось, что это навсегда. Но у нашего «навсегда» был лимит во времени.

В общем, преград было слишком много, и я собиралась за них держаться.

Какой мужчина с распростертыми объятиями полюбит девушку с чужим ребенком? Правильно – никакой.

Нет, моя дочь прекрасна, но я сама могу дать ей достаточно любви. И потому я не виню мужчин, которые не рады связываться с такими, как я.

Звучит ужасно, знаю, но такова правда жизни. Мне незачем на нее обижаться.

Я знаю себе цену и хочу нам счастья с Агатой, но я также реалист.

На мое плечо внезапно легла мужская рука и я, вздрогнув, подпрыгнула обернувшись.

– Господи, – я приложила ладонь к стучащему как отбойный молоток сердцу. – Ты меня напугал.

– Прости, – он искренне так улыбнулся, что я невольно посмотрела на его губы, которые были пухлыми и я уверена мягкими, – ты не отвечала, и я решил, что ты в наушниках, слушаешь музыку на полной громкости.

– Нет, я задумалась, – мимолетно мой взгляд коснулся его белой футболки и серых штанов, которые ему шли и придавали какой‑то хулиганский вид, но, по правде, я никогда в жизни не видела парня красивей Степана.

И если мне сначала показалось, что он худой, то я ошиблась. Он определенно был худым, но не в смысле дрыщом. Подтянутым. Видны были мышцы, и даже на животе просматривались кубики пресса, думаю, это называется жилистое телосложение, но я не уверена.

Быстро отвернулась обратно и принялась набирать в тарелки еду.

– Я уже понял. Хотел предложить свою помощь.

– О, спасибо. Ты можешь разложить приборы и… – стоило ему взяться за обычные вилки и ложки, как я вскрикнула: – Стой.

Он фактически замер и посмотрел на меня, ожидая, что я скажу.

– Я купила вам с твоей девушкой другие, чтобы… ну… Новые были.

Покраснев отчего‑то, я прошла к ящику, который освободила и вынула оттуда тарелки и приборы.

– Не понял, – я обернулась и увидела, как он сложил руки на груди, ожидая пояснений.

– Ну, вы же гости и я решила, что правильней чтобы вы ощущали себя комфортней. Люди разные ведь.

– Лер, по‑моему, ты сильно загоняешься. Давай нормальные ложки и набери поесть, я голоден, – он подмигнул, а я вспомнила его сообщение, которое он мне прислал с подмигивающим смайлом.

«Черт, что ж ты такой красивый‑то!»

– Что?

О боже, – я ударила себя по губам. Потому что, кажется, сказала это вслух.

– Закат красивый… будет, – киваю в окно, откуда видно море.

– Ты это поняла в час дня?

– Да, порой это чувствуется, – ответила полную чушь.

Как только я набрала полные тарелки еды, моя малышка захныкала.

Подошла к ней и сразу вытащила из ходунков.

Мы пока что не ходим и когда я занята, приходится усаживать ее либо сюда, либо в прыгунки, потому что иначе она начинает постигать ходьбу сама и часто падает, ударяясь.

– Ну что моя девочка, ты устала, да? – я провела носом по ее щеке и зарылась в пространстве между шеей и ее телом, чтобы вдохнуть детский аромат и пощекотать ее, а когда открыла глаза, увидела пристальный взгляд Степы. – Она потрясающе пахнет, – выдала тут же, но не покраснела. Потому что мне не было стыдно за проявление заботы и любви к дочке. Мне было неловко от того, как он смотрел на нас.

– Верю.

Я видела, что он сомневался, а вероятнее всего, думал, что я ненормальная, но не стала доказывать обратное.

– Поставлю еду на стол сам, не переживай об этом, – сдвинул меня в сторону касанием к спине, когда я намеревалась продолжить начатое.

Вместо этого я потрогала баночку мясного пюре, которое нагрелось после холодильника для Агаты, и взяла ложечку со звездой на конце, которую купила для нее. Поэтому Регина называет часто ее – звездочка.