Ш.А.М.А.Н.

– Алёшка у мамы.

– А чё, посреди недели ‑то?

И тут она разрыдалась, как будто прорвало плотину. Слёзы текли ручьями. Я обнимал, гладил, успокаивал. Сперва безрезультатно, но вот вроде стала успокаиваться, только всхлипывала, и слёзы текли.

– Да все ужасно! Нет сил бороться!

– Ну, говори все.

– Короче, что тут рассказывать? Был муж Сашка, нормальный, только как выпьет, так всё, туши свет. Но пил не часто, так что все путём было, денег приносил, не дрался, да и Алёшку любил! Взяли машину в кредит, простую какую‑то, я не разбираюсь. Синенькая, небольшая, но ездила нормально. Ну и вот, повез он доставку, (он в интернет‑магазине подрабатывал иногда), ехал по МКАДу, а какой‑то псих сзади летел, вроде как от ментов, и на бешеной скорости врезался в разделительный барьер. Его машину подбросило и перевернуло, и она сверху, прямо на нашу и упала. Сашку сразу насмерть задавило, его из машины по частям вытаскивали. Два года каждую ночь рыдала. Машина так и сгнила где‑то, а кредит остался. Деньги плачу, а машины нет. Алёша растёт, я продавщицей работала, мама помогала, ну вроде, тянула потихоньку. А полгода назад хозяин магазин продал армянам. Надо было сразу уходить оттуда, но вроде как привыкла, да и недалеко. Но, блин, начались армянские песни: «Денег нет, давай завтра, подожди немного…» Я терпела, ждала, а тут этот чёрт не русский приставать начал, я ему всю морду расцарапала, и все что про него думаю и про его родню аж до седьмого колена, рассказала! Потом пыталась работу найти, даже курьером подрабатывала, а тут ещё мама заболела. И все… Как будто все силы кончились. Как лимон выжатый… Опустились руки, денег нет, работы нет, из банка звонят, из полиции звонят, со спецстоянки звонят, всем денег надо! Суки! И тут все достало, Лешку к матери завезла, домой вернулась, решила: снотворного нажрусь и не проснусь больше никогда! А Бог мне тебя послал!

– Да, Бог ли?

Во время всего её рассказа мы сидели обнявшись, и я поглаживал её по спине и плечам. Она сидела всхлипывала, я задумался и вдруг заметил, что она начала подхихикивать, я аж испугался, говорю: «Ксю, ты чего?» А она, улыбаясь сквозь слезы: «Твой торчащий между нами хрен свел всю трагичность моего рассказа к абсурду! Иди ко мне». И мы снова занялись сексом.

Вечером поехали к ее матери, пока она Лешку забирала, я в Макдональдс, бегом за кофе. Третий день без него, а‑а‑а! Ужас! Как я выжил? Кофе, кофеечек мой, ом‑ном‑ном! Да, кофе я очень люблю!

После кофе в магазин зашел, набрал продуктов, винишко, вкусняшек и пачку кофе. Пока стоял, ждал, смотрел на людей, они все суетливо куда‑то бежали, спешили. Странные существа, имея мозг, обладающий невероятными возможностями и тело, с огромным потенциалом, тратят жизнь на пустую суету. Какая‑то мысль странная, не… в целом правильная, но как будто не моя. И тут на меня как ведро ледяной воды вылили! А моя‑то жизнь! А сам‑то я что! Сам‑то я куда!?

Я вдруг поймал себя на ощущении, что после моего пробуждения в канаве, что‑то во мне изменилось, не так, как будто я скакал по жизни верхом, и вдруг бросил уздечку, перестал управлять лошадью, а она по инерции продолжает куда‑то мчаться, несёт меня вперёд. Я как ворона из мультика про домовенка Кузю, «Куда хочу – туда лечу! Куда хочу? Куда лечу?»

Стоп! Надо всё обдумать! Но не сегодня. Сегодня Ксюха и вино.

Пришли Ксю с Лёхой, он оказался шумным, энергичным и жизнерадостным мальчуганом, очень симпатичным и похожим на маму. Он тут же схватил меня за руку, мы весело топали вперед, болтая о машинах, тыча в них пальцем, и как будто случайно наступали в лужи! Пришли на детскую площадку, Лёха носился, как чертенок, играл с другими детьми, падал, кричал и подбегал к нам с разными вопросами. Причем, ответы его не интересовали; подбежит, спросит и мчит дальше.

Свежий воздух, прогулка, беготня и хорошее настроение сделали своё дело: Лешка заснул прямо на полу с игрушками. Тихо переложив его на кровать, накрыли одеялом и ушли на кухню. Сегодня говорили много! Взахлеб! Говорили, говорили, говорили. Я приготовил ужин и глинтвейн, мы рассказали друг другу все, как жили, как любили, как пили, как горевали. Целовались. Долгий, полный нежности и ласки секс, и Ксю заснула у меня на груди.

Мне не спалось. Аккуратно выбравшись из постели, ушёл на кухню, сидел, смотрел в окно, пил вино и, как говорят в интернете, «много думал». Вспоминая свою жизнь, то, что рассказал Ксюхе и то, что не рассказал, я пришёл к выводу, что прожил стандартную, не, не скучную, но какую‑то среднестатистическую жизнь. Родился, учился, женился, развелся, не состоял, не привлекался! Взгрустнулось. Хватит! Надо всё менять! Завтра… Допил вино, и забрался под одеяло к тёплой, уютной, сопящей Ксюшке.

 

Утро. Ксю повела Лешку в садик. Я начал чистить зубы и вдруг осознал, что за непривычное ощущение терзало меня последние дни, новые зубы! У меня новые, здоровые зубы! Я сел на край ванны, и даже не смыв пасту, засунул пальцы в рот и ощупывал зубы. Новые! Шок! Этого не может быть! Потому что не может быть никогда! Шесть зубов я потерял в армии, Мурманск, климат, недостаток кислорода и отсутствие стоматологов. Два не залечил, и их остатки так и торчали во рту. И вот я обнаруживаю 32 здоровых, белоснежных зуба! Я трогал их языком и пальцами, этого не может быть! Смыл пасту, щипал себя в разных местах, но нет я не сплю! Зубы! Охренеть!

Ксю застала меня за приготовлением завтрака. Я варил овсянку, надев фартук прямо на голое тело. Я отошёл от шока, и решив не ломать напрасно голову, просто радовался новым зубам, улыбаясь во весь рот. Ей понравился мой вид, и на вопрос, что она будет сперва, меня или кашу, выбрала меня! Потом мы завтракали, я добавил в кашу немного сахара и мелко нарезанных бананов, очень вкусно!

Потом, конечно же, кофе!

– Ксю, я продам машину и дам тебе деньги, чтобы погасить кредит.

– Нет, я не возьму, ты очень добрый, но я не хочу больше быть должна кому‑то денег.

– А что будешь делать?

– Пока не знаю, жить, работу искать. Лёш, я тебе предложить хотела, давай вместе поживем, а?

– Я‑то согласен, а как же мама твоя это переживёт?

– Она не ходит ко мне, давно уже.

– Хорошо.

– Иди ко мне.

 

Еду домой, дома пусто и немного уныло. Сварил кофе. Так какой план? Работу на хрен! Если жить с Ксюхой, хату сдать, вот и баблишко на жизнь. «Марка» продать, вот и баблишко для нового дела. На карте – тридцаточка, десятка налом, красота! Жить можно!

Еду в Расторгуево. Долго бродил по лесу, пока место, где очнулся, не нашёл. В лесу хорошо. Что касаемо места, то это не канава, а ямка неглубокая, метра три в диаметре. Вот и футболка моя, вся в крови, и на земле кровь, много, свернувшаяся. Может не моя, если б из меня столько вытекло, я бы умер. Как говорят в сериалах про ментов: «Улик никаких, стопроцентный глухарь!». Стоп, улика есть – клык, но он дома, а здесь делать больше нечего.