Сияние Каменного Сердца. Чёрный Архангел

– Когда у тебя есть сила – это хорошо. А когда ты и есть сила – это ещё лучше, – ухмыльнулся я и, подойдя к Гефесту, схватил его за грудки и со всей силы впечатал его в пол, по которому пошли трещины.

– Дети мои, на помощь! – прокричал не на шутку испуганный ублюдок, а вскоре в кабинет вломилось под два десятка человек, но подходить ближе не решались.

Обернувшись на Фениксов, я показательно размахнулся и разбил Гефесту нос, откуда сразу хлынула кровь под отчаянный скулёж этого урода.

– Смотри, – спокойно сказал я, направив на него поток энергии, который просочился в каждую его мышцу, парализовал.

Пять минут… всего пять минут, а от некогда могучих Фениксов ничего не осталось. Лишь кровь на моих руках и горстки праха на полу служили напоминанием Гефесту, который уже был похож на скулящую собаку. Он прекрасно понимал, что я сдержу свою клятву.

– Я всегда держу слово, Гефест. Выпусти крылья, – сказал я. Пришлось на него повлиять, и он выпустил свои еле горящие, одиночные крылья, – ты уже не такой сильный, как раньше? А помнишь, как ты себя восхвалял? Ангелом называл! А кто ты теперь?

– Не убивай меня. Я сделаю всё, что угодно! Я очищу Анну, она вновь станет человеком, – взмолился он.

Вот и вышла вся его гнилая сущность. Когда он сказал про Анюту, меня одолело желание узнать всё, что он с ней делал. Легко отделаться ему я не позволю.

– Аню очистишь? Ты у нас само благородство, да? А может, покажешь лучше, что ты с ней делал? – я приложил к его голове руку. Сосредоточившись на своём желании, я увидел всё…

Значит, пока я рвал жопу, пытаясь выполнить его грёбаные задания, он прибухивал себе тут спокойно, лапал Аню и предвкушал, как же на своем триумфе будет с ней кувыркаться в постели.

От всей этой картины в моей душе разгорелась не то, что злость, а настоящая ярость за Анну.

– Значит, пока я пытался спасти её, ты приворожил её и лапал, представляя ее в постели? Так это было, похотливое животное? Говори, – я схватил его за горло и крепко сжал.

– Лучше бы трахнул, не так обидно было бы… – усмехнулся Гефест, обнажив окровавленные зубы.

– Что ж, – я отпрянул, размяв плечи, – шутишь? Юмор это хорошо, с ним помирать легче.

Пройдя к нему за спину, я схватился за одно крыло Гефеста и, упираясь ему ногой между лопаток, с мясом выдернул его под истошный крик.

Я отбросил крыло в сторону, обступил Гефеста, обошел вокруг. Неожиданно, это все стало так приятно. Даже злости не было, хотелось… поиграть? Присев рядом на корточки, я запустил палец в открытую рану. С чавканьем конечность протиснулась в мясо, от чего Гефест заорал, как резанный. Все, что было стеклянное в помещении – без шансов лопнуло от его крика.

– Ну, что ты не смеёшься? Тебе же было весело? Почему бы и не посмеяться? Давай, может, шутку, какую расскажи, – улыбался я, говоря ему на ухо.

Внезапно, комнату озарил яркий свет.

– Андрей, его нельзя убивать, отступись, – Гавриил протянул руку в мою сторону, – это будет ошибкой.

Я встал, выпрямился и взял Гефеста за волосы.

– О да? Прям‑таки ошибкой? – я склонил голову чуть набок.

– Остановись, ты не убийца, – Гавриил подошел чуть ближе, – ты не убийца, Андрей. То, что у тебя внутри, это оно требует крови, не поддавайся соблазну!

– Ну… – я прищурился, смотря на Гавриила, – раз хочет, пусть получит.

И на этих словах я схватил голову Гефеста и рывком сломал его шею. Когда он тряпичной куклой завалился набок, я материализовал в руке клинок и с размаху вогнал в его сердце.

В небе прогремело, а тело Гефеста охватило пламя, в котором он выгорел, оставшись лежать на полу обугленным скелетом.

– Зачем? – выпалил Гавриил, с тревогой смотря на то, что осталось от Гефеста, – ты отомстил ему, он получил сполна. Его нельзя было убивать, теперь печать разрушена…

– Такие как он – не достойны жить. Даже при высвобождении Старфа, его жалкую жопу прикрывала девчонка. А кто он без всего этого? Так, небольшая заноза. Ну, убил и убил, чего теперь? Наругай меня, Михаилу расскажи, – я дернул плечами.

– Обязательно, – тяжело выдохнул Гавриил, покинув особняк в яркой вспышке света.

Вскоре я заметил, что Аня начала приходить в себя.

Сначала она непонимающе осматривалась по сторонам, а затем ее взгляд остановился на мне.

– Андрюш, это ты? – пролепетала Анюта, осматриваясь по сторонам, а я подошёл к ней и присел рядом.

Сначала слов не надо было. Я притянул ее к себе и поцеловал. Лишь через долгую минуту, когда она уже обняла меня в ответ, я отпрянул от ее губ.

– Вот теперь точно я, – уголок моих губ поднялся в ехидной улыбке.

Вот только у нее осталось кое‑что инородное. Та погань, которой её наградил Феникс. Надо же, Гефест сдох, а пламя осталось.

– Я заметил, ты даже после этого, – я мотнул головой на скелет Гефеста, а затем чуть склонил голову, – огненная птичка. Исправим?

– Погоди, – похоже, она только сейчас начала понимать происходящее и встряхнула головой, осматривая выгоревшие останки, – а как ты его?

Аня приложила ладонь к губам, а ее взгляд нервно метался вокруг.

– Нет! Не надо ничего исправлять, – резко ответила она, подняв на меня глаза, – сам подумай, это же идеальный вариант. Тем более, раз ты смог покончить с ним. Андрюш, кто нам сейчас может навредить?

– И то верно, – согласился я.

Не хочет так не хочет, силу что ли применять.

Я встал с дивана и отошел на пару метров, так и смотря на Аню.

– Знаешь, раньше, когда я был еще несмышленым соплежуем, то задавался вопросом – случится ли когда‑нибудь такое, что заставит меня пересмотреть взгляды на жизнь? И Черный Архангел ответил на этот вопрос.

Я опустил голову, вне терпения выдохнув, и прямо перед Аней раскрылись мои внушительные, черные крылья, а я посмотрел на нее исподлобья. Ее взгляд того стоил.

Аня сглотнула, не отнимая от меня взгляда.

– Чёрный Архангел? – она едва выдавила это из себя, – теперь, ты Чёрный Архангел? И… что всё это значит, Андрюш?

«Другой. Будто и не он вовсе. Кто же ты… что сделал с Андреем?» – она смотрела в мои глаза, а я так же отчетливо слышал ее мысли.