Случайно папа

А, действительно, куда? Сейчас скоро нужно кормить мандаринку, да и самой нужно перекусить. Потому что желудок уже прилипает к спине, а голова все еще кружится.

Опускаю голову и смотрю на свои сцепленные ладони. Мне нечего ответить Дану.

– Хватит геройствовать. Теперь будем поступать так, как я скажу.

Дан захлопывает дверь, закидывает наши нехитрые вещи в багажник и садится на водительское место. Оборачивается между сидений и широко улыбается Анютке, что продолжает жаться ко мне.

– Ну, что, мандаринка, в гости поедешь?

Дочка пристально рассматривает мужчину. Как истинная леди, склоняет голову набок и важно кивает. Чем вызывает смех Дана.

Мандаринка снова улыбается, поворачиваясь ко мне. И только за счастливые улыбки дочери и теплое отношение к ней незнакомого человека я готова его бесконечно благодарить.

– Тогда прошу занять места согласно купленным билетам, расслабиться и получать удовольствие.

Дан отъезжает с парковки, отвечает на входящий звонок и с кем‑то обсуждает какую‑то поставку. Боже, мы, наверно, отвлекаем его от работы, а он возится с нами…

– А скажи‑ ка мне, Лисенок, что это за прогулки с утра пораньше в такую погоду? Да еще и с вещами? Фетиш у вас такой, что ли?

– Так вышло, – бормочу, нервно сцепляя пальцы. Пока не оторвала себе что‑нибудь, обнимаю двумя руками Анютку и стараюсь не смотреть в сторону Дана. Стыдно. Стыдно, что дочь в это все втянула…

– Вы ночевали где, девочки? Все‑таки обнимали фикус?

– Нет, ночевали мы в квартире, в которую ты нас проводил. Только мы не могли там долго оставаться. Пришлось уйти.

– Очень интересно, но ничего непонятно, – бурчит Дан, хмурясь. Он становится серьезным. Я сталкиваюсь с его пронзительным взглядом в зеркале заднего вида. – Обидел кто, Лисенок?

Отворачиваюсь к окну. Желание вывалить все, как на духу, настолько сильное, что язык печет. Хочется, чтобы хоть кто‑то когда‑нибудь встал на мою защиту. Хочется хоть на вечер превратиться из Золушки в принцессу.

Но я упрямо прикусываю щеку изнутри, чтобы не проболтаться. Потому что это невежливо и некрасиво втягивать в свои проблемы незнакомого мужчину. Который второй раз за эти два дня меня выручает.

Анютка вертится и сморит по сторонам в окошко. Ей весело и интересно. А еще ей определенно нравится Дан.

И мне тоже…

– А куда мы едем? – спрашиваю, лишь бы отогнать из головы эти непрошенные мысли.

– Ко мне домой. И на этот раз это не обсуждается, Лисенок.

 

 

Глава 11

 

Олеся

 

Я украдкой поглядываю на Дана. Он даже за рулем умудряется выглядеть брутально и мужественно. Смотрю на сильные руки с сеточкой вен, и подгибаются колени. Боже, что со мной?! Я ведь никогда так не реагировала на мужчин…А тут при каждом взгляде сердце заходится в аритмии.

Пока я размышляю о своей реакции на незнакомца, Дан въезжает на территорию элитного жилого комплекса. Кивает охраннику у шлагбаума, и я про себя отмечаю, что просто так сюда не попасть. А, значит, Лёня не сможет добраться до нас с Анюткой. Он, конечно же, не звонил и понятия не имеет, где мы с дочерью находимся, но мало ли…

– Я не буду въезжать на подземную парковку, ладно? – Дан оборачивается и улыбается как будто виновато. – Мне нужно уехать по работе.

Мне становится стыдно и жутко неловко.

– Боже, у тебя наверно столько дел, а ты возишься с нами! Почему?

Дан прищуривается и хитро улыбается. Переводит взгляд на Анютку и подмигивает ей. Дочь, как настоящая девочка, кокетливо смотрит из‑под полуопущенных ресниц и прячет лицо у меня на груди, следя за реакцией Дана.

– А что, мандаринка и Лисенок не могут мне понравиться настолько, что я захочу их забрать? Что скажешь, Анют?

– Дя, папа!

Дан искренне хохочет на ее важное заявление. И снова не поправляет. Поглаживает по щечке малышку, касается ее кудряшек.

– И все‑таки, – тем временем я не унимаюсь. – Мы – чужие и незнакомые люди. Ты хочешь пустить нас в квартиру? Не боишься?

Бровь Дана изгибается в удивлении. Он смотрит на меня насмешливо, так, что мне становится неудобно. Хочется скорее отвернуться и вообще выйти из салона.

– Лесь, я давно в бизнесе. Можно сказать, что отец с детства натаскивал нас с братом. Я научился разбираться в людях. Ты – добрая, искренняя, неспособная на подлость. И очень честная. Тебе нужна помощь, а я…в состоянии тебе ее дать. Мне легко и приятно помочь вам. Тем более, буду откровенен – вы, девчонки, мне с первого взгляда понравились. Ваши отношения друг с другом. Это очень трогательно и мило. Хотя я ни разу не романтик. Ты, – переводит серьезный взгляд на меня, смотрит в упор. Понижает голос, и у меня мурашки по телу, а внизу живота – разливается приятное тепло. – Не скрою, ты очень красивая, Лесь. Зацепила. Как девушка. А я…я привык получать то, что хочу. Всегда.

Дан покидает салон, а я, кажется, только сейчас понимаю, что все это время почти не дышала. Сглатываю, пытаясь переварить услышанное. У меня щеки горят от его слов. Хочется прижать ледяные ладони, чтобы остудить. По телу вибрация от пронзительного темного и порочного взгляда.

– Мама? – Анютка заглядывает мне в лицо.

– Все хорошо, моя девочка, – обнимаю крепко малышку и целую в румяные щечки. – Ну, что? Пойдем в гости к дяде Дану?

Самостоятельно выхожу из машины, чтобы не касаться мужчины. Каждое прикосновение – как пытка. Как разряд тока по телу. И с каждым разом сдерживаться все сложнее. И мысль, что я знала этого мужчину ранее, укрепляется. И она меня пугает.

Дан с легкостью берет наши вещи в одну руку, подхватывает Анютку под ее веселый задорный смех и уверенным широким шагом идет к подъезду.

– Лисенок, ты чего там плетешься? – оборачивается через плечо и вновь подмигивает, вгоняя в краску. – Помоги мне дверь открыть.

– Да‑да, конечно.

Обгоняю эту парочку и подхожу к подъезду.

– Код: решетка, девяносто три, двенадцать, звездочка.