Смертельно безмолвна

Киваю и быстро удаляюсь, намереваясь как можно скорее увидеть брата.

 

Глава 6

Новые решения

 

Я прихожу домой лишь к полудню. Я плелся по неровной дороге вдоль парка, и башка звенела от каждого проделанного шага, будто проклятая. Распахиваю дверь и едва не сталкиваюсь лбом с Долорес. Она упирает руки в бока, собираясь наверняка отчитать меня.

– Куда вы пропали?

Мы? Я отхожу в сторону, надеясь таким образом избежать ее праведного гнева и пристального взгляда. Ничего не понимаю, собираюсь выдумать какую‑нибудь небылицу, как вдруг Долорес меняется в лице. Руки ее падают, глаза на меня смотрят уже не раздраженно, а испуганно. Она прикрывает губы и шепчет:

– Что это?

– Не понял.

– Твое лицо. Ты видел себя? Боже, Мэтт, что стряслось?

Черт! Как я мог забыть, что вместо лица у меня месиво из багровых синяков и ссадин? Теперь Долорес от меня точно не отстанет. Собственно, у нее на это есть право.

– Послушай, – начинаю я, – это не то, что ты думаешь.

– Опять? – срывающимся голосом спрашивает она. – Ты опять это делаешь? Мэтт, я прошу тебя, мы же рядом, ты же… Ты изменился, оставил все позади.

– Так и есть.

– Тогда что с тобой? И где Хэрри?

Я застываю. Что значит, где Хэрри? Внутри все лопается от напряжения. Куда он ушел? Как додумался выйти из комнаты? Он ведь ноги едва переставлял!

– Это все из‑за слухов про Ари, да? – прерывает тишину Долорес. Она стоит в выглаженном костюме и, наверное, спешит на работу. Но семейные проблемы заставляют ее торчать на пороге и в очередной раз отчитывать неуравновешенного пасынка.

Как же жизнь любит издеваться над теми, кто не в состоянии дать сдачи.

Я жутко устал даже для того, чтобы врать. Но выхода не остается. Пожав плечами, я послушно киваю:

– Ты права, все из‑за слухов.

– Мэттью…

– Что?

– Это хорошо, что ты заступаешься за эту девочку, ведь ее оскорбляют неоправданно и несправедливо. Я знаю, она важна для тебя, знаю, потому что ты слишком много говоришь о ней, но не переходи грань! Ты же едва на ногах стоишь.

– Знаю.

– Знаешь и все равно дерешься?

– Да.

Долорес ждет продолжения, но мне хочется сбежать. Я должен пойти к Хэрри и лично убедиться, что его нет в комнате, что он не оставил записку, не написал сообщение.

– Это все, что ты можешь мне рассказать? – наконец спрашивает Дол, а я хмурюсь.

– Послушай, я невероятно устал.

– Что с тобой происходит?

– Я просто хочу пройти к себе! – грублю я.

– И потому кричишь на меня? – повышает она тон, а я уже готов взвыть изо всех сил.

– Нет, я не кричу, просто хочу отдохнуть.

– Мэттью…

– У Ари проблемы.

– Хэрри сейчас с ней?

Я неожиданно медленно киваю:

– Да, он с ней, и, я думаю, мы останемся у нее на пару дней.

– Что?

– Ты ведь не против?

Мой излюбленный прием: спрашиваю у Дол позволения, и ей кажется, что она за меня принимает решения. Выходит так, будто я снимаю с себя ответственность, а она чувствует себя старшей в доме, в итоге позволяя мне то, чего я и хотел добиться.

– Мэтт, я не думаю, что это хорошая идея. Зачем уходить из дома? Разве нельзя помогать Ари, ночуя в собственной спальне?

– Ей нужна поддержка.

– И когда это ты стал хорош в поддержке? – Я закатываю глаза, а Дол эмоционально разводит руки в стороны. – Ты со мной не согласен? Очевидно же, что ты не из тех, кто сидит в комнате и крепко держит за руку.

– А может, из тех, – быстро нахожусь я.

– А может, и нет. К тому же в школе возобновляются занятия.

– Что? – переспрашиваю я и замираю. Этого мне только не хватало. – С чего вдруг?

– С того, что вам нужно учиться, северное крыло привели в порядок. – Долорес деловито вздергивает подбородок и глядит на меня строго, пусть совсем и не умеет строго глядеть, однако для нее это останется страшной тайной. – И не выдумывай! Ари – взрослая девочка. Она сама со всем разберется. К тому же у нее есть семья, она не сирота, чтобы ты с ней носился.

– Мы с Хэйданом все равно пойдем к ней, – ровным голосом говорю я и замечаю, как лицо женщины вытягивается от удивления, – мы можем решить этот вопрос по‑хорошему. Ты позволяешь мне сделать то, что я считаю нужным, и спокойно уходишь на работу. Или по‑плохому: мы ссоримся и не общаемся все те дни, что я проведу дома у Монфор. Решать тебе. – Пожимаю плечами и слежу, как уголки губ Долорес опускаются все ниже.

Я никогда не относился к Долорес как к матери. Я знал, что мой отец полюбил новую женщину, и долго не мог даже смотреть на нее, встречаться с ней взглядом. Потом я принял тот факт, что жизнь идет дальше и мой отец не ответственен за то, что случилось с мамой. Но мои чувства никогда не были теплыми, они были нейтральными. Я ужинал с ними, обсуждал свое будущее и ездил в кино. Но я не видел в Долорес своего родителя, и слова ее редко для меня что‑то значили.

Дол берет с комода сумку, вешает на плечо и, направляясь к двери, говорит:

– Вынеси мусор!