Согретая турецким солнцем
– Но‑но‑но! Выше нос и вперёд!
У мамы всегда прекрасно получалось убеждать меня не падать духом. Её голос, как волшебный эликсир, в очередной раз зарядил энергией и верой в собственные силы. «Наверное, мамы для того и придуманы, чтобы своей любовью вдохновлять детей на подвиги». Мы обменялись воздушными поцелуями, и я вернулась в свою действительность, где перед большим зеркалом красилась Виолетта, а Ксюша второпях перекладывала вещи в шифоньере.
– Вот, я освободила для тебя шесть полок. Надеюсь, хватит!
– Спасибо, Ксюш!
– Это твоя сестра была? – вдруг спросила третья обитательница комнаты.
– Да. Мама и сестра.
– Она на тебя очень похожа, – подмигнула Виолетта, и мне на секундочку показалось, что она меня не ненавидит.
– Ага!
– Ты собирайся, потому что через полчаса мы должны быть в бэкстейдже, – с дружеской теплотой сообщила блондинка.
Вечерами на улице было ещё прохладно, и я облачилась в джинсы, бежевую майку, жакет с крупным цветочным принтом и светло‑розовые туфли на танкетке. С ужином мы уже «пролетели», потому что желающие поесть, должны были сделать это до восьми вечера, а часовая стрелка на тот момент предательски перевалила далеко за половину восьмого. Так что Виолетта, Ксюша и я отправились прямиком в гримёрку.
Знакомым путём мы дошли до амфитеатра, куда постепенно стягивались сытые парни из ресторана и миниклубщицы с наполненными кофейными чашками из пул‑бара[1]. Все расселись по своим стульям, и в воздухе на несколько минут повисла странная тишина. Допив кофе, Мари приступила к перевоплощению в смешного клоуна. Тансулу и их третья коллега последовали примеру и тоже начали переодеваться в ярких героев циркового шоу. «Мари у них главная, сразу видно. А девочки новенькие, наверное. Такие же, как я».
Двое парней, сидевших слева, внимательно меня осмотрели и начали разговор:
– Ты говоришь по‑английски? – две заискивающие улыбки заняли собой, казалось, всё свободное пространство бэкстейджа.
– Да.
– Тебя зовут Сашья?
Моё имя в их воспроизведении звучало настолько забавно, что все попытки сдержать улыбку оказались тщетными.
– Да. А вас?
– Я Эрай! – представился тот, что сидел ближе ко мне.
Его глаза, цвета гречишного мёда сверкали на мужественном лице, а мускулистое тело не давало усомниться в регулярности тренировок. Он был высоким и симпатичным молодым человеком, явно располагающим к себе.
– Я Кемаль! – быстро сообщил второй.
Невероятно длинные чёрные ресницы не давали толком разглядеть цвет его глаз. Он был не так хорошо сложён, как его друг, а козлячая бородка вызывала у меня рвотные позывы.
– Очень приятно.
– Да, да! Приятно познакомиться! Ты из России?
– Да. А вы, я думаю, из Турции?
– Угу! А из какого города?
– Вы вряд ли знаете… Маг‑ни‑то‑горск, – по слогам проговорила я.
– Магжитогорс? – коряво переспросил Кемаль, – Рядом с Москвой?
– Нет. Между Москвой и моим городом полторы тысячи километров.
– О‑о‑о! – в один голос охнули ребята. – Далеко!
– Я из Вана, – бросил обладатель некрасивого клочка волос под нижней губой. – Это на Востоке, рядом с иранской границей.
– А я из Анкары, – гордо заявил Эрай. – Ты знаешь, где Анкара?
– Конечно. Стыдно не знать столицу!
– Точно! А сколько тебе лет?
– Двадцать два.
– Мне тоже, – обрадовался Кемаль.
– Мне двадцать шесть, – учтиво добавил Эрай.
– А у тебя есть парень? – одновременно поинтересовались собеседники.
Услышав моё «нет», они довольно переглянулись, и обе улыбки стали ещё шире. Решили, видимо, попытать удачу. «Фиг вам! Вы не в моём вкусе. Хотя, этот Эрай очень даже ничего… Высокий, накаченный, не то, что второй хлюпик с бородкой… Да и имя интересное! Если бы мы завели детей, были бы они Эраевны или Эраевичи… Необычно». Пока я думала, парни спросили что‑то ещё и смотрели на меня в ожидании ответа, но Виолетта обрубила нашу беседу:
– Пойдём! Я покажу, где у нас хранятся костюмы.
– Я думала, что всё здесь, – еле слышно пробубнила я.
Мы покинули бэкстейдж через боковой вход и тут же вошли в белую дверь, за которой скрывались несметные богатства. Я и представить себе не могла, что в отеле может быть такая костюмерная! Повсюду висели платья, рубашки, накидки, брюки, жилетки… На полу, в коробках, хранилась разнообразная обувь, головные уборы, маски, реквизит.
– Вау! – поразилась я.
– Ага! И это ещё не всё! То, что покруче, у нас в офисе, – Виолетта явно разделяла мои эмоции.
Пионерка взяла какие‑то разномастные вещи, и мы вернулись в гримёрку. На сцене уже началось мини‑диско, а в бэкстейдже появились Марина, Йозеф и Асланчик. Все турецкие члены анимационной команды молча играли в телефоны, а Марина уродовала своё лицо гримом, выводя рот до ушей и треугольные брови. Ксюша переплетала свою бесконечную косу, а малыш тихонько катал по полу большую красную машину.
– Сашка, ты сегодня с нами в шоу участвуешь! – не без удовольствия сообщила Марина.
– Эм… Я? – у меня и так за день раз пять взорвалась голова от переизбытка новой информации, а тут ещё и шоу… «Зашибись!»
– Ага! – продолжала издеваться блондинка «номер один». Её размалёванное лицо очень подходило под ситуацию. – Сегодня камеди. Выйдешь в двух скетчах. Сначала с Йозефом в «Супермене», а потом в «No problem[2]».
Она закончила свой грим, села на стул и продолжила говорить:
[1] Пул‑бар – (от англ. pool‑bar) бар у бассейна.
[2] No problem – (с англ.) нет проблем.
