Согретая турецким солнцем
Стеклянные створки центрального входа то и дело разъезжались в стороны, впуская и выпуская разгуливающих гостей. На ресепшене крутились две хорошенькие девушки в белых блузках и тёмно‑синих юбках, что‑то озабоченно обсуждая. «И как только они могут сосредоточиться на работе, когда эта дверь постоянно маячит? Долгие годы тренировок, надо полагать». Лобби представлял собой просторное помещение с мраморным полом и колоннами. Многочисленные столики с удобными мягкими креслами окружали барный островок в центре зала. За баром стоял шикарный чёрный рояль, а за роялем открывался чарующий вид на сад сквозь панорамное окно во всю стену. Кое‑кто из отдыхающих сидел за столиками, а две молодые женщины – за барной стойкой. «Да, здесь хорошо! Здесь кондиционер», – отозвалось в голове. Несмотря на приличное расстояние между столом guest relations и баром, я прекрасно видела, как эти женщины глазами раздевали бармена, который не без удовольствия развлекал их своими шуточками.
Закончив разговор на непонятном языке, блондинка обратилась ко мне по‑русски:
– Привет, – всё тот же высокий голосок, – выспалась?
– Ага. Почти, – улыбнулась я.
– Так! Пока не забыла! Звонила твоя мама. Я сказала, что вчера ты рано легла спать, но сегодня обязательно выйдешь на связь. Вечером она будет ждать твоего звонка в Skype. Позвони! Мама переживает.
– Да, да! Конечно, позвоню!
– Хорошо. Ты про работу анимации совсем ничего не знаешь?
– Ну… В прошлом году мы здесь отдыхали, и я краем глаза видела аниматоров. Но то был отель «четыре звезды».
– Звёздность отеля роли не играет. Аниматоры везде по одному графику работают, – сегодня её тон не был таким напористым, и говорила она как‑то по‑дружески приятно. – Утром мы просыпаемся, завтракаем и собираемся в офисе.
– Мы?
– Просто до рождения Асланчика я была менеджером анимации. Привыкла говорить «мы»!
«Вот так поворот! Подсидел красотку собственный муж и занял желанное место в чёрном кожаном кресле. Интересно…»
– После собрания идём по территории и желаем гостям доброго утра.
«Не‑е‑е‑ет!»
– Потом все расходятся по своим активити.
Смысл слова я уловила: что‑то, образованное от активности, но решила переспросить:
– А это что?
– Это спортивные занятия и игры. У каждого своё. Потом у нас pool game[1], в двенадцать. Там несложно, ребята все покажут! Потом все вместе кушаем и идём на перерыв. Правда, сейчас никакого перерыва нет. Надо учить программу.
В тот момент я была губкой и тщательно впитывала информацию. Просто слушала, не задавая вопросов.
– После перерыва снова активити до половины шестого. Потом свободное время до восьми вечера, и приходим на шоу. После шоу ещё after show[2].
Мои глаза, видимо, округлились настолько, что Марина заулыбалась.
– Да ты не переживай! Всё поймёшь! Тем более, ребята в основном новые, так что вы в одинаковом положении сейчас.
– А почему новые? Где старая команда?
– Выросли они. Переженились да замуж повыходили. Одна Мариам только с нами осталась.
Кто такая Мариам, я не знала, и мне было абсолютно всё равно. Я и про старую команду‑то спросила исключительно для поддержания разговора.
Вдруг из‑за большой колонны вырулила Виолетта с маленьким плачущим ребёнком на руках.
– Ой, вы уже нагулялись? – Марина взяла мальчика и стала пританцовывать, успокаивая его.
– Нет, просто у меня сейчас аквааэробика, а Йозеф занят, – с натянутой, как мне показалось, улыбкой пропищала моя соседка по комнате.
– Вот, Саш, иди с Виолеттой. Посмотришь, как «акву» проводить! Стой сзади и повторяй за ней.
Виолетта стартанула в сторону бассейна, как всегда, почти бегом. «И зачем так спешить всё время?» – думала я, семеня чуть позади. Ответ на мой незаданный вопрос прозвучал через несколько секунд:
– Мы должны всегда ходить быстро, чтобы гости видели, что мы постоянно заняты и очень торопимся. Так что не отставай!
Ответить мне было нечего. И хорошо, что девушка‑скороход не видела моей ухмылки. Вот есть такой тип людей, которые во всём хотят угодить начальству, эдакие всегда готовые пионеры. Виолетта была их председателем, предводителем и самым главным вождём! Она прямо на куски разорваться была готова ради выполнения порученного ей задания, при этом забывая о собственных желаниях. Меня люди, способные работать за идею не покладая рук не то смешили, не то раздражали, поэтому о взаимопонимании с одной из соседок по комнате я решила даже не мечтать.
– Заходи. Это наш бэкстейдж[3]. Здесь можно переодеться и оставить сумку.
Мы зашли в закулисную гримёрку амфитеатра, где у каждого аниматора имелся собственный стул, напротив общих столешницы и зеркала во всю стену. Там хранились и костюмы, и реквизит для игр, и спортивный инвентарь, и личные вещи ребят. Одним словом – кладовка. Но кладовка эта оснащалась кондиционером, так что, несмотря на полумрак, находиться здесь было приятно.
Виолетта вытащила из тёмного угла разноцветные нудлы[4], сменила бело‑голубую футболку на розовый топ, и мы пошли к большому бассейну.
– А! Девочки, вы на акву? – поинтересовалась Ксюша, увидев нас. – Я с вами! Мне тоже учиться надо, – с каким‑то непонятным акцентом проговорила она. «Такая маленькая, несуразная, сутулая…»
– Пойдём! – теперь ещё более командирским тоном заявила Виолетта. «Конечно, у неё теперь сразу два подмастерья!»
[1] Pool game – (с англ.) игра в бассейне.
[2] After show – (с англ.) после шоу.
[3] Бэкстейдж – (от англ. backstage) гримёрка, расположенная за сценой.
[4] Нудл – (от англ. noodle – лапша) мягкая вытянутая палка для занятий на воде.
