Спасти зверя

– Ах, так? Значит, я, по‑твоему, стану бабушкой, а ты останешься привлекательным мужчиной в самом расцвете сил? Не пойдёт. Или вместе или никак.

Сашка вернулся в кровать и придавил меня собственным весом.

– Чего паниковать раньше времени? Возможно, Ромка решит хотя бы университет закончить, а уже потом осчастливит нас.

– Дай Бог!

 

Яна

Я смотрела на спящего мужа и думала о том, как мне повезло. Мы были вместе два года, а я всё ещё не верила, что смогла женить на себе такого мужчину.

– Не спится? ― Матвей открыл глаза.

– Да. Привыкла в это время кормить богатырей.

Мой муж рассмеялся.

– Если хочешь, можешь покормить меня.

Я спрыгнула с кровати.

– Сейчас, сбегаю на кухню.

– Стой! ― Матвей схватил меня за руку и потянул обратно. ― Мне нужна пища другого плана.

– Ненасытный. Если ты опять займёшься со мной любовью, я завтра не смогу ходить. А у тебя появится мозоль на причинном месте.

Громкий смех разорвал тишину волшебной ночи.

– Идём. Возможно, на воздухе ты станешь более сговорчивой.

Мы вышли из хижины, куда мой муж иногда уводил меня от слишком заботливых родственников. Сегодня крошечный реактивный самолёт моего отца покинул Бора‑Бора и взял курс сначала на Токио, а потом на Москву, а я почувствовала себя несчастной и одинокой, словно кто‑то забрал кусок моей жизни, часть меня. Вернувшись в пустой дом, чуть не разрыдалась. Повсюду валялись игрушки моих сыновей, в холодильнике осталась недоеденная каша, а на сушилке бабушка аккуратно развесила их выстиранные костюмчики. Три маленьких мужчины, три полные копии своего отца, покинули меня, наполняя сердце невыносимой тоской. Матвей почувствовал моё настроение.

– Ян! А давай переберёмся в хижину на сваях?

– 007?

– Выбирай любую.

– Две недели поплещемся в лагуне, покатаемся на яхте, позагораем. А, если надумаешь, можно к Лёве слетать или к Змею.

Я кивнула и быстро собрала вещи.

– Там решим.

На небе ярко светила Луна, огромная, жёлтая, подёрнутая лёгкой дымкой. Звёзды собрались в чёткие созвездия. Матвей любил их рассматривать, знал названия и красивые легенды о каждом.

– Ты помнишь, как мы в первый раз занимались любовью на песчаном пляже?

– Помню. Только это был не пляж вовсе, а полоска необитаемого острова. И ты, как всегда, сопротивлялся.

– А ты была настойчивой.

– Но ведь кому‑то из нас нужно было принимать решения, правильные решения? Пришлось взять всю ответственность на себя.

Мы пересекли границы бунгало и сели у кромки океана.

– Вода сейчас тёплая. Искупаемся?

Я кивнула. Муж взял меня на руки, а я, обхватив его талию ногами, крепко прижалась к мускулистой груди.

– Ты стала такой лёгкой, как пушинка. С завтрашнего утра начну усиленно тебя откармливать.

– Мне бы выспаться. До обеда не буди.

Матвей усмехнулся.

– Это ты с ним договаривайся. Не знаю, вытерпит ли он до обеда.

Тот, с кем я должна была договариваться, упёрся мне в ягодицы, давая понять, что пора от разговоров переходить к делу. Я опустила руку, и провела пальцами от основания до головки.

Муж застонал и принялся покрывать моё лицо и шею нежными поцелуями.

– Янка! Как же я без тебя скучал. Как мне не хватало всего этого.

Он крепче прижал меня к себе. Ещё шаг, и мы рухнули у самой кромки воды. Матвей вошёл в меня мощным толчком и начал медленно двигаться. Волны ласкались о наши ноги, миллионы звёзд отражались в ярких голубых глазах моей персональной ручной Пантеры. Я обнимала мужа и молила Бога, чтобы эти мгновения никогда не заканчивались.

 

Глава 1

 

Мерзко, как мерзко на душе. Мы летели в Сиэтл знакомиться с таинственной Моникой. Скандалов не хотелось, но Алекс настроился решительно. Он молчал всю дорогу, уставившись в иллюминатор. Наверное, продумывал предстоящий разговор.

 

― Ну не верю я, Ань, что двадцатилетний пацан решился на серьёзные отношения. Потрахаться? Да! А вот совместное проживание ― уже слишком. ― Лев метался всё утро по комнате, пока я собирала чемоданы.

– Не горячись раньше времени. Бабуля там была, всё видела. Считает, что ничего страшного не произошло.

– Жизнь тебя ничему не научила, дорогая? Бабуля по уровню развития ничем не отличается от внука. У неё ветер в голове. А вот мы несём за Романа ответственность.

Я опустилась на стул.

– И что ты планируешь? Вернуть его в Нью‑Йорк? Заставишь бросить универ? Прикуёшь цепью к батарее? Не выйдет.

– Ничего такого я не собираюсь делать. Пока! Вечером придёт ответ на мой запрос. Мы будем знать об этой Монике всё, с момента её зачатья.

– Так, может, дождёмся вечера, а потом решим, как поступить?

Алекс заревел.

– Потом может быть поздно. Моё чутьё редко подводит.

Я напряглась. Сейчас передо мной стоял не любимый муж, не отец троих детей, а холодный и безжалостный Зверь. И этот Зверь чуял опасность.

― Эй, дорогой, посмотри на меня.