Список кораблей: Заря

Рат‑Натрува затаила дыхание. Она взялась рукой за створку проёма, откинулась и рывком вытолкнула своё тело вперёд.

Импульс толчка отнёс её на двадцать метров от корабля, после чего она замедлилась, выпустив сжатый газ из клапанов на груди. Дрон плыл за ней. Он держался в паре метров от неё, но был готов в любой момент схватить женщину и вернуть на корабль. Этим дроном управлял сам Солнце, и он тщательно следил за безопасностью своего капитана.

А Натрува тем временем находилась в странном расположении духа. Она зависла в пространстве и думала, разглядывая звёзды впереди. Где у космоса низ? А вверх? У галактики он есть… Ну, нечто вроде верха и низа у неё точно есть, а у космоса? У самого космоса… Она ещё какое‑то время думала об этом пока, полностью отдавшись невесомости бездвижно висела и медленно двигалась в черноте пространства точно один из астероидов. А в её голове, точно такие же астероиды, висели грубые неотесанные тяжелые мысли и совсем не такие безобидные как первая. Она хмурилась, стараясь отогнать их и насладится моментом, но сдалась и ухмыльнулась. И почему ни о чём не думать так сложно?

Её взгляд невольно пал на корабль. В кольце астероидов газового гиганта, на одном из кусков породы, длинной в километр, расположился космический корабль, стрид, «Заря‑07.2113». Снаружи он выглядел как наконечник боевой стрелы, только был так расчленён, что его острие раздвоилось, створки‑лезвия отодвинулись назад и прильнули к бокам, дав обзор панорамному окну в капитанской рубке. Корабль стоял, а точнее прицепился шестью ногами в точности похожих на насекомьи, не считая размера. Кораблик Заря совсем не большой, – около сорока восьми метров в длину и двадцати семи в ширину, – всего в три раза больше минимальной «шлюпки». Но несмотря на то, что больше половины его объёма занимало машинное отделение, рассчитан он был на проживание экипажа из десяти разумников, без которых он вполне обходился и двумя. С нижней части, меж опорных шести ног, к астероиду спускались ещё пять поменьше. Это были буры и клешни, которые выполнили всю работу и теперь проводили самоочистку перед помещением в корпус Зари перед полетом.

Рат‑Натрува отчётливо чувствовала электромагнитные волны планеты, звезды, корабля, который теперь звучал тише на их фоне – она ощущала их массы и силу, но что самое странное и необычное для восприятия человеком – она их не слышала. Здесь абсолютная тишина! Электромагнитные волны воспринимались Рат‑Натрувой инстинктивно, но если сосредоточится на каком‑то одном органе чувств, например, на том же слухе, то поражает насколько тиха Вселенной при её то силе, массе и красоте. И что ещё более странно для восприятия человеком – это полностью расслабится в невесомости, отдаться мыслями и телом космосу почти в медитативном трансе и расплыться в нём, почувствовать себя одним целым, той частью, собравшейся когда‑то из звёздной пыли и снова оказавшейся на месте своего происхождения… Впустить вакуум, пустоту, в себя, стать пустотой и утратить себя на минуту другую. Стать одним целым с тем, что когда‑то было неразрывно едино со всем и каждым…

Она закрыла глаза и улыбнулась. А её сердце тяжелым ударами отозвалось в груди.

Зонд пристроился перед лицом капитана и теперь двигался с ней синхронно.

– Рад видеть вас в хорошем расположении духа, капитан, – раздался в её голове голос Солнца и затараторил, – но думаю, вам стоило сначала позавтракать, прежде чем выходить в вакуум. А ещё вам пришла куча новых сообщений и вы хотели показать мне как перезарядить синтезатор, он уже барахлит, вы слышали? Насколько его ещё хватит, капитан? А вы долго ещё будете здесь? А…

– Хочешь присоединиться? – перебила его она.

Последних слов было достаточно чтобы остановить внезапно обрушившийся поток вопросов.

Рат‑Натрува медленно открыла глаза и, не переставая улыбаться, создала серию электромагнитных волн, во время которых её коллар пульсировал почти незаметным свечением, а рот беззвучно проговаривал слова, чтобы чётче вложить их в мысль:

– Всё успеется, просто… Расслабься, – она снова закрыла глаза, – Ты чувствуешь?

– Чувствую что?

– Жизнь.

– Капитан, прошу заметить, на ближайшие пять дирмихов никакой жизни кроме нас с вами в округе нет.

– А чем тебе звёзды не живые? Они также рождаются и умирают, проходят возрастные этапы, перевоплощения…

– Ну, это не подходит под определение живого существа, основные критерии которых – это взаимодействие веществами с окружающей средой и способностью оставлять потомство.

Рат‑Натрува нахмурилась:

– Много ж ты знаешь, Солнце, – и с азартом глянула в камеру дрона, – и от того обширнее твои границы непознанного.

– О чём вы?

– О том, что чем больше ты знаешь – тем больше ты не знаешь.

Солнце какое‑то время молчал.

– Вы меня запутали.

Рат‑Натрува усмехнулась:

– Ха‑х! Что ж, не буду мешать тебе распутаться.

Новая мысль обещала вынудить Солнце замолчать надолго и дать Натруве сосредоточится на здесь и сейчас. Она снова оказалась в оглушающей вакуумной тишине. В тишине звуковой, но в буйстве электромагнитных излучений.

Газовый гигант был ближе всего – он чувствовался массой бушующего водного потока, состоящего из отдельных, томных и басистых потоков поменьше, объединяющихся в один, почти неразделимый. А на фоне потока был ещё один, тонкий и звонкий, выступающий вперёд. Рат‑Натруве по духу он показался близким к вскрику испуганной птицы.

Звезда была почти не ощутима на фоне планеты. Её волны чувствовалась рывками томной вибрации. Иногда эти рывки сливались в один и шли по нарастанию, но так и не возрастали в силе. Если бы Рат‑Натрува была ближе к звезде эти колебания могли бы легко свести её с ума своим давлением на коллар, но сейчас беспокоится было не о чем – магнитное поле планеты и большое расстояние до звезды частично защищали её от этого.

Наслаждение ощущением единства со Вселенной снова испортил голос Солнца:

– Капитан…

Она ответила не сразу:

– Помолчи…

– Капитан, я прошу прощение, но…

– Солнце, я тоже прошу, – без злобы перебила Рат‑Натрува, не обратив внимание на его тон, все мысли были уже далеко, у звезды, у планеты, где‑то на орбите, но не в её голове.

Солнце больше ничего не сказал. На зонде из чёрной жидковидной части проступили насекомоподобные конечности, облачённые в тёмную тугую массу геля, защищающего механизмы от космического воздействия. Конечности аккуратно зашли со спины Натрувы и обняли её со всех сторон мягко и почти незаметно для Рат‑Натрувы. После чего медленно, намеренно покачиваясь и вращаясь точно один из метеоритов, зонд с капитаном двинулся к Заре.

На трети пути Рат‑Натрува заметила, что её медитацию неприлично нарушили. Её мысли раздались недовольно:

– Солнце, что…