Сумерки времён
После распределения обязанностей спасательный отряд приступил к обследованию терминала. Капитан и морпех отправились осматривать стартовый стол ракетоплана, чтобы убедиться, что он исправен, поскольку тот был единственным средством возвращения домой для всех людей. Белов и Уайт отправились обследовать подходы к главному зданию терминала, а Син, вооружившись снайперской винтовкой, осталась прикрывать их тылы и присматривать за учёными.
Они шли медленно, оставляя позади цепочки тускло светящихся следов на песке. Спустя некоторое времени пары разделились. Артём с Ларри приближались к зданию. Большой серебристый короб на стальных сваях безжизненно возвышался над багровыми песками. На крыше кубоида вращалась антенна. Габаритные маячки мигали, но больше никакого движения не наблюдалось.
Когда до здания оставалось полсотни метров, Артём поднял правую руку, дав сигнал напарнику остановиться.
– Сержант, минуту. Что‑то мне здесь не нравится, – обратился он к американцу, прислушавшись к голосу интуиции.
Ларри послушно остановился, взяв наизготовку винтовку.
Артём сосредоточил все свои рефлексы и чутьё в кулак, что называется, включил инстинкты. Так их учили в разведшколе, когда готовили к службе в Заслоне, доверяться своему внутреннем зверю. И этот зверь подсказывал, что‑то здесь было не так.
«Эй, Виз, как дела? Мне здесь не по себе. Тревожно. Ты что‑нибудь чуешь?»
«Фиксирую повышенный радиационный фон. Опасности не представляет», – бесстрастно ответил компьютер.
«Тут дело в чём‑то ещё…»
– Капитан, как у вас дела? – перешёл он на открытый канал связи.
– Всё нормально. Мы почти у цели. Никого не видно, всё тихо. А у вас? – отозвался Гомез.
– И у нас чисто. Только фонит немного. Мне здесь не нравится. Что‑то нечистое…
– Не нравится ему… Подойдите ближе, осмотритесь. Если у тебя кишка тонка, это сделает Ларри, – встрял в разговор Мартин. – Эй, сержант, покажи русскому, как Дядя Сэм умеет работать!
Уайт повернулся в сторону Артёма, приготовившись что‑то сказать, но Белов жестом попросил его не двигаться. Внутри всё сжалось в пружину. В эфире раздался треск и шипение помех.
– Эй, парни, что у вас там происходит? – продрался сквозь шум помех голос Лужина, – Вы в порядке? Что это за шум в эфире?
«Командир, фиксирую двукратное усиление радиационного фона», – пробубнил в голове голос Визиря.
Артём огляделся по сторонам, но ничего не происходило. Шум пропал так же внезапно, как появился.
– Снова всё чисто. Может рация барахлит? – заговорил Гомез, – Ральф, проверь станцию.
– Уже, капитан. С железом всё в порядке. Я не понимаю, откуда эти помехи, – озадаченно ответил немец.
Артём сделал несколько шагов вперёд.
– Ладно, давай продолжим. Может быть, это и правда мелочи, – нехотя сказал Артём, но ощущение напряжения внутри не пропадало.
Через несколько минут они подошли к главному входу терминала. От серебристого кубоида под углом в сорок пять градусов спускалась труба шлюзовой камеры. Люк рукава был закрыт. Рядом на стене висел терминал, зелёный огонёк которого мигал, как бы приглашая внутрь.
Артём попробовал толкнуть люк, но тот не поддался. Он попробовал нажать кнопку вызова интеркома, но никто не ответил. Казалось, терминал был брошен.
– Закрыто изнутри. Тут кодовый замок. Придётся вскрывать…
Он отошёл на полшага и прицелился из винтовки, чтобы попробовать вскрыть замок.
– Попробуйте: 18 96 20. В мою экспедицию код был таким. Может быть, его не изменили? – раздался голос Анжелики в наушниках.
Уайт быстро набрал код на замке. Световой индикатор мигнул. Несколько секунд ничего не происходило. Раздался громкий щелчок, и массивная дверь люка пришла в движение.
– Сработало! Капитан, какие будут указания? – обратился Артём к Алехандро.
– Дождитесь нас. Мы на месте. Поднимаемся к кораблю, – отозвался Гомез.
Они остались снаружи, осматриваясь по сторонам. Тянулись минуты, пока Алехандро и Мартин изучали ракетоплан. Тем временем поднялся ветер и станцию накрыли клубы мерцающего призрачным светом песка. Видимость стремительно ухудшалась.
– Парни, вы там ещё долго? Поднялась буря, – заволновался Ральф.
– Уже скоро. Мы почти закончили. С виду посудина исправна. Я провёл диагностику – корабль готов к старту. Сейчас проверю рубку, там должен быть бортовой журнал, – Ответил Алехандро и замолчал на некоторое время.
– Cagada[1]! Тут все залито каким‑то мазутом. Ну и вонища… Да что у них тут сдохло что ли, – раздался голос капитана в эфире.
Артём заволновался.
– Что у вас случилось?
– Да ничего страшного. Видимо здесь что‑то протекло… Сейчас разберёмся, – отозвался Алехандро. В эфире снова раздался треск помех.
«Командир, фиксирую всплеск радиоактивного излучения. На этот раз сильнее», – отрапортовал Визирь.
– Это чёрное дерьмо тут повсюду! Но я очистил терминал. Всё работает. Они готовили полёт. Судя по записям бортового журнала, на станции было три инженера. Но старт так и не состоялся. Куда же они подевались? – пробубнил капитан.
– Вижу движение… Эй, Мартин, это вы? – раздался оклик Ларри.
Артём обернулся. Сержант смотрел по направлению стартового стола.
– Что значит вы? – удивился Генри.
– Я вижу двоих! Идут сюда! Подумал, это вы, – ответил Ларри.
Артём посмотрел в сторону, куда указывал сержант. Сначала он ничего не увидел, но, скомандовав Визирю переключиться на инфракрасный диапазон, тоже отчётливо разглядел метрах в ста две человеческие фигуры. Песчаная буря не позволяла разглядеть детали. Незнакомцы медленно приближались.
– Подтверждаю. Есть контакт, – подтвердил Белов.
– Может быть, это кто‑то со станции, – неуверенно пробормотал Уайт.
«Дай максимальное увеличение», – мысленно скомандовал Артём.
Картинка перед глазами увеличилась в несколько раз. Тёмное пятно фигуры ближайшего человека превратилось в отчётливый контур. Он был одет в защитный костюм. Судя по всему, это был кто‑то из членов экспедиции Омеги. Однако что‑то было не так с его походкой. Он шёл медленно, слегка волоча правую ногу. Незнакомцы должны были их заметить, но, казалось, не обращали никакого внимания.
«Командир, радиационный фон возрастает», – сообщил Визирь.
«Можешь опознать их?»
«Никак нет. Транспондеры костюмов выключены или не работают».
