Свадьба любой ценой

Хантер потрогал лацкан пиджака, еще раз проверяя, не включен ли микрофон.

Что ему сказать об отношениях с Амелией? Ничего лестного. Сейчас Амелия не та сообразительная, самоуверенная женщина, которую он встретил прошлым летом. Тогда у нее были прямые светлые волосы, подводка «кошачьи глаза» и длинные загорелые ноги.

Теперь перед ним растрепанная и расстроенная молодая мать, бледная, с темными кругами под глазами. Она выглядела крайне уязвимой в выцветшей футболке и дешевых штанах для йоги.

На самом деле она выглядела чудовищно, но Хантер старался этого не замечать. После родов ее фигура округлилась. Слушая ее хрипловатый голос, он вспоминал ее тихие крики от удовольствия. С той секунды, как она появилась рядом с ним, Хантеру хотелось рычать от радости.

Нет. Она только что разрушила его жизнь. Эта женщина опасна. Она ему не нужна.

– Что? – Амелия насторожилась, поняв, что он пялится на нее. Она откинулась на спинку дивана, крепче прижимая к себе ребенка.

В дверь постучали.

– Занято! – рявкнула Амелия.

– Это я, – сказала Венна.

Амелия встревоженно вздохнула, и Хантер повернулся, чтобы впустить сестру.

– Иден должна знать, что происходит. – Она с любопытством посмотрела на Амелию. – Команда по связям с общественностью выйдет в эфир, как только ты будешь готов.

Пожав руку Венны, он ушел.

 

Глава 3

 

Амелия наблюдала, как Венна запирает дверь. Она подошла к ней, наклонилась и опустила жалюзи на окне у нее за спиной.

Амелия фыркнула:

– Ты меня прячешь?

– Я защищаю нового члена нашей семьи. – Венна возмущенно подняла брови. – Если это правда. Пожалуйста, будьте честной со мной, потому что я собираюсь сблизиться со своей племянницей или племянником.

Теперь, когда Амелия во всем разобралась, она увидела сходство Венны с Хантером. Высокий рост, осанка и темно‑каштановые волосы. У нее были высокие скулы и губы, которые унаследовала Пейтон.

Пейтон бодрствовала после сна и еды. Она упиралась пальцами ног в живот Амелии, а ручками – в ее грудь. Венна смотрела на Пейтон с неподдельной тоской. Амелия повернула девочку и уложила ее себе на колени.

– Ее зовут Пейтон, – произнесла она. – Во вторник ей исполнится десять недель.

Венна расслабилась, присев на корточки перед ними.

– Привет, крошка! – Она просияла, глядя на Пейтон, и коснулась ручки ребенка, нежно сжав крошечные пальчики, когда Пейтон рефлекторно сомкнула кулачок вокруг ее пальца. – Ты само совершенство. – Большим пальцем она погладила костяшки пальцев Пейтон.

Сердце Амелии дрогнуло от нежности Венны. В ее душе проснулась надежда на то, что они смогут… Ну, наверное, они сумеют подружиться.

– Пожалуйста, скажи ей, что я не хотела испортить ее особенный день.

– Иден? – Выражение лица Венны стало непроницаемым. – Ей лучше обо всем узнать до того, как они поженятся.

Сердце Амелии сжалось.

– Она по‑прежнему хочет выйти за него замуж?

Венна осторожно высвободилась из хватки Пейтон и погладила пухлую щечку девочки, потом встала.

– Я не знаю, что они решат. Отменить свадьбу не так легко, как кажется. – Она задумчиво прикусила губу. – Особенно когда так много поставлено на карту.

Амелии не терпелось обо всем расспросить Венну, но та снова улыбнулась Пейтон и тихо сжала ее ножку.

– Что бы ни случилось, я рада познакомиться с тобой, Пейтон. Нет худа без добра.

Амелия слабо улыбнулась, чувствуя себя подавленной. Она понимала, что у Пейтон теперь есть не только отец. У нее появится большая семья, и, если Хантер женится на Иден, все ее сводные родственники, незнакомые с Амелией, станут указывать Хантеру, как он должен воспитывать дочь.

Ее сердце забилось чаще.

– Ты не видела моего отца? – Амелия встала, стараясь не паниковать. – Надо убедиться, что с ним все в порядке.

– Он выпивает с моим дедушкой, – сказала Венна таким тоном, будто это было совершенно нормально после скандала на свадьбе.

– Ладно, но Пейтон нужна сумка с подгузниками, – солгала она.

– Давай я подержу ее, пока ты ходишь за сумкой. – Венна протянула руки к девочке.

– Ты можешь испачкать платье. А вдруг свадьба снова состоится? Нам с папой надо уходить.

– Но Хантер захочет…

Амелию не волновало, чего хочет Хантер. Ей нужно поскорее убраться отсюда. Она вернулась в дегустационный зал, заполненный возбужденными, болтающими гостями.

Путь стыда никогда не был таким буквальным, когда она подошла к отцу в баре. Он разговаривал с мужчиной своего возраста, одетым в коричневый костюм в тонкую полоску. Они стояли лицом друг к другу, упершись локтями в полированный кварцевый стол, держа в руках бокалы с красным вином. Подойдя, Амелия услышала что‑то об озерной форели.

– Папа? Извините, – бросила она другому мужчине, понимая, что ведет себя грубо. – Я уезжаю.

– Амелия…

Она проигнорировала его предостережение и пошла к выходу. Снаружи она встретила несколько человек, которые курили и смеялись.

Один сказал:

– Привет! Можно с вами поговорить?

Она обошла мужчину, стараясь не плакать. В салоне автомобиля было очень жарко. Она забыла повесить отражающий экран, поэтому солнечные лучи через заднее стекло падали на автомобильное сиденье, нагревая пластиковые и металлические детали.

Амелия завела двигатель и включила кондиционер на полную мощность. Она оставила дверцу слегка приоткрытой. Мужчина последовал за ней и попытался приблизиться, снимая ее на телефон. У нее сжалось сердце. Она повернулась к нему спиной, закрывая Пейтон.

К счастью, появился ее отец, но оказалось, что он просто хочет отчитать ее за дурные манеры:

– В чем дело? Уберт очень порядочный человек. Мы думали, ты все уладишь с Хантером. Почему ты уезжаешь?