Сверстники. Роман о взрослении миллениалов

Тем временем Лена, находясь в зале одна, если не считать кота, спавшего в кресле, грустила. Сегодня должны приехать ее родители, поэтому девочка не выходила на улицу, чтобы не пропустить столь долгожданную встречу. Самолет приземлился уже три часа назад, а родителей все не было. А вдруг что‑то случилось в поездке или при посадке? Но свои переживания Лена держала при себе. Наташи, Виталика и Алексея Георгиевича не было дома, а Елена Ивановна хлопотала на кухне, готовясь к приезду гостей.

Лена сидела за пианино и одной рукой наигрывала произвольную невеселую мелодию, когда раздался звонок. Сердце девочки учащенно забилось, она услышала, как Елена Ивановна открыла дверь, первые возгласы приветствия – и вскочила со стула, побежав в прихожую. Это были ее родители.

– Мама! Папа!

– Леночка!

Родители, красивые, уже загорелые, пахнущие чем‑то не домашним – доро́гой и заграницей – заключили дочь в объятья, крепко прижав к себе. Елена Ивановна отошла в сторону, где в углу уже сидел удивленный Тишка, и наблюдала долгожданное воссоединение семьи своего брата. Это было так удивительно: когда‑то они были младшими Величковыми, а теперь у каждого из них – своя семья.

Когда все вчетвером наконец вошли в зал, Лена с родителями сели на диван, а Елена Ивановна – в кресло, Алла Леонидовна вдруг заметила, что Наташи и Виталика нет дома. Она поинтересовалась, где ребята, мысленно удивившись, что Лена не с ними.

И как ответ на ее вопрос снова раздался звонок – это Наташа с Виталиком вернулись домой. Дмитрий Иванович с женой обняли и поцеловали своих племянников. Наташа сияла от радости и в порыве чувств обняла и Лену.

– Как хорошо! Наконец‑то! – воскликнула Ладова, глядя сестре в глаза. Наблюдая эту сцену, Алла Леонидовна подумала, что все действительно в порядке.

Вечером все четверо Ладовых и трое Величковых пировали за столом в зале, было очень оживленно, даже шумно. Виталик, наглотавшись еды, как утка, уже почувствовал, что переел, и переключил свое внимание на сборку конструктора, который ему привезли родители Лены. Наташа ела маленькими порциями, но уже в третий раз подкладывала себе в тарелку то один салат, то другой, то ложку картофельного пюре, то кусочек жареной курочки, косясь на подаренную ей заколку‑бант и цепочку с кулончиком и предвкушая, как она будет их носить. Наташе очень нравились клипсы на ушах Аллы Леонидовны, девочка мечтала, что у нее будут подобные, когда она вырастет. Елене Ивановне и Алексею Георгиевичу Величковы привезли из‑за границы мужскую туалетную воду и женские духи. Ладовы пользовались ими бережливо, растянув на несколько лет, за которые Наташа хорошо запомнила эти ароматы.

Алла Леонидовна, как и всегда, когда приезжала к Ладовым, восхищалась подсвечником, светильником и оправой настольного зеркала, сделанными из бронзы Алексеем Георгиевичем на ЗИЛе, где он работал. И мечтала, что однажды Ладов создаст такие вещицы в классическом стиле и для ее дома.

Величковы поехали в свою квартиру, когда уже стемнело. В первые минуты она показалась им пустой и даже холодной после оживленной и уютной квартиры Ладовых. Но вместе с хозяевами вошла и в их квартиру жизнь, наполнив пространство движением, дыханием, тихим, до поздней ночи, разговором родителей и дочери.

В июне Дмитрий Иванович должен вернуться обратно. А Алла Леонидовна останется с дочерью, пока у той будут каникулы, и они вдвоем поедут навестить родителей Аллы Леонидовны в Воронеж. Выйдя на пенсию, они оставили квартиру дочери, а сами перебрались в южный город, который им понравился, хотя они всю жизнь прожили в Москве. Но столица изменилась, изменились и сами родители, им захотелось больше тепла и солнца.

Наташа тоже долго не спала. Она просто лежала в постели и ощущала сиротливость Лениной кровати. Теперь сестры будут видеться только в школе, и то лишь до наступления каникул. А потом и вовсе разъедутся.

 

Глава 5

 

В третьем «В» классе, как и во всей параллели, вовсю шла подготовка к выпускному: ребята прощались с начальной школой и переходили в средние классы (как раз в те годы во многих школах отменили четвертый класс, добавив одиннадцатый, поэтому третьеклассники должны были стать сразу пятиклассниками). Для Веры Павловны, учительницы третьего «В», это был первый выпуск и первые ученики после окончания педагогического института. Она волновалась, переживала, что прощается с ребятами, которых полюбила и которые к ней привязались. Но особенно восхищалась Верой Павловной Валя Круглова. Девочке в семь лет посчастливилось встретить свой идеал женщины, и эта встреча так рано определила прямой путь Вали в профессии. Круглова старалась хорошо учиться не столько из‑за стремления получить знания, сколько из‑за нежелания ударить в грязь лицом перед любимой учительницей, и расстраивалась, если какой‑нибудь ученик халатно относился к выполнению домашнего задания или вообще к учебе, расстраивалась потому, что боялась, как бы директор школы не упрекнул Веру Павловну в том, что та плохо учит. Конечно, Валя участвовала во всем, что было связано с деятельностью класса: в уборках и мероприятиях, – и всегда предлагала свою помощь любимой учительнице. Для Веры Павловны такая преданная ученица стала любимой, самой любимой вообще среди всех классов, которые ей довелось учить еще долгие годы после.

Вера Павловна на собрании уже договорилась с родителями о том, что на выпускной в классе сдвинут столы, и на них разложат сладости. Сама учительница купила шары и ленты, чтобы украсить класс. И вместе с Валей, которая взяла в помощницы подругу Сашу, нарисовала праздничную стенгазету с перечислением всех учеников третьего «В». Когда стенгазета была готова, все трое вместе вышли из школы. Вера Павловна проводила девочек до их домов, по дороге угостив мороженым. Валя и Саша сияли от восторга: они участвовали в создании стенгазеты, находясь после уроков в пустом классе с учительницей, которая рассказала им о своем детстве, об учебе в институте, о том, как волновалась, когда пришла на первый урок и увидела своих учеников. И вот теперь они не спеша идут по улице с ней – взрослой, но еще молодой и такой красивой женщиной, едят мороженое и совершенно счастливы. Вера Павловна одевалась скромно, но всегда – в классический костюм и туфли‑лодочки на невысоком каблуке. Такой стиль переняла впоследствии и Валя. А сейчас она, не имея возможности носить костюмы, довольствовалась тем, что так же, как Вера Павловна, собирала прямые волосы до плеч в низкий хвост и закрепляла заколкой.

 

* * *

 

Дни стояли уже и не теплые, а по‑летнему жаркие. Последний месяц весны с его цветущими садовыми деревьями, трелями птиц, пахучей сиренью, а затем начало июня с сочной зеленью Наташа обожала. Целые часы, свободные от школы, она проводила на улице, даже если не с кем было погулять. Девочка, сидя на лавочке перед домом, до опьянения, с замиранием сердца смотрела на молодые листочки берез и видневшееся сквозь них голубое небо. В ближайший парк она не ходила: не разрешали родители, да она и сама не искала рискованных приключений.

Пока Валя и Саша наслаждались общением с любимой учительницей вне уроков, Наташа в очередной раз устроилась на лавочке, чтобы любоваться окружающей природой. Шум машин, проезжавших по шоссе в паре километров от дома Наташи, почти не был слышен, когда распускалась листва деревьев и воздух наполнялся жужжанием насекомых и щебетанием птиц.