Тишина в эфире

– Чего? – озадаченно протянул Рэй. Он упорно отгонял образ обнаженной Виттории, оседлавшей его в темной спальне, но на замену этой картине приходила сцена из уборной бара. Поза вампирши менялась, а суть оставалась прежней. – Ты вообще о чем, приятель?

– Я звонил детективу Мэю, – пояснил Барни. – Он сказал, что я могу позвонить вам. О сверхурочных не переживайте, заплатят до последнего цента.

– Да вы совсем чокнулись, вашу мать. Ладно. Сейчас приеду.

Рэй вернул трубку Уинстону и посмотрел на Витторию.

– Что? – подняла брови она.

– Трупы в лав‑отеле. Мэй сказал, чтобы я поехал смотреть. Две трети отдела в отпуске, а остальные не отвечают на телефон. И правильно делают. В такое время нужно либо спать, либо трахаться. Черт.

– Да ты же с трудом на ногах стоишь, – сказал Кит. – Давай съезжу вместо тебя. Это малолетние проститутки и наркота, к гадалке не ходи. Отдадут либо нам, в отдел нравов, либо в отдел по борьбе с наркотиками.

– Ишь как заговорил. Помалкивайте, стажер Вагнер, и закажите себе такси.

– Офицер, а не стажер.

Это было правдой. Кит учился на последнем курсе полицейской академии, но уже начал стажировку. А стажерам присваивали звание офицера.

Виттория зевнула.

– Мне ждать тебя в постели мокрой и горячей – или выпить еще пару шотов, пофлиртовав с мистером Лаймэном В Свободных Отношениях?

Судя по взгляду, который бросил на нее вампир, он предпочел бы последний вариант.

– Купленной за мой счет выпивки с него хватит, – отрезал Рэй.

– Ой, зря ты так, – расстроилась Люси. – Они бы не делали ничего дурного… я бы за ними присмотрела!

– Активно и вовлеченно? – уточнила Виттория.

– Что? – удивилась эльфийка.

– Ничего, забудь, детка. – Вампирша повернулась к Рэю. – Я буду тебя ждать, но, если усну, а ты примешься меня расталкивать – пеняй на себя.

 

Глава третья. Алисия

 

Ночь с четверга на пятницу, 3‑4 ноября 1989 года

Треверберг

Дежуривший у входа в лав‑отель «Фиолетовое солнце» полицейский близоруко прищурился, изучая удостоверение Алисии.

– А, детектив Кантер, – кивнул он. – Пожалуйста, проходите. Вас ждут. Ну и погодка, да? Льет как из ведра. Неймется же этим любовничкам. Все номера заняты. Поднялся страшный переполох. Глядите, разбегаются как крысы с тонущего корабля. Не дай бог полицейские поймают кого да показания заставят давать.

С минуту Алисия наблюдала за мужчинами и женщинами, которые торопливо садились в припаркованные вдоль тротуара машины. Кто поодиночке, кто – по двое. Привычная картина в те моменты, когда в лав‑отеле совершается преступление, особенно убийство. Никто не хочет впутываться в неприятности. По‑хорошему этих людей следовало бы допросить, но в подобных местах постояльцы никогда не регистрируются под настоящими именами, оставляют неправильные телефонные номера и расплачиваются наличными. Именно поэтому убийства в лав‑отелях расследовали редко. Исключение составляли те случаи, когда жертвы попадали в поле зрения отдела нравов или же были известными персонами. Актерами, бизнесменами, политиками. Толпы журналистов не наблюдалось, а, следовательно, через пять минут детектив Алисия Кантер с глубокомысленным видом кивнет своему коллеге и получит в ответ красноречивый взгляд: «Гарантированный «висяк».

Напарник оказался легок на помине.

– Элли! Какого черта ты там мерзнешь? Боги, что это на тебе? Надеюсь, не пижама?

Гаспар распахнул входную дверь и остановился в проеме, не дав одному из собиравших вещественные доказательства стажеров юркнуть к фургону с надписью «Полиция Треверберга, криминалистическая экспертиза». Роста в этом мужчине было немногим больше ста шестидесяти сантиметров, Алисия возвышалась над ним даже без каблуков, но напарник каким‑то непостижимым образом умудрялся заполнять собой все пространство комнаты, где находился, и мгновенно привлекать всеобщее внимание. Внешностью он тоже не вышел: бледный брюнет с совершенно не запоминающимся лицом и карими глазами, которые, как могло показаться, постоянно что‑то или кого‑то искали. Брал Гаспар разве что природным обаянием обращенного существа, профессионализмом и почти фанатичной преданностью своему делу. Они с Алисией работали бок о бок чуть больше года, и она впервые встретила еще одно существо, способное работать двадцать пять часов в сутки. Первым была сама детектив Кантер.

– Конечно, пижама. Ночь на дворе, Гаспар. Я спала.

– Роковая ошибка. Говорят, сон – эликсир красоты. А ты и так прекрасна как Венера. Чего доброго, мужчины вокруг совсем помешаются на идее провести с тобой вечер.

Сказав это, Гаспар взял Алисию под руку, и она подавила инстинктивное желание отодвинуться. Все в напарнике было хорошо, помимо навязчивого стремления подбивать к ней клинья. Хотя в последние пару месяцев следовало говорить не «стремление», а «пагубная привычка» – уж слишком часто он это делал.

– Детектив Матис! – позвал кто‑то из полицейских, копошившихся внутри. – Мы нашли кое‑что, думаю, вам будет любопытно взглянуть!

Воспользовавшись моментом, Алисия вежливо убрала руку, закрыла зонт и, стряхнув с него дождевые капли, вошла в холл лав‑отеля следом за напарником. Выяснилось, что не все постояльцы успели скрыться под шумок: в просторной комнате с видавшим виды паркетом и пошловатыми картинами на стенах топтались полуодетые люди. Всего пятеро: трое мужчин и две женщины. Последние, судя по боевой раскраске на лицах, проститутки.

– Детектив Алисия Кантер, полиция Треверберга, отдел по борьбе с наркотиками. – Увидев документы, женщины принялись дружно вздыхать, а мужчины не менее дружно отвернулись. То ли от удостоверения, то ли от вида нежно‑голубой шелковой пижамы, скрыть которую плащом было не так‑то просто. – Пожалуйста, не покидайте место преступления. Мои коллеги зададут вам несколько вопросов. С минуты на минуту должен явиться старший криминалист… – Алисия посмотрела на Гаспара в ожидании поддержки. – Барни уже вызвал кого‑нибудь, верно, детектив Матис?

– Да, – кивнул вампир. – Рэя Лока. Того парня, который отличился в деле мадемуазель Хайд на пару с Китом Вагнером. Скоро явится. Он как раз тусовался в Ночном квартале.

Детектив Кантер напрягла память, но образ Рэя Лока приходить на ум не желал. Делом мадемуазель Хайд она не занималась, и ход следствия ее не интересовал. Вспомнить удалось лишь пару пресс‑конференций да заголовки «Треверберг Таймс».