Ткань Ишанкара

– Впечатляет? – примирительно поинтересовался хозяин.

Еще бы… Сталкиваться с такой сильной иллюзией Тайре еще не приходилось. Он мог бы запросто снести ей голову, пока она думала, что рассматривает змей и монстров, завороженная их адским танцем.

– Да, эфенди. Интересная у вас дверь.

Хозяин опять удивленно поднял брови, но продолжать тему не стал.

– Чем обязан визиту? – вместо этого поинтересовался мужчина.

– Подарок, эфенди, – ответила Тайра и только потом сообразила, как нелепо это звучит.

Хозяин уперся рукой в дверной косяк, перегораживая вход в дом, и нахмурился.

– Сколько тебе лет? – грозно спросил он.

– Тринадцать.

– Я не употребляю подарки младше девятнадцати, – вежливо, но твердо сообщил мужчина, продолжая свысока изучать гостью.

– Э‑э… Вы неверно меня поняли, – попыталась оправдаться Тайра.

– Турецкий не твой родной язык?

– Нет, но я говорю свободно, – Тайра сразу почувствовала себя уверенно: в языке была какая‑то сила, которая ставила все на свои места, да и мужчина знал его в совершенстве, и язык считывался с него без особого труда.

– Ну уже лучше, – снова расслабился хозяин. – Может, попробуем познакомиться снова? А то первый раз показался мне неудачным.

– Давайте попробуем. Только дверь не закрывайте. Не люблю чувствовать себя глупо больше одного раза в день.

Хозяин хохотнул, потом опять принял серьезный вид и спросил:

– Чем обязан визиту?

Играл он по правилам, чем начинал Тайре нравиться, что само по себе уже было нехорошо.

– У меня для вас подарок, эфенди, и меня просили его передать.

– Передавай, – согласился хозяин и протянул руку.

Тайра не поверила своим глазам и замерла на вдохе. Просто не может быть, чтобы он вот так запросто предложил свою кровь ради встречи с драгоценным Сэлом.

– Ну? – поторопил ее мужчина. – Где же подарок?

Тайра с облегчением выдохнула. Все оказалось гораздо проще: хозяин рассчитывал на обычный материальный презент. Отступать было поздно, да и очень хотелось понять, что задумал Сэл.

– А можно войти в дом? Меня просили, чтобы никто, кроме вас, подарок не видел.

Такой атаки хозяин не ожидал.

– И я не проститутка, – поспешно добавила Тайра и покраснела.

– Я уже понял, – он секунду подумал, оценивая ситуацию и ее пунцовые щеки, и уступил. – Ну проходи, – он посторонился, приглашая войти, показал рукой на открывающуюся из прихожей светлую гостиную и закрыл свою страшную волшебную дверь.

Тайра осторожно прошла вперед и остановилась на краю пастельного цвета ковра с невероятно большим ворсом: наступать на него в босоножках было бы кощунством. Она старалась не смотреть по сторонам, дабы опять не напороться на какую‑нибудь чудную, с шизофреническим оттенком, иллюзию и не потерять контроль над ситуацией, а то, что теперь все козыри у нее в руках, она уже не сомневалась. Хозяин был заинтересован: видимо, не каждый день он получал подарки от иностранных подростков, свободно говорящих по‑турецки.

Мужчина прошел в гостиную, остановился у окна и еще раз оглядел гостью с головы до ног.

– Кофе?

– Спасибо, нет. Я не люблю кофе.

– Ты точно из Европы? – прищурился хозяин. – Там все помешаны на турецком кофе.

– Я не из Европы.

– Значит, будем пить чай, – подытожил хозяин и направился в кухню.

«Раз, два, три, четыре шага плюс ковер, метров пять между нами есть. Сэл говорил, не менее трех».

– Эфенди, не надо чая. У меня мало времени и нужно вовремя вернуться, – остановила его Тайра.

Мужчина, не дойдя до кухни, обернулся.

– Ты меня удивляешь. Ну как скажешь, – и он сделал шаг, намереваясь сесть на диван.

– Нет, стойте там, пожалуйста. Не подходите, – Тайра выставила вперед ладонь в останавливающем жесте.

– Не бойся, я ничего тебе не сделаю, – успокаивающе сказал хозяин.

– Да я не за себя боюсь, – ответила Тайра тоном, каким Хи предупреждала противников о том, что сейчас с ними случится страшное, и усмехнулась.

Мужчина замер на другой половине гостиной.

– Мне сказали, что подарок будет для вас сюрпризом, – Тайра скрестила кисти рук перед грудью, полоснула по венам простейшим заклинанием рассечения, стряхнула мгновенно набежавшую кровь, которая легла на светлый пол и ковер правильным полукругом, отделившим ее от хозяина дома, и позвала Сэла.

Она почувствовала, как волосы приподнимаются от плеч, словно наэлектризованные, пальцы мгновенно похолодели, по позвоночнику прокатилась такая знакомая горячая волна силы, растекаясь по всему телу и наполняя окружающий мир черным, зеленым и фиолетовым сиянием. Вены на порезанных запястьях, капли и струйки крови тоже засветились фиолетово‑черным, завораживая красотой, простотой и мощью использованных заклинаний.

Мягкими шагами, окруженный зелеными и серебристыми искрами, Сэл вышел из‑за спины Тайры, сделал пару шагов в сторону хозяина, переступил через нарисованный кровью барьер и, исполненный достоинства, по‑английски произнес:

– С днем рождения, Горан!

– Матерь Божья… – выдохнул хозяин.

Он сделал молниеносное движение рукой, и словно в замедленной съемке Тайра увидела летящее ей в грудь серебряное копье, заставила себя сделать полшага влево, подсознательно понимая, что если копье попадет не в сердце, то шанс выжить еще останется, и снова перед ней затанцевали пронзенные шипами драконоподобные твари, ангелы взмыли под потолок, разрезая воздух белоснежными крыльями, поднимая ее за собой, и Тайра услышала, как копье входит ей в правый бок, рассекая мышцы и пронзая легкое. Боли она не почувствовала, защищенная собственными заклятьями, и еще успела удивиться тому, что хозяин дома и Сэл медленно отдаляются от нее, хотя оба не сделали ни единого шага. Копье с потусторонним звоном вошло в кирпич, Тайру со всей силы посланного в нее заклинания впечатало в стену, она ударилась о нее затылком, и комната с роскошным светлым ковром и окном в цветущий сад в мгновение ока заросла шипастыми розами с кровавыми каплями на листьях и лепестках.

Сэл даже не обернулся. Он сделал еще пару шагов навстречу хозяину и раскрыл руки для дружеских объятий. Горан осторожно, по‑кошачьи, обходил Сэла по широкой дуге, не выпуская его из поля зрения и краем глаза наблюдая за Тайрой.