Ткань Ишанкара

– Сэр Котца при этом смеется? – без улыбки спросила Эстер.

– Смеется, – подтвердила Тайра, не понимая, как вопрос Айзекс связан с ее вопросом.

– Вот и тебе должно относиться к этому так же. Смеяться.

– Не поняла, мэм, извините.

Эстер вздохнула и переложила папки из одной руки в другую.

– Йен хет Хоофт – величайший маг нашего времени. Лучший из ныне живущих некромантов. Все гадости, которые о нем говорят, просто треп, – она снова взглянула на Тайру поверх очков. – Проблема, как мне видится, заключается в том, что ′т Хоофт – обычный нормальный человек, несмотря на то, что некромант, а его привыкли воспринимать совершенным, бесстрастным, неколебимым существом. Люди не прощают другим своих слабостей, а ′т Хоофту не прощают даже того, что он человек. С тобой будет так же, если не хуже. А почему ты его самого об этом не спросила?

– Он запретил мне задавать вопросы личного характера.

– В этом есть смысл, – чуть подумав, согласилась Айзекс. – Так что больше таких вопросов никому не задавай. Не стоит нарушать его распоряжения ради того, чтобы убедиться в том, что ты и так знаешь, или ради того, чтобы проверить, чем все кончится.

– Понятно, мэм.

– Ну мне пора. Интересно было познакомиться.

Тайра снова поклонилась, Эстер коротко кивнула и удалилась в ту же сторону, куда ушел Наставник.

 

– Сэр хет Хоофт, а господин Ректор играет в Дар Элайя? – спросила Тайра, когда маг вернулся.

– Сейчас, думаю, да, – ′т Хоофт немного подумал перед тем как ответить. – Вообще все Ректоры играют, но не постоянно. А что, ты подловила сэра Котцу на Игре в жизнь? Делись подозрениями. Я должен научиться понимать, как ты думаешь.

– Я думаю так же, как и все, – пожала плечами Тайра.

– Плохо, если так. Некромант Ишанкара должен думать не так, как все. Это твое главное оружие. Не посох, не магия, не еще бог знает что. Главное – это твои мозги. Горан говорил, что мыслить ты умеешь, я хочу видеть подтверждение его слов.

Тайра подумала, что маг препарирует ее вживую, и хотя она понимала, что он имеет на это право, почему‑то это было не слишком приятно. Она чувствовала себя скованно, хотя сэр ′т Хоофт нормально реагировал на ее юмор и иронию, не строил из себя Белого Бога, о котором говорил Горан, да и вообще относился к ней как к взрослой. Раз ей придется провести с сэром ′т Хоофтом добрую половину жизни, надо начинать принимать его таким, какой он есть, и тогда, возможно, они оба перестанут опасаться друг друга и станут друзьями. В конце концов, подружиться с Сэлом у нее тоже получилось не сразу, а теперь она не могла представить себе, что он может перестать существовать в ее жизни.

– Сэр Котца придумал мне имя, – начала Тайра. – Вроде бы случайно все получилось, но мне кажется, он все заранее продумал. Горан как‑то сказал, что сэр Котца написал большое исследование по арабским притчам. Написать научную работу со ссылками на первоисточники нельзя, если не знаешь языка. Но госпожа Айзекс сказала, все в университете знают, что господин Ректор так и не выучил арабский. Разве это не странно?

′Т Хоофт не ответил.

– Сэр Котца специально подгадал место и время, чтобы Саид на нас наткнулся. Все это было разыграно специально для него. Саиду арабский родной, поэтому он прочитал именно то, что господин Ректор и написал: «аль′Кхасса» вместо «Лхаса». Причем написал это слово так, чтобы оно воспринималось как часть моего имени. Ректор не ошибся. Он хотел, чтобы Саид прочитал именно это. К тому же Саид будет Хранителем, так что можно считать, что в анналах Ишанкара я теперь числюсь как Тайра аль′Кхасса. Ректор очень просто и красиво переиграл Саида.

– Ну а почему именно Лхаса?

– Я думаю, это игра слов, – Тайра взглянула на Наставника. – Если «хат‑хас» на шанкари дословно значит «саламандра», «маленький огненный дракон», то «кхасса» – это та же саламандра, тот же маленький огненный дракон, только еще молодой и женского пола. Это разговорный вариант. Господин Ректор наверняка знал, что Горан меня еще при первой встрече хат‑хас назвал, а благословенная Лхаса просто пришлась в тему. Я уверена, что господин Ректор все продумал заранее и просто ждал подходящего момента.

– Допустим, – согласился маг, – и зачем же сэр Котца так все запутал?

– Знаете, иногда что‑то получается ненамеренно, – попыталась объяснить Тайра. – Может, у господина Ректора и правда я ассоциируюсь с драконом. То же чудовище, по сути. Но я думаю, что сэр Котца меня защищает. Ради Ишанкара или ради Горана, я не знаю. Он дал мне имя, чтобы запутать того, кто решит выяснить, откуда я родом и кто я такая. Может, из песков эль‑Хасы. А может, из рода Хасана… Вся тонкость в написании, в транслитерации. Так как в магическом мире на шанкари говорят немногие, «аль′Кхасса» будет звучать для них по‑арабски. Игру слов про саламандру разве что некроманты, знающие арабский, поймут, а для всех остальных я просто откуда‑то с Востока.

– Молодец, – похвалил маг.

– Я тоже так думаю.

′Т Хоофт удивленно поднял бровь и воззрился на Ученицу.

– Я про сэра Котцу, сэр, – пояснила Тайра.

– А я про тебя, – в свою очередь пояснил ′т Хоофт.

Тайра улыбнулась и чуть покраснела: наверное, это был первый настоящий комплимент от Наставника.

– А я так еще полагаю, – продолжил маг, – господину Ректору на руку, что тебя ассоциируют с Зулейхой, хоть он всячески отказывается от того, что верит во всю эту затею с твоим обучением, поэтому и выбрал псевдо‑арабский вариант для твоего имени.

– Почему на руку, сэр? Что хорошего в том, чтобы быть Зулейхой?

– Люди уверены, что Зулейха может вернуться, а значит, думая, что ты – это она, поостерегутся тебя трогать. Мало ли что придет тебе – Зулейхе – в голову на этот раз? От Зулейхи в последние годы ее жизни никто живым не уходил.

– Значит, вы тоже думаете, что господин Ректор сыграл партию?

– Думаю, да. Ты его легко раскрыла, – отметил маг. – Сколько лет Сэл учил тебя игре?

– Не знаю. Если и учил, то я не воспринимала это как обучение. Он ни разу не говорил о Дар Элайя, я эти слова первый раз услышала от Горана, а теперь увидела, как в это играют.

– Не думай, что в Ишанкаре играют все, – нахмурился ′т Хоофт. – Игра в жизнь – это не развлечение, а необходимость. Мы тут в подавляющем большинстве нормальные люди, а не заядлые игроки. А то будешь видеть во всем подвох и партию. Я называю это «синдром Гиварша».

– Кто такой Гиварш?

– Морис Гиварш, глава Дома Ишанкара, мой друг и наша общая заноза сама понимаешь где, – отрекомендовал Гиварша хет Хоофт.

Тайра соображала пару секунд – слова «глава Дома Ишанкара» ее несколько озадачили, – а потом все же спросила:

– Дом Ишанкара – это как у аристократов?

– Нет, это как у вампиров.