Укради мою любовь

– Я ее не видел. Только слышал душераздирающий вопль, от которого едва не поседел. Но, говорят, она иногда мелькает в окнах. Если смотреть не пристально, а как бы расфокусировав зрение, то можно заметить силуэт со свечой в руках.

Кофе вдруг стал невыносимо горьким, и я с трудом его проглотила. Ничего странного, что Реджина держала свечу. Не в темноте же ей бродить по дому.

– Откуда она, эта женщина‑призрак, вообще взялась? – спросила я.

– Тут легенды расходятся, – ответил Руперт. – Кто‑то говорит, что муж живьем замуровал ее в стене черного дома, кто‑то, что она сама его придушила и поэтому не может получить прощение высших сил. Есть версия, что она жаждет мести за коварно убитого возлюбленного.

Я зябко подернула плечами.

– Не бойтесь, Элисьена, – успокоил он меня. – Мое предложение все еще в силе, и если вам захочется переехать – пожалуйста.

В его взгляде мелькнуло что‑то хищное, жадное, но Руперт моргнул, обезоруживающе улыбнулся, и я решила, что мне померещилось. Служанка забрала грязные тарелки и принесла десерт: мороженое со взбитыми сливками, присыпанными шоколадной крошкой и орехами, в широких хрустальных бокалах на тонких ножках. Салфетки были накрахмалены, столовые приборы безукоризненно блестели. Если мне надо будет принимать гостей, то все должно быть на высшем уровне. Справлюсь ли я? Потяну ли?

– Надеюсь, привидение ушло, – пробормотала я. – Если оно и правда было.

В самом деле, что за глупости иногда приходят мне в голову. Я разговаривала с Реджиной, она накормила меня ужином. Призраки так себя не ведут. Наверное.

– Надеюсь, – согласно кивнул Руперт. – Однако я буду рад помочь, если алая дама вдруг вернется.

Ложечка выпала из моей руки, звякнув о стол.

– Так ее называют, – пояснил мэр.

Мое сердце колотилось словно набат, а во рту пересохло. Алая дама. Со свечой в нежной ручке. Не могла же я вчера так спокойно беседовать с призраком?

– Вы больше не хотите мороженое? – спросил Руперт, и когда я покачала головой, забрал мою порцию. – Обожаю сладкое, – признался он.

Экономка решила принарядиться. Быть может, у нее было свидание. А скорее всего, никакого призрака и не было никогда. Мало ли, мэр мог сам во сне положить подушку себе на голову, а потом в трубах взвыл ветер. Спросонья Руперт испугался, сбежал… Да, все так и было.

– У нас в Виларе раньше жили эльены, – сказал мужчина, увлеченно доедающий мое мороженое. – Задолго до моего назначения. Вон там их дом, – он махнул ложечкой в сторону гор, где виднелись изящные белые башенки.

– Угу, – промычала я, обуреваемая страхами.

Отсюда, с террасы, мой дом тоже был виден. Черный и мрачный, точно вдова, затесавшаяся на свадьбу. Алая дама бродит в его стенах по ночам…

– Они владели месторождениями драгоценных камней, но те иссякли. Кажется, я уже говорил, – рассказывал мэр.

– Угу, – снова подтвердила я.

В моей крови нет никакой магии, искра погасла. Я бы не смогла изгнать призрака, он бы явился. Но если так и произошло, и это Реджина?!

– Правда, они давно уже не приезжали, – Руперт облизнул ложечку и, подняв глаза, задумался. – Эль Брао, – вспомнил он. – Точно. Так их зовут. Вы случайно не знакомы с наследником рода? По слухам, настоящий эльен, блестящий молодой человек.

– Никогда не встречала, – качнула я головой.

 

Глава 5

 

Мэр собирался меня проводить, но я отказалась. Хотелось погулять, осмотреть окрестности, познакомиться с городом, в котором мне предстояло жить. Я не боялась, что заблужусь. Достаточно взобраться повыше – и черная, будто горелая крыша, выглядывала из‑за домов.

На залитой солнцем набережной мои страхи немного рассеялись, и я решила, что пора возвращаться. Быть может, прежняя Элисьена поджала бы хвост и приняла предложение мэра о переезде, но я изменилась. В конце концов, мне хватило духу переспать с незнакомцем. Я не побоялась заключить сделку, от одной мысли о которой приличная дама упала бы в обморок. Коста называл меня Лисичкой, и я, примерив образ рыжей хищницы, решила, что он мне нравится. Я не стану бояться какого‑то призрака, даже если он есть.

Разносчик сладостей угостил меня крендельком, и я, улыбнувшись парню, впилась зубами в хрустящую корочку, присыпанную семечками. Свернув в город, поплутала немного, но вскоре вышла к черному дому и остановилась.

Не такой уж и мрачный. Строгие линии, лаконичные формы. Если посадить тут побольше цветов, то будет красиво. Мысленно дорисовав поверх черных стен плетистые розы и клематисы, я убедила себя, что дом вовсе не страшный, и вошла внутрь.

– Реджина? – позвала я.

Мой голос прозвучал гулко, отразившись от стен, но никто не ответил. Пожав плечами, я решила исследовать доставшееся мне наследство.

Дом оказался просторным и очень чистым. Я не нашла ни грязи, ни пыли, ни мышиных следов. На первом этаже холл, большой зал, еще один поменьше и поуютнее, кабинет, комната для прислуги, кухня, ванная и кладовая.

В комнате для прислуги я задержалась и воровато заглянула в шкаф. Пестрые платья, передник, на столике в углу – крошки, а кровать смята. Тут кто‑то жил, но представить Реджину в цветастом халате не получалось.

– Реджина! – позвала я еще раз и даже заглянула под кровать, как будто она могла там от меня прятаться, но нашла лишь растоптанные туфли.

Второй этаж делился лестницей на два крыла, и в каждом было по четыре спальни. Все с ванными комнатами, в шкафах – запасное постельное белье и полотенца. Можно открывать гостиницу хоть сейчас.

А вот сад выглядел диким и запущенным. Кустарники, которые никто не подстригал, разрослись, сорная трава вытеснила цветы с клумб, а скульптуры оплетал дикий плющ. Беседка издали выглядела симпатично: изящные мраморные колонны, круглая черепичная крыша, но вблизи оказалось, что лавки сгнили, стол изъели жуки, а с крыши свисали полотнища паутины.

Я вернулась в дом, нашла в кабинете на первом этаже бумагу и карандаш и прошлась еще раз по всем комнатам, делая пометки о первостепенных задачах. За работой я совсем не заметила, как пролетел день, и опомнилась, только когда надо мной мягко вспыхнули свечи.