Ультрафен. Книга 1
– Пожалуйста, если есть за что? – улыбнулся парень, повернувшись к ней.
– Ой! Что вы! Ещё как есть. Я такого натерпелась…
Он надевал рубашку, запихивая её подол в брюки.
– Как же мне передать вам майку? – прошептала она.
Анатолий усмехнулся.
– Оставь себе на память. – Застегнув на три нижних пуговички рубашку, навалился на поручень рядом с ней. – Тебя как звать?
– Аня. Аня Шпарёва. Запомните мой адрес, – и назвала знакомые уже координаты, те, которые он только что, минут пятнадцать назад, записывал в записную книжку. Хотел тут же задать ей несколько вопросов, но вовремя сдержался. Надо вначале поговорить с заявительницей.
Но, видимо, его выражение лица её насторожило, и вызвало у Ани свой вопрос.
– Вам что, знаком наш адрес?
Он доли секунды помедлил и ответил:
– Нет. Просто совпадение. У меня родственники живут тоже под счастливыми номерами, только квартал другой.
Аня осмелела и теперь смотрела на него с обожанием. Что его несколько смущало. Даже скорее не это, а глаза – лучистые, открытые и взгляд мягкий, тёплый.
– Одиннадцатый микрорайон. Следующий – двенадцатый, – объявил водитель автобуса.
На остановке ребята, поглядывая на интересную парочку, высыпали из автобуса и там, на площадке, похоже, продолжили обсуждение случившегося. Для них, видимо, подобное явление было чем‑то диковинным, вызывающие похотливые, никчемные мыслишки. Собственно, и удивляться нечему, виной всему – наша непросвещенность в умах и отсюда, вполне естественные вещи не укладывались в них и сознательности не пробуждали.
Автобус удалялся и, девочка, глядя на мальчишек, с обидой сказала:
– Дураки, – глубоко с перерывом вздохнула, успокаиваясь после пережитого.
– Да, – согласился Феоктистов, отвлекаясь от своих размышлений.
Он улыбнулся ей и почувствовал, как по сердцу прокатилась волна нежности, как бывало к младшей сестрёнке. Захотелось сказать что‑то теплое, ласковое, успокаивающее, даже приобнять. Но спросил буднично:
– Ты откуда едешь?
– С водохранки. Там у меня и началось… Думала, успею.
– Это у тебя впервые?
– Ага. Пришли как‑то вдруг неожиданно. Хотя и ждала давно. К врачам мама водила.
– Зачем?
– Задержка большая. И низ живота сильно болел. Операцию хотели делать. Девочки моего возраста давно уже имеют… – доверительно вполголоса говорила Аня. Этот парень почему‑то вызывал на откровение.
Её доверчивость трогала, от этого подмывала теплая волна нежности.
– Сколько же тебе лет, Анечка?
– Пятнадцать… будет скоро, – ответила она и спохватилась: – Ой! Мне же сейчас выходить.
Автобус начал притормаживать.
– Двенадцатый микрорайон, – объявил водитель.
– Тебе же до “Парка Строителей”? – сказал Анатолий.
– Я дальше на трамвае, мне так быстрее и ближе.
Он пожал плечами и отстранился, уступая ей дорогу.
Автобус остановился. Двери с шипением открылись, и Аня с заметной осторожностью спустилась на площадку остановки.
Автобус тронулся. Девочка стояла у обочины и махала ему рукой. Юбочка впереди слегка выпирала, видимо оттого, что Аня запихала его майку в трусики комком. Это Анатолия насмешило и ещё больше вызвало к ней нежные чувства.
5
Феоктистов, как и предполагал, опоздал. Прокуратура уже уехала. В дежурке находились четверо: старший лейтенант Бахашкин, старший сержант Саша Галимханов и двое из отделения милиции: капитан Егор Кузмин – дежурный второго отделения и сержант водитель ПМГ, что стоял во дворе. Они мирно беседовали и даже посмеивались.
– О! Кого суда замело! Граф! – с радостью воскликнул Саша. И подался на встречу.
– Здравствуйте! – поздоровался Феоктистов, подходя к стойке. Саша перед ним растворил дверцу.
– Прошу!
Анатолий вошёл и стал со всеми здороваться за руки. Затем устало сел на лавку, спиной прижавшись к прохладной стене.
– Фу‑у, пристал, пока до вас добрался.
– Вам так и не дают машину? – спросил капитан.
– А зачем? Ноги молодые, длинные, топчи да топчи их, развивай мускулатуру, – ответил Феоктистов с усмешкой.
– Не боишься истоптаться?
– Боюсь
– Так позвонил бы, приехал б, – с участием сказал Саша. – Мы друзьям всегда рады услужить, и машинку подать, и кабинет лучший предоставить.
– Да как‑то не сообразил, – с действительным сожалением ответил Феоктистов.
– Для графа, подали бы кадиллак в лучшем виде.
– Хм, вам до меня ли было?
– А какие проблемы?
– Так у вас, говорят, тут кто‑то не то сварился, не то изжарился?
– Сварился.
– Сильно?
– Да нет, насмерть, – пошутил Саша.
– Как саплёнка, – поддакнул Бахашкин, стараясь попасть в тон начатого Сашей разговора.
– Как это произошло?
– Так ты суда за этим и припёрся? Хм, стоило. Мы уже давали показания, – Саша кивнул на капитана, – вот, при них. К Мáлиной, к ней теперь иди.
Феоктистов недовольно повёл плечами.
– Слушай, Галим, давай так договоримся: ты меня не учи, что мне делать и как. У следователя прокуратуры свои задачи, у нас, то есть у уголовного розыска, свои. Усёк?
Похоже, посещение прокуратуры на этих ребят не подействовало угнетающе. Ни Шалыч, ни Галим не прибывали в трауре. Но наглость Галимханова задела Анатолия. И он назидательно добавил:
