В плену востока

Лёгкая суета с брюками и нижним бельём, и вот я чувствую его в себе. Чуть приподнимаюсь вверх и со вздохом прижимаюсь к его губам. Тело наэлектризовалось и, кажется, больше не принадлежит мне. Его руки запутались в ткани моего платья, и как только высвобождаются, несутся вверх к груди, к шее, ныряют в волосы. Чувствую легкую боль, но это нисколько не пугает, такая боль мне нравится. Мы растворяемся в моменте.

Потом происходит взрыв. По моей щеке катится слеза, когда Азиз, обмякнув, придавливает тяжестью своего тела, а я обнимаю его шею руками. Такого со мной никогда не было.

Утром за завтраком я молчу, Азиз тоже. Потом он всё же решается заговорить.

– Как проведём остаток отпуска?

– В каком смысле?

– Ну… я уже понял, что в Эль‑Айн ты передумала ехать. И знаешь, я с тобой согласен. Пожалуй, стоит всё оставить, как есть. Ты не готова к жизни в другом мире.

Я сверлю его удивлённым взглядом.

– Азиз, я по‑прежнему намерена познакомиться с твоей семьёй. Да, многие вещи придётся осмыслить, но… это всего лишь визит, ведь так? Сам сказал, что в вашей семье решения принимаются с согласия. То есть, решение за мной. Да?

Во рту Азиза кусок яичницы, но он не жуёт. Губы соблазнительно блестят от жира, я аж собственные губы облизываю.

– Да, – наконец выдавливает он.

– Знаю, я вчера тебя напугала, но обещаю достойно выдержать всё, чего я ещё не знаю.

– Это будет трудно, – быстро говорит он и снова устремляет взгляд в тарелку. – Не забывай о принципах.

– Каких? Я должна надеть… хиджаб?

– Перед отцом нельзя появиться с открытыми волосами и… в общем, да. Ты ведь не просто гостья, а потенциальная невестка.

Думаю с минуту, затем вздыхаю.

– Но я не умею накручивать этот платок…

У Азиза на этот счёт, оказывается, готов ответ.

– Здесь, в городе, живёт моя кузина. Я сегодня же позвоню ей, и она поможет тебе одеться. – Он берёт меня за руку и довольно улыбается. – Ничего не бойся. Всё будет хорошо.

Ах, это милое лицо! Как же я люблю его! Знаю, что если не решусь сейчас, то через время снова заведу этот разговор. Уж лучше сейчас переживу это знакомство. Ради него можно переступить через себя и свою гордость.

Окончательное решение всё равно останется за мной.

Сразу после завтрака Азиз звонит кузине, а ещё спустя час мы отправляемся с ней в специальный магазин, где продают одежду для закрытых женщин.

 

О чём он молчит

 

Стою, скрестив руки на груди, смотрю на длинное платье коричневого цвета с белыми кружевными вставками. Рукава у этого платья длинные и широкие. Кузина Азиза пообещала, что ткань совсем нежаркая и подмышками пятен не будет. Перевожу взгляд на кремового цвета шаль. Завтра его кузина придёт сюда, чтобы задрапировать мою голову в этот шёлк. Она сказала, что сделает тюрбан, при этом ничего не будет меня стеснять.

Делаю два шага, беру в руки боне. Не знаю, продержусь ли я, но хочу попробовать.

Вода перестала литься, и я оживаю, когда Азиз выходит из душа. На нём нет ничего, кроме полотенца, обёрнутого вокруг бёдер. Он замечает, что я разглядываю новый наряд, улыбается.

– Нравится?

Нет. Но не хочу обижать его.

– Красивое, – даю уклончивый ответ.

Красивое платье, но не для меня.

Отворачиваюсь от наряда. Предпочитаю смотреть на своего мужчину с расчёской в руке. Некоторое время он любуется на себя в зеркале, затем идёт к комоду, сбрасывает полотенце и надевает боксеры. А я стою и облизываюсь. Но мне нравится на него смотреть.

Азиз запрыгивает в постель и хлопает по моей стороне.

– Иди ко мне. Сегодня последняя ночь, которую мы проведём в одной постели. Завтра нам придётся спать в разных комнатах.

Не спешу к нему.

– Мы останемся там с ночевкой?

– А ты как думала? – он широко улыбается мне. – И не один день.

– Что?

– Тебя нужно подготовить к встрече с отцом. И потом, он не поймёт, если ты тут же уедешь, не погостив. У нас так не принято. Ну же, – он тянет руку, и я сдаюсь. На четвереньках подползаю к нему, затем сажусь сверху, нежно глажу его живот.

– Я боюсь, Азиз. Мне кажется, я провалю экзамен.

– Ты очень обаятельная девушка, Эрика. Уверен, ты всем понравишься.

Он тянет меня к себе, целует. Затем я заваливаюсь на бок, кладу голову ему на плечо и начинаю играть с чёрными колечками волос на его груди.

– В нашем доме много женщин. Они тебе помогут, – осторожно говорит он.

И тут в голове всплывает пережитая накануне неприятность. Кто все эти женщины? Родственницы? Жёны? Брр…

– Признайся, наконец, у твоих братьев тоже по несколько жён?

– У Дагмана три жены. У Адиля – две.

– Как так получилось, что ты все ещё не женат? – Азиз молчит, а я улыбаюсь, мечтательно закатив глаза. – Знаю, ты ждал свою судьбу – меня.

Азиз целует меня в макушку.

Тишина заполняет комнату. Через минуту Азиз засопел. Я снова смотрю на платье, на которое падает лунный свет.

«Я справлюсь», – мысленно подбадриваю себя, закрываю глаза и тут же засыпаю.

В объятиях Азиза мне всегда спокойно и тепло. Не хочу никого другого.

 

За вуалью арабского мира