Весеннее чудо для мажора

Она сложила руки на груди, которая раньше была гораздо пышнее, и бросила на меня гневный взгляд, поняв, куда я пялюсь. А я что? Я ничего. Просто кое‑кто кудрявый очень изменился. Не внутренне, по характеру она та же заноза в заднице, но вот внешне… дааа.

Мне всегда нравились девчонки определенного типажа: высокие, чтобы в постели удобно было, и не приходилось извращаться в позах; стройные и, желательно, блондинки. Впрочем, и брюнетки с рыженькими меня устраивали, главное, чтобы телки были нетребовательными, и без мозговыноса на тему где я пропадал, и почему не звонил.

А тут новенькая. Лиза. Фигура аппетитная, но до того молчаливой была девчонка, что я ее имя‑то забывал. То ли Лиза, то ли Лена, то ли вообще Лара. Еще и лицо волосами занавешивала, как девчонка из фильма «Звонок», и молча терпела подколки группы.

А потом она вдруг отбрила меня перед всеми, и началось. Плевать стало, что у меня был любимый типаж и определенные пристрастия, в которые не входили полноватые девчонки, да еще и девственницы. Все мои мысли заняла эта зараза!

– Дунем? – Макс затянулся косячком, еле набив его из‑за ветра.

– Не люблю дурь. Я по старинке, – открыл очередную бутылку нефильтрованного, и с наслаждением влил в себя половину. – И ты бы косячелло спрятал.

– Да че мне будет? – заржал приятель.

– Мы в центре города, вон охранник с крыльца универа спускается, – кивнул на медлительного, толстенького Михалыча. – Явно к нам на парковку идет, чтобы в очередной раз сделать внушение.

– Ну пусть идет. Пусть даже ментов вызовет, часок посижу, и отпустят, – Макс показательно затянулся, и выпустил изо рта кольцо сладко пахнущего дыма. – И когда ты стал таким правильным?

– Тебя отпустят, а меня брателло не станет выручать. Ты час будешь сидеть, а я – пару недель. Знаешь же моего унылого родственника, он только рад будет, – лениво парировал я, и выпил остатки пива.

Чертовски вкусно. Уже четвертый день бухаю, и только сегодня решил на пиво перейти. Так сказать, детокс после абсента, самбуки и шмали, которую я не люблю, но…

… но четыре дня назад я встретил новую семейку отца в полном составе. И оказалось, что у меня не только младшие сестры имеются, но еще и брат. Ровесник. Родной сын отца и его бабы. Оказывается, мой мудацкий папочка загулял не после болезни мамы, а задолго до этого. Как увидел их – чистых, нарядных, с улыбочками, так и затошнило. Семейка из рекламы йогуртов, блин.

А охранник тем временем неумолимо приближался, и… хмм, как‑то жалко его. Добрый он, только нудный и нотации будет читать о том, как нам не стыдно бухать на виду. Я‑то не пошлю его, а вот Макс – тот еще зажравшийся ублюдок, и обложит Михалыча матом. Вроде и не должно меня это волновать, но коробит, когда обижают тех, кто этого не заслуживает.

– Эй, ты, Лола, – прищелкнул я пальцами, увидев свою сдобную одногруппницу.

– Она Лера, – заржал Макс.

– Вообще‑то, я Лиза, – булочка остановилась напротив нас, и улыбнулась. – Бедненькие, три буквы из четырех запомнить не можете. Ну, оно и понятно, – она кивнула на бутылку в моих руках, а затем взглянула на пустые у ног. – Итак, что вам нужно, товарищи тунеядцы?

– Иди, Михалыча отвлеки, – указал на остановившегося отдышаться толстячка.

– Ага. Поговорите с ним о сале, о борщах с пампушками, – снова заржал Макс. – Толстяк поймет толстяка, да? Иди, давай.

И Макс начал забивать новый косячок. А Лиза подошла к нему, и метким щелчком выбила из пальцев.

– Эй, ты не охренела ли? – разозлился Макс, но как‑то лениво, слишком он накуренный для боевых действий.

Тем временем Михалыч подошел к нам, а за ним и вездесущие любопытные девчонки из группы в погоне за новой сплетней.

– Молодые люди, вам не стыдно? – задыхаясь, спросил Иван Михайлович. – Что здесь происходит? Курение на территории ВУЗа запрещено.

– Он уже не курит, Иван Михайлович, – улыбнулась охраннику Лиза.

Причем, улыбнулась мило, а не колюче, как мне.

– А это…? – нахмурился охранник, подслеповато разглядывая меня, и бутылку, из которой я отпил.

– Это «Буратино», – хмыкнул я.

– Не алкаш ли у нас зреет? – сморщила девчонка хорошенький носик. – Иван Михайлович, не тратьте силы, он ничего не поймет.

– И что же я не пойму? – вдруг разозлился я.

Девчонка не сказала ничего резкого, но как же выбесила! Встала тут – свежая, аккуратная, явно с любящими мамкой и папкой, которые ей в попу дуют, и нос морщит, будто перед ней не человек, а помойка, которую месяц не вывозят.

Как же раздражают подобные святоши! Вечно с гребаными нотациями, будто я прошу, чтобы меня научили, как правильно жить. Не пойти ли в задницу всем этим непрошенным учителям?!

– Ну, ты же крутой парень, да? – подмигнула Лиза. – Крутые парни не слушаются обычных охранников, крутые вообще плюют на мнение взрослых. Они пьют, прогуливают, курят дурь. Обижают тех, кто ответить не может, и живут по принципу «В жизни нужно попробовать всё», вот только ничего хорошего не пробуют. Лучше ведь не в шахматы научиться играть, а на спор гонять пьяным на машине, завязав глаза, да? Ты же у нас крутой парень?

Хм, значит, мои вчерашние похождения уже в сеть выложили, и Лиза видела. Только схренов она мне нотации читает?

– Несомненно, – усмехнулся я.

– А мне что‑то сомненно, – мило поморщилась она. – Ты не круто себя ведешь, а как лузер. Учиться приехал, да? Так иди, скоро пары начнутся, а это, – она вырвала бутылку у меня из руки, и швырнула в урну, – в учебе мешает. Пустые сам выброси, а я пошла. Аривидерчи, неудачники!

 

Глава 6

 

 

Проснулась я, без шуток, с петухами. Оказывается, орут они дай Боже. Вернее, не дай Боже!

Не выспалась жутко, сначала вспоминала наш с Андреем разговор, и злилась. А еще временами думала, что его приезд мне показался, что это просто сон. Ну не бывает ведь таких совпадений, что бывший парень живет по соседству. Страна‑то огромная, даже в одном средних размеров городе, бывает, люди годами не пересекаются.

Подоила козу, вооружившись видеоинструкцией, что заняло час моего времени. Зарядка, душ и макияж отняли еще час времени, и мамин видеозвонок застал меня на кухне.

– Привет, мам, – улыбнулась я ей.