Ворон ворону глаз не выклюет. Том II

– Вы упомянули леди Кэйшес. Речь о Дикой Кэйшес, я ведь не ошибаюсь? – Хейд протянул Люсии руку и помог перебраться через упавшую колонну. Та изящно приподняла сюрко на манер подола платья. Выглядело потешно, будет что припомнить брату.

– Побольше уважения, сэр Айра, – Люсия погрозила пальцем. – Не знаю, чем госпожа заслужила столь обидное прозвище, но она великая, выдающегося ума женщина. Иную император не приблизил бы ко двору, несмотря на… – она запнулась и добавила стыдливо, – не совсем чистую кровь.

Хейд вёл за руку эхо столь давней и значимой эпохи, что голова шла кругом. Люсия застала живыми семейство Эливайнн, благодаря которым появился Дарнелл, династию Хоррусов, которые объединили разрозненные колонии, сбросили оковы Вердестта и основали новую империю – Тормандалл. И Дикую Кэйшес, что невольно удобрила кровью зерно, выросшее в Квадранту. На языке крутилось множество вопросов, но не рискованно ли болтать с блудным духом? Впервые Хейд пожалел, что не особенно интересовался этой стороной Непреложных законов, в них наверняка нашёлся бы ответ.

Солнце ярко светило в глаза, когда они выбрались наружу. Люсия оглядела заросшие мхом могильные плиты, уродливую громаду Муравейника на соседнем холме, заброшенные дома – и что‑то мелькнуло в её взгляде. Что‑то, похожее на короткое осознание.

– Благодарю. Наконец я вернусь домой. Что бы вас ни привело сюда, сэр Айра, бегите как можно скорее. Здесь живёт страшный человек, злой человек. Если попадётесь ему – заточит вас в зеркало, никакой жалости не проявит. Станет пытать одними и теми же вопросами снова и снова. «Ты знала Альму Кэйшес? – передразнила Люсия дрожащим от ярости голосом. – Она рассказывала о каменной двери? Видела ли ты её записи?» Я служанка, и просто занималась своей работой, откуда мне знать всё это?!

Айру колотило, как при лихорадке, голос сорвался на крик, от которого заложило уши. У обоих Мортов из носа потекла кровь. Скверное дело! Хейд вцепился в плечи брата и слегка встряхнул, пытаясь выдернуть Люсию из дурных воспоминаний.

– Мисс Роттершах, успокойтесь! Сейчас вы в безопасности! Вы хотели встретиться с сыном, не забыли? Ну же, поспешите! Он ждёт вас!

Сработало. Взгляд Айры остекленел, зрачок сузился до спичечной головки. Хейд бережно усадил обмякшего брата на землю и прислонил к стене. Вот что с ним делать? Одурманился, разбил зеркало, в котором томился дух, позволил вселиться в себя…

«…А ведь под куполом валялось не одно зеркало», – по спине пробежали мурашки.

Айра облизал губы, перепачканные алым порошком. Поморщившись, он открыл глаза с неестественно узким зрачком.

– Ты… – прохрипел он и схватился за лацканы пиджака Хейда, пытаясь найти опору. Хейд придержал брата под локти, с губ почти слетела обидная подколка, но Айра вдруг со всей дури ударил его лбом в лицо. – … Грязнокровный ублюдок! Обещал же, что выберусь и сдеру с тебя шкуру. Как видишь, я уже здесь! – и он с рыком повалил Хейда на землю.

– Успокойтесь! Мы впервые видим друг друга! – Хейд пытался спихнуть Айру с себя, перехватить руки, но никак не получалось совладать с его безумной яростью.

– Все вы. Крысы. На одну. Морду. – После каждого слова прилетал удар кулаком. – Ты. За всё. Ответишь! Предупреждал. Не связываться. Со мной!

Это уже было слишком. С трудом, но Хейд выгрыз себе свободу. Голова кружилась и болела от чужих ударов, а инстинкты кричали: беги, прячься и обдумай, что делать дальше! Затеряться среди руин не составило труда, вот только Айра всегда кружил поблизости, не затыкаясь ни на секунду. Он откопал в мусоре железный прут, и теперь гулкий стук лома заполнял паузы в криках одержимого. «Брошу в костёр, вслед за твоей дражайшей сукой Кэйшес». Стук. «С лопающейся от волдырей кожей станешь гораздо краше». Стук. «Слышишь меня, тварь?! И не таких крыс выискивал, от меня в норе не спрячешься!» Стук.

Один вусмерть уставший Хейд не сможет упокоить всех недовольных Айрой духов – значит, придётся сделать так, чтобы мёртвые не использовали брата как проходной двор. Если верить Непреложным законам, вода для блудных духов была подобна вязкой смоле, так что первым делом одержимых всегда окунали в реку. Во внутреннем дворике как раз сохранился фонтан в виде сплетённых воедино мурен. Из зубастых пастей символов династии Хоррусов до сих пор стекали мутноватые струйки воды, которые поступали по трубам из ближайшего пруда.

Хейд нарочно скрипел кирпичной крошкой под ногами. Голос одержимого сорвался на хрип: «Кончай убегать!» Стук. «Стоило мне дать отпор, так сразу хвост поджал, а?!» Стук. «Ты так обожал допросы. Ну же, давай, устроим ещё один, лицом к лицу!» Хейд отвечал очередным «случайным» скрипом, заманивая преследователя в ловушку. Буйный дух с трудом контролировал тело: запинался о каждый камень, пошатывался, как с похмелья, но ломом размахивал грозно и воинственно. Дождавшись, когда он в своих поисках приблизится к фонтану, Хейд бесшумно подкрался к нему со спины.

– Вот ты и попалась, чумная крыса!

Одержимый так резко крутанулся на месте, что Хейд не успел отпрыгнуть, только закрыться руками от хлёсткого удара ломом. Боль импульсом прошла через всё тело. Следующий удар Хейд принял на предплечье: его руки – слишком ценный инструмент, чтобы ими рисковать.

– На колени. Живо! – одержимый скалил алые зубы и наслаждался моментом, купался в своём мимолётном превосходстве.

Хейд послушно опустился на землю. Мог ведь всё бросить, сбежать, но тогда он вновь потеряет Айру. Скорее всего, навсегда.

– Будь остальные дейхе такими же послушными, глядишь, не случилось бы войны, – одержимый схватился за прут двумя руками и замахнулся им, как мечом, примериваясь для последнего удара. – Не бойся, крыса, пытать не стану. Я, в отличие от тебя, знаю о милосердии.

– Но и ты крыса. Мы одной крови, одного роста, цвета кожи и волос. Неужели ты не заметил?

Одержимый состроил брезгливую гримасу, но что‑то внутри него щёлкнуло. Он опустил лом и покрутил рукой перед лицом. Налитые кровью глаза широко распахнулись.

– Это… невозможно. – Он провёл ладонью по лицу, кончиками пальцев боязливо потрогал бороду и стянутые на затылке волосы. – Невозможно. Я Парсеваль. Парсеваль Аберконн. Герой и спаситель… Не крыса, нет! Нет!

Аберконн выглядел потерянным, как выброшенный на улицу пёс. Рванув к фонтану, он всмотрелся в своё отражение на водной глади. Губы шептали, как заевшая пластинка: «Невозможно, нет, нет, невозможно». Хейд кинулся на Аберконна со спины, тот успел охнуть, прежде чем с головой нырнул в мутную воду. Поднялись волны брызг, но вода быстро вытянула из духа все силы: его пальцы разжались и соскользнули с рукавов Хейда.

Досчитав до пяти, Хейд дёрнул Айру на себя. Вгляделся в мешки под глазами, в розоватые струйки воды, которые стекали с губ и терялись в бороде – пытался уловить хоть один намёк, что в тело брата стучалась очередная пакость.

– Эй, болван, возвращайся уже, – Хейд ткнулся лбом в едва тёплый лоб Айры, надеясь, что так его будет лучше «слышно». – А то ведь моё терпение кончится, и я состригу твою бородёнку.