Все ведьмы – стервы, или Ректору больше (не) наливать

«Среди своих сверстников» стоять было не очень уютно. Лично для меня они все сливались в одну сплошную любопытную массу без лица. Но ведьма никогда не покажет своей слабости! А потому голову выше и оглядываемся вокруг с самым независимым видом. Покосилась на своих подруг по несчастью. Даже Стелла и та сейчас казалась меньшим из зол, и я невольно шагнула к ней поближе.

– Ну как вам? – спросила, чтобы отвлечься.

– Если тот конопатый будет и дальше так откровенно на меня пялиться, я его прокляну, – тихо, но так проникновенно произнесла Стелла, что я ей сразу поверила и усмехнулась.

– Нам нельзя. Главная вчера два часа нам мозг чайной ложкой выедала по этому поводу.

– Если проклинать с умом, никто не догадается, – продолжила гнуть свое она, накручивая на палец свой блондинистый локон.

– Вырез на платье нужно было чуть меньше делать, тогда бы всякие конопатые так не пялились, – не удержавшись, съязвила я.

– Если бы у тебя была грудь, ты бы поняла, что дело не в вырезе, а просто в ее наличии, – парировала она.

– Если бы у тебя были мозги, не пришлось бы гордиться своими прыщиками.

Мы зло сверкнули друг на друга глазами.

– Никогда не понимала этих сборищ, – произнесла Кассандра, отвлекая нас от перепалки. – Итак ведь понятно, что начинается учебный год. Это время можно потратить с гораздо большей пользой.

– Например почитать книжку? – хмыкнула Стелла.

– Хотя бы и книжку, – вздохнула Кассандра, и внезапно добавила. – По крайней мере никакие конопатые не таращились бы куда ненужно.

– Куда ненужно такие будут пялиться в любое время.

Я заметила, что теперь он смотрит на меня, вернее, на мою грудь. Таких в толпе, к слову, было много, но он стал олицетворением возмущения.

– А знаешь… Проклинай! – чуть громче, чем нужно произнесла я. – Этот конопатый и правда слишком много себе позволяет.

Блондинка, поглядев на меня, чуть вдернула брови и… поняла к чему я клоню. Мы здесь, как это ни прискорбно, в одной лодке и выплывать нам тоже лучше вместе.

– Как думаешь, что лучше ему пожелать: чтобы нос отвалился, или глаз вытек? – зашла она с козырей.

– Думаю, глаз будет самое то. Не будет чем не туда пялиться.

– Думаешь? – заинтересованно покосилась она на парня.

Тот все услышал и внезапно так быстро затерялся среди других адептов, что мы этого даже не заметили. Надо же, сообразительный. Зато пристальных раздевающих взглядом в нашу сторону стало в разы меньше.

– Оказывается, и от тебя иногда бывает толк, – посмотрела на меня Стелла.

Я невозмутимо пожала плечами. На языке вертелся колкий ответ, но тут, закрывая солнце, в небе мелькнула огромная тень. В толпе ахнули, загомонили. И мы все имели честь лицезреть в полете самого настоящего дракона!

Родители о них рассказывали, но в нашем захолустье таких редких гостей не случалось.

– Ректор…

– Ректор, это новый ректор… – зашептались в толпе.

Надо же! Расскажу девчонкам – обзавидуются. Учиться в академии, где ректор – целый дракон! Старенький, наверное. Какой нормальный молодой мужчина пойдет управлять заведением, где учится столько стукнутых на голову недомагов?

Да, я о них невысокого мнения, как и они о ведьмах. Так что у нас все взаимно.

Дракон завернул вираж, давая проникнуться своей хищной красотой. Какой же у него шикарный разворот крыльев! А морда с опасными зубищами! А какой удивительный рисунок создают на его шкуре боевые наросты! А цвет! Какой роскошный у него цвет! Антрацитово‑черный, поблескивающий на солнце… Прямо, как мои волосы. Какой изумительный из него получился бы фамильяр. Это был бы экстаз! Эх, вот зачем такому красавцу человеческая форма?! Сейчас этот покоритель неба обернется старичком – и все обаяние момент сгинет, как и не было.

Вздохнула и с мечтой о несбыточном в виде фамильяра‑дракона отвернулась от места, где приземлился прекрасный покоритель небесных просторов, а останется всего лишь престарелый дедушка, хоть и целый ректор.

Столкнулась взглядом с симпатичным блондином. Он весело располагающе мне подмигнул и улыбнулся. Неожиданно для себя я смутилась и потупила глазки. Снова глянула в его сторону. Взгляд парня оставался теплым, и я ответила ему улыбкой.

Так мы и переглядывались, было в этом что‑то… будоражащее. Тем более что все в это время наблюдали за приближающимся ректором и активно перешептывались, не обращая больше ни что внимания. Плохо, что нам пришлось стоять в первом ряду – именно здесь нас оставила куратор – а то можно было бы потихоньку слинять с этого скучного мероприятия. Ну что нового нам сейчас могут сказать?

– Доброе утро, уважаемые преподаватели и адепты Высшей академии магии, – прозвучал усиленный магией удивительно знакомый голос, в котором я услышала предгрозовые раскаты моей скорой кончины.

Не веря своим ушам, я ме‑е‑едленно повернула голову к возвышению и встретилась с многозначительно сощуренными глазами того, кого здесь просто не могло быть!

Что я там говорила? Ничего нового я здесь не услышу? Может быть. Зато точно узнала сколько удивительных и неизведанных оттенков может нести одна единственная давно заезженная фраза, если ее говорит тот, кого ты всего несколько дней назад приворожила и сбежала в твердой уверенности, что больше никогда его не увидишь.

 

P.S: Дорогие читатели, если вам нравится, не забывайте подписываться на автора, чтобы не пропустить новинки https://www.litres.ru/author/katerina‑cvik/

 

Глава 5. О неприятностях

 

 

Как‑то давно, еще на заре нашего знакомства, Ядя нам с девочками жаловалась на свою неудачливость. Что у нее все не так и не эдак. На ярмарке приглянувшиеся сережки из‑под носа увели, парень улыбнулся не ей, платье порвала, пока до дома добиралась.

Сидели мы тогда на полянке в саду неподалеку от нашего домика в академии и слушали ее причитания. Сочувствовали. И тут из‑за соседнего дерева раздался скрипучий смех – кикимора наша пожаловала. Обычно она на своем болотце сидела, а тут в гости к лешему заглянула. И вот вышла эта тощая согбенная старушка с мухомором на носу и говорит:

– Ты жалуйся, милая! Жалуйся! Не молчи. Порадуй старушку.

– А что вам от моих жалоб? – шмыгнула носом Ядя. – Ни тепло ведь, ни холодно.