Вспомнить всё

– Что‑то вы нарушаете мои личные границы, мистер Джейсон, – неуверенно произносит Ванесса. Не знает, куда деть собственные руки – он опускает ладони прямо на подлокотники коляски – и лишь сильнее стискивает пальцами острые коленки. – Если вам надо, чтобы я обращалась к вам на «ты», то можно же и без крайностей.

Это странно. Ей в голову часто приходили самые разные мысли, и о внимании со стороны противоположного пола в том числе. О мальчишках из интерната особо не задумывалась – большинство из них младше, да и разве посмотрят они в её сторону, когда вокруг столько здоровых девушек? Ванесса не дура и прекрасно понимает, что проигрывает на фоне тех, кто умеет ходить на своих двоих. И не только ходить.

Но мистер Джейсон? Едва ли он фигурировал в её фантазиях. Разве что совсем немного, иногда. Они так много прошли вместе, – от смерти бабушки Анны до жизни в интернате – что Ванесса не может представить свою жизнь без него и часто примеряет на него самые разные роли. И в некоторых из них назвать его «мистером Джейсоном» язык не повернется.

– Я отвезу тебя в библиотеку, – произносит он совсем не те слова, каких она от него ожидает. Ванесса облегченно выдыхает. – Но мысли твои о крайностях… О чём только не подумаешь в семнадцать лет, а, Ванесса?

Щеки и уши горят огнём – их наверняка заливает краской. Она смущенно фыркает себе под нос. Стоит пропить курс успокоительного и читать меньше романтической литературы.

– Гормоны, мистер Джейсон, – Ванесса берёт себя в руки и криво усмехается. – Я ничего не могу с ними поделать.

На мгновение кажется, что в его улыбке проскальзывает нечто неправильное. Кажется, будто во взгляде можно уловить нотки веселья и интереса. И Ванесса уверена, что ей именно кажется.

– А стоит ли? – он заглядывает ей в глаза, и ей хочется отодвинуться подальше. Позади лишь спинка инвалидной коляски и закрытая дверь в учительскую.

Странно. Ненормально. Ванесса никак не может понять, что это – затянувшаяся глупая шутка, или настоящая попытка флиртовать с ней. Со стороны учительской слышатся шаги, тяжелый грохот и приглушенные голоса. Она пытается представить, как выглядит их беседа с мистером Джейсоном со стороны, и понимает – отвратительно.

Он наклонился к ней слишком близко.

– Стоит, – уверенно говорит Ванесса, едва не прижимаясь затылком к двери. – По крайней мере, пока что.

Мистер Джейсон – может быть, теперь ей стоит звать его Лиамом – смотрит на неё так долго, так пристально, что в какой‑то момент становится страшно. Она представляет себе, как он отказывается прислушиваться к её словам и делает всё по‑своему. Позволяет себе куда больше, чем может позволить воспитатель в отношении ученицы.

Точно так же, как позволяет себе она, пусть и совсем в другом смысле.

– Ты выглядишь такой напуганной, что мне почти стыдно, – наконец‑то он выпрямляется и снова смотрит на неё сверху вниз. С безопасного расстояния.

– Спасибо, мистер Джейсон, – Ванесса хмурится. – Честно говоря, вам должно быть стыдно.

Слушать дальше не хочется. Она спешно покидает кабинет, на время и думать забыв про злополучную газету. Хмурая, с покрасневшими от смущения и возмущения щеками, она проезжает мимо недовольной миссис Донован и выезжает в коридор.

Что это было? Зачем? Даже если когда‑то она и задумывалась о мистере Джейсоне в таком ключе, реальность не имеет ничего общего с её фантазиями. Он взрослый, давно состоявшийся мужчина и ей не представить себе, что ему от неё нужно. У неё нет ничего, чего не может дать ему любая другая женщина. Взрослая женщина. Здоровая женщина.

Ванесса перебирает руками по колесам ещё быстрее, едва задумавшись о том, что тот может воспользоваться её слабостью. В инвалидной коляске далеко не убежать, а уж без неё и подавно. От собственных мыслей становится противно. Они знакомы уже девять лет, и за это время мистер Джейсон ни разу не причинил ей вреда. Так с чего бы?..

Это что‑то нездоровое. Вдруг из‑за ночных кошмаров у неё развилась паранойя?

Визит в библиотеку на выходных уже не кажется такой хорошей идеей.

– Ну‑ну, тормози давай, – Эрика останавливает Ванессу посреди коридора, когда она едва не сбивает ту с ног. – Куда ты так несешься? Хочешь, чтоб кто‑нибудь тоже без ног остался?

Шутки у неё всё такие же дурацкие, но от них становится легче. Ванесса усмехается.

– Кто‑то другой на моем месте мог бы за такое и ударить.

– Но на твоем месте ты, так что давай без этого, – она достает из кармана накинутой на плечи ветровки жвачку. – Я тут выяснила у ребят пару интересных вещиц, тебе наверняка понравится. У Эйвери родители‑то живы‑здоровы, так он говорит, что летом семьдесят второго его отец что‑то там выиграл, и о нём писали в «Уайт Порт Ньюс», так что у них дома должен быть номер. Не знаю, тот или не тот, но он обещал с отцом поговорить. А, как тебе? Лицо у тебя такое, будто ты не рада. Или проглотила лимон.

– Так разве это не у него родители возвращаются в город только летом? Он же живёт в интернате всё время, кроме летних каникул.

– Ну да. Так до лета всего пара месяцев осталась!

Эрика выглядит такой довольной и гордой, что Ванесса невольно улыбается. Ей не хочется её расстраивать – особенно тогда, когда та добровольно пытается помочь.

– Значит, подождем, – в знак согласия кивает Ванесса. – Если за два месяца я сама что‑нибудь не найду.

Отказаться от поездки в библиотеку не получится. Неважно, что там творится в голове у мистера Джейсона, хочется своими глазами взглянуть на архивы «Уайт Порт Ньюс».

К тому же, всегда можно подстраховаться.

– Кстати, Эрика, ты занята на выходных?

 

Прошлое: обещание

 

Ванессе Кларк едва исполнилось двенадцать, когда её бабушка умерла. Врачи констатировали сердечный приступ – ничего удивительного в восемьдесят два года. Тогда Ванесса чувствовала себя одиноко. Ей было страшно и некуда податься. Она никогда не общалась с соседями, хотя и знала, что через улицу от их дома жила добродушная пожилая женщина – Ванесса всегда здоровалась с ней, когда шла в школу. Миссис Лавли. Именно она обратилась в службу социальной защиты, с легкой руки которой маленькая Ванесса в итоге и попала в «Дом Святой Марии».

День похорон она помнит особенно хорошо. Единственное в Уайт Порте кладбище находилось за несколько кварталов от дома, и, представляя себя совсем взрослой, она добиралась туда на автобусе. Одна. Попрощаться с бабушкой Анной пришли всего несколько человек: миссис Лавли, какой‑то незнакомый Ванессе пожилой мужчина и мистер Джейсон.

– Держи, – он протянул ей носовой платок. За стуком комьев земли и деревянную крышку гроба она почти не слышала его голоса. Этот звук кажется оглушительным. – Как ты себя чувствуешь, Ванесса?