Вторая жена. Некорректная жертва
В номере он засел за телефон и стал звонить. Я легла поспать, но украдкой подглядывала. Оценивала, сколько процентов театральности было в его речах. Но чем больше я смотрела на него, на его манеру разговаривать, слушала интонацию, тем больше жалела, что не знала язык, могла бы насладиться всей полнотой этого зрелища. Ведь, несмотря на то, что я ни слова не понимала ни по‑турецки, ни по‑курдски, от его предложений веяло такой всепоглощающей энергетикой, что на том конце точно судорожно шарили по карманам или бежали к банкомату. Заметив мой взгляд‑радар, он сделал паузу, объяснив, что этот мужчина должен был ему перевести за какую‑то деталь почти пять тысяч долларов. Потом он позвонил еще нескольким и разговаривал как лев, смеясь и рыча. И это было потрясающее зрелище. Я вдруг почувствовала себя такой ничтожной и мелочной… поверить в то, что у него почти нет жены, это нормально, но поверить в то, что у мужчины в расцвете сил и гормонов нет денег, это оказалось выше моих сил… я проваливалась в сон.
Он поговорил еще с несколькими товарищами. И удовлетворенный, сказал. Если Аллах любит нас, то мы не останемся без денег. Ну а если нет, то пусть это станет нам уроком. А я думала, что у этого Аллаха, милости не добъешься. Слишком много препятствий он воздвиг для нашей встречи. Поэтому отсутствие денег – это тоже будет испытанием. Готова ли я к нему? Наверное, нет. Я грустно представляла, как все мои друзья сидят за накрытыми столами с горами салатов, елками, телевизорами. Как они радуются, открывая подарки. А я… а я как лох с неоформленным в сердце милым, в условном шалаше. Что? Вот так просто провести Новый Год без шампанского? Без поздравлений? И пока я засыпала, приняла решение, что так и быть, за банкет в отеле заплачу. Потому что, кааааак это таааак?!? Не отпраздновать Новый Год? А еще думала, как это грустно, не получить подарка на такой важный праздник от молодого человека. Как это унизительно для самооценки.
Не знаю сколько я проспала.
Сквозь сон я слышала, как он зашел в душ, а потом оделся и вышел из номера. Мой мозг жевал это событие с сонным энтузиазмом. Куда ушел? Покурить? Он не курит… попить чай? Сомнительно. Может пошел договариваться об отсрочке платежа? Не убедительно. Куда он вышел? Поговорить по телефону? По телефону? Опять с ней? Это он мне опять за спиной у меня чего‑то мутит? Куда он вышел, один с ног до головы иностранный, без копейки в кармане. Это же лакомый кусочек для местных лохотронщиков! Хотя им с деньгами больше нравятся…
Эти тревожные мысли меня разбудили. И я уже сидела на кровати, филином оглядываясь во все стороны. Тут меня постигла мысль, которая молнией осветила реальность. Я открыла шкаф – там была только моя сумка. От его фотоаппарата и рюкзака не осталось и следа. Я заглянула в ванну. Пошарила глазами по номеру.
Я не верила, что он сбежал, вот так запросто. Успела поругать себя за прижимистость, на телефон он не отвечал. И мне стало не по себе. Стала прикидывать, хватит ли мне денег на неделю в отеле, потому что билет на поезд был через 5 дней. Я спустилась на ресепшн, мне сказали, что видели его, как он вышел. Нет, ничего не сказал, да, вроде с рюкзаком. И я с грустью поняла, что скорее всего мне придётся поменять билет до дому на завтра. Чувства растекалась ядом, я поняла, что он сбежал. Наверное, я перегнула палку и ему стало стыдно.
Конец ознакомительного фрагмента
