Выше только звёзды

Она достала бутылку газированной воды, кусок торта и поставила всё это на стол, потом вытащила из шкафчика два бокала. Олег присел за стол. Нелли разлила газировку в бокалы, порылась в кармане курточки, и извлекла оттуда четыре розовые таблетки.

– Держи.

Нелли вложила две таблетки в ладонь Олега, и быстро проглотила две свои, запив их газированной водой. Олег сделал то же. То, что происходило потом, он не помнил. Только смутные всполохи. Танцы. Смех. Радость.

Очнулся он во втором часу дня голый, едва укрытый простынёй. Нелли лежала рядом, свернувшись калачиком тоже голая. Что‑то было не так. Точно. Олег понял, что у него была проэпиллирована зона бикини, чего он раньше никогда не делал. Это было как‑то не по‑пацански. Когда и кто это сделал? Он не мог вспомнить. Нелли проснулась, потянулась, повернулась к нему лицом.

– Ты чего такой странный? – спросила она.

– Странный?

– Ну да. Так смотришь на меня, будто видишь меня впервые.

Олег хиленько улыбнулся.

Нелли нащупала его расслабленный детородный орган пальцами, так что Олег вздрогнул, а потом припала к нему губами. Она делала всё с чувством, будто ей это нравилось, не хуже шлюх, купленных на одну ночь.

Олегу всё понравилось, наверно, первый раз в жизни, и стало страшно от этого. Вдруг это ловушка? Вдруг это всего лишь хитрый способ манипуляции?

Нелли разогрела в микроволновке куски пиццы и приготовила кофе себе и Олегу. Они ели в столовой. На Нелли из одежды была только рубашка Олега, на Олеге большие синие спортивные шорты.

– Тебя не будут искать родители? – поинтересовался Олег.

– Да пошли они.

– Немилосердно ты относишься к ним.

– Они заслужили это.

– Кто они?

– Папа – прокурор, мама – судья.

– Хорошие профессии.

– Ну да, для того чтобы обеспечить себе место в аду. Представляю, сколько жизней они переломали. Моё предназначение в этой жизни – расплачиваться за все их проделки. Карма.

– Они же дали тебе всё.

– И, что я теперь должна им за это всю жизнь ноги целовать. Ты не знаешь их, какие они уроды. Мелочные, жадные, циничные, жестокие.

Олег подумал, что Нелли просто избалованная, капризная девчонка. Он испугался, что она теперь поселится у него, но она не приходила несколько дней, так что он начал скучать по ней. Появилась она только через девять дней. Без таблеток.

– Может, угостишь меня чем‑нибудь? – спросила она.

– Есть торт и немного шашлыка.

– Пиво есть?

– Виски только.

– Давай.

Она уселась в большое кресло в гостиной с бокалом в руке. На большом плазменном экране шёл модный американский сериал. Олег стал у окна.

– А ты, чем занимаешься? – спросила Нелли. – Я забыла спросить.

– В смысле?

– Откуда у тебя всё это? Дом, много денег.

– А ты про это? Я… Я… В общем‑то, я ни чем не занимаюсь. Мне всё это досталось от брата.

– Он умер?

– Да, разбился на машине.

– Он был бизнесменом?

– Да.

– А я думала, что ты бизнесмен – молодой, яйцеголовый, из этих: очкариков‑хипстеров. Хотя нет, не мог ты быть бизнесменом. Ты не такой. Странный какой‑то.

Олег ждал, когда Нелли прыгнет снова к нему в постель, но она просто ушла. Он не попытался её удержать, боялся показаться глупым и слабым.

Слова Нелли о том, что он не мог быть бизнесменом, задели его самолюбие. Олег дни и ночи напролёт сидел в интернете, изучая разные бизнес‑проекты, и просматривая лекции бизнес‑коучей.

Эффектная утончённая брюнетка с длинными ногами шла, постукивая звонко шпильками по старому разбитому асфальту. Андрей невольно засмотрелся на неё, и пришёл в себя не сразу. Что он тут делает в этом месте? В правой руке он почувствовал мятый целлофановый пакет. Точно – Лена послала его в магазин за хлебом. Брюнетка уверенно шла по главной улице города. Её ещё можно было догнать. Лучше синица в руке, чем журавль в небе. Сдалась она ему. Лена ждёт хлеб. Сейчас будет названивать уже, разыскивать его, пока он тут витает в облаках. Андрей поплёлся в магазин. У кассы собралась очередь. Андрей забыл, какой надо купить хлеб и сколько. Надо было звонить Лене, но тут его осенило, что, может быть, утончённая брюнетка могла быть самой лучшей девушкой в мире: в любви, в сексе, в домашнем хозяйстве, а он, как последний раздолбай, плюнул на этот шанс, продал его за буханку хлеба. Андрей выскочил из магазина, так что напугал бабушку, заходящую в него. Пожилая женщина с испуганным лицом попятилась назад, такое сумасшедшее лицо было у Андрея. Брюнетку не было видно. Андрей побежал по улице, добежал до перекрёстка, чуть отдышался, посмотрел направо и налево. Брюнетки нигде не было видно. Может быть, она уже зашла в какой‑нибудь дом или уехала на машине или автобусе. Андрей добежал до второго перекрёстка, потом до третьего. Глянул направо. Она! Её чёрный хвостик энергично болтался сзади, булочки‑дыньки заманчиво перекатывались из стороны в сторону в плотно обтягивающих их тёмных легинсах. Андрею было тяжело бежать. Она шла метрах в ста пятидесяти от него. Андрей уже захлёбывался слюной и с трудом волочил ноги. Он прибавил шагу. Очки! Они были дома спрятаны в ванной за вентиляционной решёткой. Андрей выругал себя последними словами. Ему не соблазнить её без очков. Так она и не посмотрит на него, но ничего можно узнать, где она живёт. До неё оставалось тридцать метров, когда она села в маршрутку. Фиаско! Андрей бросил пакет на асфальт и принялся со злостью топтать его. Нащупав в кармане брюк пачку сигарет, он достал их, вытащил сигарету и зажигалку, закурил. Ладно, город маленький. Тут девушек‑то её возраста всего‑то ничего. Рано или поздно они встретятся. Если она, конечно не приезжая, не чья‑то случайная гостья.