Выжившие

– Во‑первых, у детей, которые родятся после эпидемии, может не быть иммунитета, и тогда лет через сорок мы все состаримся и вымрем окончательно. Мне очень не нравится эта мысль, и надеюсь, что этого не случится. Но мы с тобой будущие матери и просто не можем не думать об этом.

Яна издала тихий стон и прикрыла рот руками.

– Во‑вторых, я предполагаю, что мы сами можем положить конец нашему существованию.

– Что ты такое говоришь? – воскликнула Яна.

– Люди как коровы, прости за такое сравнение, мы привыкли жить «стадом», и рано или поздно найдутся лидеры, которые начнут объединять вокруг себя других людей. За одним люди пойдут, потому что он обладает полезными знаниями; за другим – потому что тот будет обладать даром внушения и харизмой; за третьим пойдут из страха. По теории вероятности выжили не только хорошие люди, но и убийцы, воры, насильники, психопаты и просто не очень хорошие люди. Люди начнут собираться в группы. Мы с тобой наглядный тому пример. Встретив друг друга, мы не разбрелись в разные стороны, мы остались вместе.

– Кажется, я начинаю понимать, к чему ты клонишь, – медленно произнесла собеседница. – Это так страшно… Но ты продолжай.

Саша рассматривала свои сцепленные руки, только так ей удавалось добиться того, чтобы они не тряслись.

– Не хочу, – неожиданно ответила она. – Не хочу продолжать. Мне не нравится думать о таких вещах.

– Да‑а‑а, я тебя понимаю, – протянула Яна. – Саш, ты сама до всего этого додумалась?

– Нет, конечно! Когда‑то давно я читала о чём‑то подобном, а теперь вспомнила. – Саша сжала губы и покачала головой. – На всякий случай я тебе кое‑что покажу, пойдём.

Девушки вышли на улицу и пошли вдоль фасада в гараж, где на полу, прикрытые брезентом, лежали автоматы, пистолеты, гранаты и прочее оружие, которое Саша подобрала у мёртвых военных, нашла в полицейских участках и просто в соседних домах.

Местные жители в основном держали в сейфах простенькие ружья, которые мало заинтересовали Сашу, но и их она перетаскала в свой арсенал. На всякий случай. С оружием, добытым в полицейских участках, было лучше. Привычные макаровы, «перначи», ярыгины и даже «глоки». А вот с оружием военных было сложнее. В теории она понимала, как с ним обращаться и чего ждать в результате. У неё был отличный учитель. Один раз отец даже разрешил ей пострелять из автомата. Саше не понравилось, и она искренне надеялась, что никогда больше ей не придётся брать в руки это страшное оружие.

– Зачем тебе столько? – открыла рот Яна.

– Чтобы оно не досталось плохим людям, которые рано или поздно доберутся до Геленджика. Но, возможно, это и не имеет значения. Может, сюда никто и не придёт. Геленджик всего лишь один из сотен малюсеньких городов, что говорить про тот же Питер, Москву, Екатеринбург. Да хотя бы про Краснодар.

Саша тупо уставилась на горы оружия, не зная, какую из мыслей, переполняющих её голову, изложить следующей, но Яна, перебив этот беспорядочный поток, спросила:

– А ты умеешь стрелять?

– Умею, иначе зачем я бы стала таскать с собой такую тяжесть.

– А меня научишь?

– Научу, – кивнула Саша, – но сначала тебе надо научиться водить машину.

– Я боюсь.

– А стрелять не боишься?

– Нет.

– Поверь, стрелять гораздо страшнее!

Следующие два часа девушки провели в автомобиле. Яна поразительно быстро училась вождению, хотя это было не сложно, учитывая, что на улицах Тонкого мыса почти не было машин, все они стояли за заборами домов. Яне понравилось водить машину, она даже не хотела останавливаться, хотела ещё покататься, но Саша смогла её убедить, что лучше продолжить завтра, на свежую голову.

Немного передохнув, Саша подобрала для девушки лёгкий пистолет на десять патронов, показала, как с ним обращаться, но в этот день до стрельбы дело уже не дошло.

Вечером Яна опять пришла к Саше в комнату. Она долго смотрела на картины, не решаясь задать вопрос. Когда молчание затянулось, она произнесла:

– Саш, ты уверена, что не хочешь попытаться узнать о нём что‑нибудь?

– Абсолютно, – сухо ответила Саша.

– Ты сегодня плохо спала, – как бы между прочим заметила Яна. – Я слышала, как ты говорила во сне.

– Правда? – притворно удивилась девушка. Она знала, что часто говорит во сне, бывало, иногда даже просыпалась от собственного бормотания или крика.

– Да. Ты всё время повторяла: «Кто ты?» Я правда умею гадать, я не любитель! Я понимаю, что ты можешь не верить во всё это, но дай мне шанс!

Саша украдкой посмотрела на мертвеца, маячившего где‑то на границе её поля зрения. Он тут же беззвучно зашипел, как будто обрадовался её неожиданному вниманию. Она тряхнула головой, отгоняя наваждение.

– Хорошо, – решилась Саша, только чтобы не обижать единственного живого человека на много километров вокруг, – давай!

Яна принесла с кухни свечи, расставила их на столе, достала карты, немного потасовала их и протянула колоду Саше.

– Сними.

Та пододвинула пальцем треть колоды, и девушка начала раскладывать карты.

– Думай о нём.

«Это несложно, – про себя отметила Саша, рисуя образ мужчины в воображении. – Вот он, совсем рядом, и я могу дотронуться до него. Он уже немолодой, но такой красивый…»

Одну за другой Яна выкладывала карты на стол картинкой вверх. В глазах девушки плясали огоньки от свечей, в этот момент она была похожа на настоящую ведьму. Не хватало только остроконечной шляпы и чёрного кота.

Закончив расклад, девушка серьёзно посмотрела на Сашу.

– Этот мужчина, он же идёт к тебе! Сейчас он нехороший человек. Но он не всегда был таким. Он стал злым после беды, свалившейся на всех нас. А ещё он почему‑то злится на тебя.

Саша вспомнила сон, в котором он кричал на неё. Он был в бешенстве. Но почему? Она не понимала. Глупая мысль на секунду пришла ей в голову: «А что, если и он видит меня во сне? Может, он видел что‑то, что ему не понравилось? Может, он видел, что я хочу застрелиться? Как в тот, самый первый раз. Ведь он приснился мне впервые, когда я собиралась…» Но тут же Саша отбросила её. «Вряд ли он существует! А Яна… впечатлительная Яна просто насмотрелась на портреты в моей комнате и видит в картах то, чего нет!»

Саша подняла руки, словно хотела защититься от Яны.