Выжившие

«Страх и тотальный контроль – вот что нужно новому миру, чтобы у нас был хоть какой‑то шанс жить дальше», – думал Никита.

Ему даже не пришлось прилагать особых усилий, чтобы доказать свой авторитет. Люди были так подавлены и напуганы всем случившимся, что даже не протестовали, когда Ник объяснял им, что он тут главный.

Потом был пятый выживший, но он не остался в группе Ника – в первый же вечер он погиб от удара моргенштерна.

Ник сразу признал в нём одного из своих бывших «клиентов» и решил понаблюдать за парнем, ничем не выдав свою осведомлённость о прошлом нового члена группы.

Дождавшись, пока все уснут, бывший заключённый залез в машину к девушке и начал приставать к ней, за что и поплатился.

Так моргенштерн получил свою первую жертву. Спутники Ника усвоили в ту ночь два важных урока. Первый – в его группе насилие над женщинами карается смертью, второй – Ник тут главный, и только он решает, кому жить, а кому нет.

Закончив в Сочи, его группа двинулась дальше. В Дагомысе они подобрали девочку лет десяти, а в Лоо их ждал самый настоящий подарок судьбы. Молодой мужчина, приветливо улыбаясь группе людей, сообщил Никите, что он врач.

В Лазаревском к ним присоединился Денис. Толковый молодой парень, сразу признавший Никиту лидером. Он один из всех спутников умел обращаться почти с любым оружием, прекрасно владел ножом и умел драться. Его заметили с набережной, когда Дэн на катере подплывал к берегу с уловом пеленгаса.

Заметив небольшую группу людей, Денис сначала насторожился, но потом обрадовался. Он с удовольствием присоединился к их компании. Как и у всех, его родные и друзья погибли от вируса, терять ему было нечего.

В Туапсе они нашли целую группу выживших, их было двенадцать. С ними пришлось повозиться, но в конце концов Ник заставил их признать его лидерство и присоединиться к его группе. И ничего, что пришлось прикончить одного из них, когда тот попытался напасть со спины, а второму сломать для профилактики руку. Ник понимал – пока только силой и страхом он сможет удержать свой авторитет.

Каждую ночь ему снилась та рыжая девушка. Она сводила его с ума. Он постоянно думал о ней, об её больших зелёных глазах, потрясающем носике, пухлых губах, тонкой шее, изящных руках… Он мог продолжать список бесконечно – всё в ней казалось ему идеальным.

Никита злился на себя, на неё и на всех вокруг, срываясь на ни в чём не повинных людях. Мужчина чувствовал, что он на правильном пути, но не понимал, зачем ему искать её.

Доверяя только Денису, он решился и рассказал ему о своих снах.

В тот вечер они разбили лагерь прямо на улице, так как было уже довольно тепло. Люди готовились ко сну, раскладывая спальные мешки на земле, а Ник с Дэном сидели у костра и пили пиво, позаимствованное в одном из ближайших магазинов.

Моргенштерн лежал на коленях Ника; за несколько дней мужчина настолько привык к нему, что не расставался с ним ни на минуту. К тому же люди почему‑то боялись его даже больше огнестрельного оружия.

– Что ты думаешь об этом? – спросил Никита у Дениса, когда рассказал ему про свои сны.

– Ник, я не спец в сновидениях. Ты думаешь, эта девушка существует на самом деле?

Денис достал из упаковки огромную чипсину и смачно захрустел. Поймав задумчивый взгляд приятеля, он протянул тому пакет чипсов, но Ник отмахнулся от закуски и сделал несколько глотков прохладного пива.

– Не хочу показаться полным кретином, но… Думаю, да, и она сводит меня с ума! Она такая красивая! – Мужчина прикрыл глаза, представляя милое веснушчатое личико девчонки и волнистые локоны, давно очаровавшие его. – Сегодня мне снилось, как она сжигает тела мёртвых. Она одна во всём городе, ей очень одиноко, я почувствовал это.

Ник замолчал, вспоминая свои ощущения во сне. Ему было очень жаль эту девушку. И он боялся за неё. Никогда ещё он не видел такой грусти в глазах. Грусти и ещё чего‑то, но он никак не мог понять. Страха? Обречённости?

– Ты даже представить себе не можешь, как ей одиноко. Она звала меня. Я не слышал её, но понимал, что она зовёт меня. И эти сны, они такие реальные, как будто это всё происходит на самом деле. Думаешь, я спятил?

Дэн проигнорировал вопрос. Высыпав последние мелкие обломки чипсов на ладонь, он закинул их в рот, прожевал, запил пивом и только потом спросил:

– А ты не запомнил во сне какие‑нибудь особые приметы того места? Может, мы сможем понять, где она? Если, конечно, допустить, что это не просто сны.

– Нет, – ответил Ник, но, задумавшись ненадолго, кое‑что вспомнил: – Хотя, ты знаешь, я вроде видел огромные буквы – они были вдалеке, но я рассмотрел их.

– Буквы? – переспросил Денис.

Никита кивнул.

– Ник, эти буквы, они были где?

– Я не помню, возможно, на горе? Они были высоко… стоп! – Мужчина стукнул себя ладонью по лбу. – Ну конечно, это была гора, точно! А буквы – две надписи рядом. Белые буквы и синие! Или зелёные… не помню.

– Геленджик! – воскликнул Дэн. – В Геленджике на горе две надписи – «Мегафон» и «Геленджик»! Я уверен!

Ник недоверчиво посмотрел на собеседника.

– Когда я последний раз был в этом городе, там была надпись «Ленин».

Произнеся это вслух, он сразу почувствовал себя старым. А девушка теперь казалась ему ещё моложе, совсем ребёнком.

– Да точно тебе говорю! Я был там пару лет назад! Нужно ехать туда и найти её!

– Если, конечно, это не просто сон, – закончил Ник за Дениса. – А как мы объясним нашим людям, зачем едем в Геленджик? Ведь мы можем остановиться в любом городе, где только захотим.

Он посмотрел по сторонам, чтобы узнать, не подслушивает ли кто‑нибудь их разговор.

– Скажем, что поймали по рации чьё‑то послание, что в Геленджике есть выжившие люди, – пожал плечами Денис. От него не укрылось это новое «нашим людям» в словах Никиты. И та неожиданная откровенность, на которую сегодня решился мужчина.

– То есть ты мне веришь.

– Наверное.

– Пойдёшь за мной?

– За тобой пойду.

– А что, если мы никого не найдём там, в Геленджике?

Денис снова пожал плечами.

– Не всё ли равно, куда идти.

– Иногда мне кажется, что нет. Ладно, пойду пройдусь перед сном. Кто сегодня дежурит?

– Я и Максим.

– Спокойной вам смены.