Яснорада

Очнулась Яснорада ночью оттого, что замёрзла. В пустоши хоть и весна, и днём пригревало, как в начале мая в родных краях, но ночью становилось очень зябко, особенно ближе к утру, когда остывала прогретая за день почва. Возле себя девушка обнаружила почти полный сосуд с водой. Всё же ей не померещилось спасение. Видимо, кто‑то из мужчин обронил. Горло Лисицы саднило то ли от обезвоживания, то ли от простуды. Нос не дышал, а тело дрожало от озноба. Сейчас бы горячего малинового напитка и под одеяло. Мама принесла бы грелку, а сорванцы пришли на вечернюю сказку в её комнату.

От воспоминания о доме девушка чуть не зарыдала. Она смотрела в прекрасное ночное небо, которое чернело повсюду. За всю свою жизнь Яснорада не видела ничего подобного. Мириады звёзд, собирающиеся в небесные реки и впадающие во вселенские озёра. Красота, захватывающая дух, но пугающая и далёкая. Чужая настолько, что девушка ощущала, будто застряла в другом мире.

– Без сырости, Рада! Возьми себя в руки! Спасёшь Тита, тогда уж и рыдай сколько влезет!

С этими напутствиями Лисица укрылась согревающим куполом и отправилась на север. В том направлении, куда вели пленных кочевники с самого начала. Девушка надеялась, что колонна не сменила маршрут, и она непременно догонит их. В противном случае её ждала смерть от голода и жажды. А Тита какая‑то неизвестная кончина.

Шла Рада несколько часов. Чувствовала себя разбитой, но всё лучше, чем вчера. К тому же девушка могла не прятаться под пологом, а это берегло силы. Отсутствие живого вокруг неё настораживало или даже нервировало. Ощущалась какая‑то неправильность окружающего мира. Яснорада не могла слышать и чувствовать через природу. Пустыня казалась мёртвой. Даже насекомых здесь не водилось. Лишь шум ветра, то усиливающийся, поднимая клубы красной пыли, то дуя мягко, еле перемешивая по‑разному прогретые слои воздуха.

В рюкзаке остался один кусочек мяса да две пригоршни сушёных яблок. Пожевав пару долек, Рада отметила в уме, что перед побегом придётся ограбить кочевников, иначе им с Титом не добраться до ущелья живыми.

Пока она медленно ела сухофрукты, на краю зрения пронеслась какая‑то тень. Девушка замерла и посмотрела в сторону движения, но ничего там не увидела. Обернувшись, она также не заметила ничего, кроме бесконечной пустыни, расползающейся во все направления. Ускорилась и пошла дальше. И только сейчас поняла, как ей жутко. Нет, не страшно, а именно жутко. Страх она испытывала постоянно, с тех самых пор, как громыхнул засов на деревянных воротах, преграждающих путь в Гиблое ущелье. И кто придумал такое название вполне уютному, а главное, живому месту? Видимо, тот, кто не бывал в пустоши Ирдавана! Так вот, со страхом она уже давно сроднилась, а сейчас ей было именно жутко. Девушка кожей ощущала, что за нею из темноты кто‑то наблюдал. Может, сама Тьма?

Рассуждения Яснорады прервало появление идущего навстречу мужчины. Она не сразу поверила своим глазам и только попятилась. Затем мгновенно накрылась пологом, но незнакомец даже не остановился, а продолжил уверенно идти в её направлении. Высокий, крепкий и, без сомнения, воин. В темноте удалось увидеть только силуэт, но по всем очертаниям он походил на ирдаванцев, сопровождающих пленных. От чего‑то девушка не сомневалась, что мужчина по её душу. Других рядом попросту не было.

Развернувшись, Лисица побежала прочь, пока не заметила чуть правее ещё один силуэт. По её спине метнулся ледяной холод. Неужели ей устроили засаду? Устремившись по траектории между неизвестными, она что есть мочи, полетела вперёд, поглядывая на идущих. Тёмные фигуры не бежали, они бесшумно шли и видели её. В последнем не имелось сомнения. Откуда ни возьмись, появилась третья фигура и четвёртая. Беглянку окружали. Тени двигались уверенно, но особо не торопились, даже на бег не переходили. Однако если воины всё же ускорятся, то непременно догонят убегающую.

Когда Яснорада покинула сжимающее её кольцо и удалилась от преследователей на приличное расстояние, силуэты слились воедино, а позже распались на клочки, словно туман, сдуваемый сквозняком, только чёрный. Страх немного отступил, и мысли судорожно завертелись в голове. Кто это был? Может, призрак? Или просто померещилось от усталости и изнеможения? А может, Яснорада умерла и теперь вечность будет блуждать во тьме? От последнего стало ещё тревожнее, ведь мёртвая наречённая не спасёт Тита!

Только девушка вспомнила о любимом, как вдали заметила светящуюся точку. «Пресветлая Матерь! Неужто?!» Рада бегом направилась к источнику света и чуть не засмеялась в голос, когда поняла, что нашла колонну.

– Спасибо, Матушка‑Природа! – осипшим голосом пробормотала девушка.

Лисица безумно радовалась тому, что жива, что жив её любимый, и сегодня она попытается освободить его из плена. Снова. До этого дня судьба была к ней благосклонна, поэтому Рада надеялась и на дальнейшее везение.

Подойдя ближе к разбитому лагерю, девушка осмотрелась, обогнув его по дуге. Проверила на себе полог и тень, чтобы не высовывалась. Достала ключ, но на полпути остановилась. Возле повозок дежурил ирдаванец. К тому же она боялась, что ключ может не подойти, ведь клеток две, а отмычка одна. Любая заминка могла стоить ей жизни. Как тогда она выручит жениха?

Покрутившись полчаса, Рада так и не дождалась того, что воин уйдёт.

– Выдвигаемся, – произнёс один из кочевников, и остальные засуетились.

Только те, что охраняли повозки, так и не отошли.

Яснорада маялась, не зная, как поступить. Она не имела представления, что пленных ждёт впереди, и промедление со спасением могло стоить Титу жизни. Девушка и так слишком затянула с этим. Если бы знала, выкрала его ещё в ущелье.

Пока она мялась, кочевники почти собрались, а тот, что у повозок, так и остался возле них стоять. Рада достала маленький ножик, который отобрала у Евсея после того, как братец угрожал им своему обидчику. Подошла незаметно к связанным пленным и быстро перерезала верёвки в нескольких местах. Мужчины не сразу поняли, что произошло, но начали молча распутываться, а когда освободились, всеми набросились на воинов в чёрном. У двоих отобрали мечи, с остальными просто дрались, потому как ирдаванцы не спешили доставать оружие. Со стороны стало понятно, что пленники нужны им живыми.

Охранник повозок в драку ввязываться не спешил, да и не волновался особо. А Яснорада чуть не застонала в голос.

– Уходи. Ну же, уходи! – шептала она себе под нос.

Вот уже некоторых арданийцев скрутили. Через несколько минут повяжут и остальных. И всё! Другого шанса, возможно, больше не представится! Рада покрутила головой и, увидев пристёгнутый плоский чугунок к седлу каурого жеребца, сдёрнула его. Примерившись, с размаху ударила охранника по голове, зажмурив при этом глаза. Несмотря ни на что, девушке сделалось больно оттого, что она причинила вред живому человеку. К тому же кочевники никого не убили за время путешествия и даже не издевались над пленными. Может, и не побили бы никого, если бы те сдались сами. Поэтому Яснорада склонилась над упавшим воином и нащупала его пульс. Живой! Выдохнув с облегчением, она кинулась к клетке и вставила ключ в замок. Повернула, и он, щёлкнув, упал на землю. Лисица не сдержалась и издала нервный смешок.

Тит покинул клетку первым.

– Бежим туда! – потянула девушка за руку любимого.