За долги отдам тебя

– Можете идти, – говорю я няне, и сажусь напротив дочери. Подмигиваю моей темноволосой малышке. – Устроим чаепитие, детка?

– Не хочу, – вздыхает Алиса. – Папочка сердится на меня?

Поднимаю Алису, и усаживаю к себе на колени. Какая же она очаровательная: маленькая леди в пышном платье. Я такой не была – по деревьям карабкалась, с мальчишками играла. Одежду зашивать не успевала – всегда рвала ее о ветки деревьев, и являлась домой как трубочист: грязная, ободранная и счастливая.

Алиса же – полная моя противоположность: нежная, маленькая леди.

– Папочка сердится на меня, а не на тебя, – успокаиваю я ребенка, и накручиваю ее темные кудри на палец. – Так что не переживай, милая!

– А ты что‑то плохое сделала, мама?

Как посмотреть. Странно получается: Костя почти каждый день совершает такие поступки, за которые другая бы давно на развод подала, а я терплю. Помню о том хорошем, что он для меня сделал. О том, что перечеркивает все его гнусности.

Я ему должна. И долг я верну, а потом… посмотрим.

– Это взрослые дела, – я шумно целую Алису в щечку, и она смеется от чмокающего звука, раздавшегося по всей комнате. – Я вернусь вечером, милая, и мы с тобой займемся тем, чем сама захочешь.

Встаю со стула, на ходу доедая круассан. Пора встретиться с Аланом. Может, я смогу убедить его…

Хотя, не стоит себя обманывать, и лелеять пустые надежды – не смогу. Он всегда поступал так, как хотел. А меня он услышать не захочет.

– Можно мне с тобой? – Алиса разворачивается к двери, и разглаживает юбки.

Точно, леди!

Представляю их с Аланом встречу, и руки холодеют. Пальцы покалывает от паники, которая уже давно живет во мне.

– Милая, я на скучную встречу. Тебе не понравится. Поверь, – говорю я чистую правду, – я бы с удовольствием осталась дома!

Оглядываю себя в зеркало, удовлетворенная своим внешним видом – бледновата немного, но вряд ли в Москве много загорелых людей в марте месяце. Спускаюсь вниз – к своему дружному семейству, ополчившемуся против меня, и сплотившемуся вокруг моего мужа – изменщика и игромана.

– Где мне найти Алана? – резко спрашиваю я у Кости.

Муж даже не пытается скрыть облегчение и радость от того, что он победил.

Снова победил, заставив меня делать то, что я не хочу!

– Я тебя подвезу, – кивает он.

 

 

Глава 3

 

 

Муж решает вести машину сам, отослав шофера. Сосредоточенно ведет машину, будто выполняет обычную обязанность.

Подумаешь, сущая безделица – жену проиграть!

Как в каком– то Средневековье! Но, кажется, и тогда женами не разбрасывались, все больше сестрами и дочерями торгуя.

– Дорогой, ты продешевил, – резко разрываю я тишину от накатившего злого смеха. – А еще бизнесмен!

– О чем ты?

– Еще вчера у тебя было и твое состояние, и жена. А сейчас… ну, твое состояние до сих пор при тебе, а вот жена… – протягиваю я, поворачивая голову к мужу, – потому и говорю: продешевил! Добро бы в плюсе остался от этой сомнительной сделки, но мы имеем то, что имеем!

Не понимаю, зачем я это говорю – глупые слова, которые не обижают, а лишь злят Костю. Его любые мои слова злят, ведь обидеть его больше, чем уже обидела, я не смогу.

– А ты, я смотрю, рада, – зло бросает муж, паркуясь в Сити. – Все бабы шлюхи! Только вид делала, что забыла Алана, а сама все эти годы только и мечтала снова ноги раздвигать перед ним!

Что он несет?

– Ты совсем сбрендил? Ты понимаешь, что вообще говоришь? – вместо слов из моего рта вырывается шипение.

Лучше бы он меня ударил! Слова бьют больнее, чем синяки, которые проходят.

– Посмей только, – муж дергает меня на себе, – только попробуй с ним переспать! Убью тебя, поняла? Посмей только… и я не шучу!

Это бесполезно. Костя уже забыл, что сам толкнул меня к Алану, которого я не хотела бы видеть никогда. И сейчас раздирает меня на куски, опьяненный ревностью, как дикое животное – кровью.

– Не говори мне об изменах! Из твоих уст это звучит смешно, – вырваться не получается – муж намного сильнее меня.

Если кто‑то заглянет в нашу машину, то подумают, что мы – влюбленная пара. Так близко мы к друг другу. И руки мужа на моих плечах смотрятся нежными объятиями, а не оковами.

– Хочешь поговорить о моих изменах? – с ослепляющей жадностью интересуется муж, и я качаю головой.

Нет, не хочу. Это обидно, но оскорбляли меня и сильнее.

– Иди к нему, я подожду здесь, – с усталостью произносит муж, отпуская мои ноющие плечи.

Открываю дверцу машины, но снова захлопываю ее. Надежда вдруг окрыляет меня, и я бросаюсь к Косте, почти повиснув на нем.

– К черту деньги! Давай уедем, давай попытаемся все наладить, – жарко и быстро прошу я, надеясь, что он послушает. – Ты ведь знаешь, что я всегда хотела быть тебе хорошей женой! Прошу тебя, давай уедем сегодня: ты, я и Алиса! Еще ведь не поздно!

«Ну же, – мысленно кричу я. – Ты ведь любишь меня! Уродливой любовью, но любишь! Так выбери же меня, а не деньги!»

– Иди, – бросает муж с сожалением в голосе.

Деньги ему дороже. Никогда и никто не выберет меня – вот она, эта любовь!

– Проведи время с Алисой, она по тебе скучает, – мертвым голосом прошу я, и выхожу из машины.

Захожу в высокое здание, гадая, как мне искать среди безликих офисов тот, в котором работает Алан. Но охранник, едва я называю свою фамилию, кивает и набирает чей‑то номер.

– Вас проводят, Арина Дмитриевна, – вежливо сообщает он.