Здесь все начнется

– То есть дерзкая, да?

– Ну, иногда да. Она уверена в себе, неплохо учится, но можно и лучше. У нее есть друзья, с которыми она часто пропадает. По дому она совершенно не помогает. Не уверен, держала ли Моника сковородку в руках, – усмехнулся папа.

– Я её полная противоположность, – вздохнула я.

– Ну и что? Ты добрая и общительная, все захотят с тобой дружить.

– Надеюсь.

Ну не знаю! Моника уже мне кажется стервой, я видела её на фото. Она красивая, но чересчур высокомерная. Надеюсь, это лишь мои догадки. Я бы хотела с ней общаться, ведь другого выбора у меня нет. Лучше стать сёстрами, чем быть врагами. Сестра… А ведь я появилась на год позже неё. Когда думаю обо всём этом, желудок начинает сворачиваться и чувство, будто вот‑вот стошнит.

Когда мы вышли из кафе, к нему подъехали три мотоцикла. Я никогда раньше не обращала на них внимания, но сейчас решила задержать взгляд. Эти байки такие большие и красивые. Спортивные. Черный, тёмно‑серый и красный, как рубин.

Возможно, я уже целую вечность стою и смотрю на байки, потому что парень, который сидит на чёрном, смотрит в мою сторону. Он в шлеме, как и его друзья, и козырьки тонированы, но я чувствую, что его взгляд прикован ко мне. Я неловко улыбнулась и направилась к папе в машину

 

Глава 2

 

Передо мной предстала двухэтажная белая вилла с кучей окон. На втором этаже стеклянные балконы с цветами в горшках, рядом со зданием пальмы и красивая лужайка. Перед домом расположены ворота, далее – асфальтированная дорожка, на которой под козырьком стояли две машины: два Порше, один красного цвета, другой серебристого. Не знаю, какая чья, да и мне всё равно.

Папа повёл меня за дом, там был огромной бассейн и джакузи. Перед бассейном располагались белые мягкие лежаки и стол с несколькими стульями.

– Дэвид, это ты? – раздался сзади женский голос.

– Да, мы здесь, – крикнул отец.

Я вся съёжилась от предвкушения…

Из дома вышла женщина с каштановыми волосами, карими глазами, стройная, ростом метр шестьдесят с лишним. На лице ни одной морщины, губы полные и сочные. Ясно, косметология решает всё. На ней пляжный розовый халат, а под ним слитный купальник чёрного цвета. Трэйси поцеловала моего отца и подошла ко мне.

– Добро пожаловать, Хейзел. У тебя папин нос, – обняла меня. – Теперь это твой новый дом, – сверкнула Трэйси идеально белыми зубами.

– Здравствуйте, спасибо.

– Давай договоримся сразу, называй меня просто Трэйси. Никаких мэм и всего прочего.

– Хорошо, просто Трэйси, – кивнула я.

– Молодец, – ухмыльнулась она.

– А где Моника? – спросил папа.

– Кажется, у себя, – закатила глаза Трэйси. – Мон! Спускайся!

– Милая, ты же не против, если Моника покажет тебе твою комнату?

– Нет, пап.

– Чудно. Может, потом поплаваем в бассейне?

– Мне столько вещей нужно разобрать, разложить всё как положено. На это уйдёт много времени. Плюс надо позвонить тёте и написать друзьям, что я долетела.

– Я понял. Тогда поужинаем вместе?

– Да, хорошо.

Как только я произнесла эти слова, из дома с невозмутимым лицом вышла Моника. Её каштановые волосы были длинные и шелковистые, глаза тёмно‑карие, губы пухлые, заметно, что накачанные. Она копия своей мамы, только по моложе. Грудь Моники вот‑вот вывалится из красного топа. Когда она заметила меня, её брови чуть вздёрнулись вверх, а затем она одарила меня улыбкой.

– Бог мой, ты такая миниатюрная! – удивилась она, и я неловко улыбнулась.

– Привет, я Хейзел.

– Да‑да, я знаю. Я Моника. Ну что? С приездом, сестрёнка! – обняла она меня, и мне в голову закралась мысль, искренне ли это. – Пойдём, покажу тебе твою комнату.

Мы прошли в дом, и внутри всё было так же идеально, как снаружи. Белый ковёр, белые столешницы на кухне – очень много белого, но не яркого, не как в больнице. Белый кожаный диван в гостиной. На первом этаже располагались спальня моего отца и Трэйси, его кабинет, спортзал, две ванные комнаты и домашний кинотеатр.

Мы направились вверх по винтовой лестнице. На втором этаже пушистый белый ковёр, на стенах фотографии. В конце коридора балкон, выходящий на бассейн. Здесь две ванные комнаты, три спальни и комната отдыха, в которой наверняка зависала Моника со своими друзьями.

Комната отдыха отличалась от всего белого в этом доме, ведь она тёмная, почти чёрная, с диванами и креслами, приставкой, телевизором и барной стойкой.

– В этой комнате мы иногда зависаем с друзьями, – подтвердила Моника, и я улыбнулась. Моя сестра указала на дверь в конце коридора, – здесь моя спальня, а вот та – твоя. – Моя находилась ближе к лестнице.

Она открыла дверь, и я ахнула. Стены цвета кофе с молоком, большая двуспальная кровать застелена бело‑розовым покрывалом, сверху несколько подушек. Напротив – белый комод, а над ним телевизор. На стене за кроватью висят два золотых зеркала. Слева – балкон, на котором стоит фиолетовый диванчик, недалеко от комода туалетный столик светло‑серого цвета, ковёр в тон стен. Люстра очень красивая, в виде маленьких алмазиков.

– Нравится?

– Да, очень.

– Тебе помочь?

– Эмм…

– Ладно, увидимся за ужином, – произнесла Моника и ушла в свою комнату.

Надеюсь, она поняла, что мне нужно какое‑то время побыть одной, привыкнуть к обстановке.

Я разбирала вещи и совершенно не торопилась. Я всегда раскладываю всё по цветам. Как же я обрадовалась, когда увидела, что у меня есть своя гардеробная. Внизу – полки для обуви, справа – для верхней одежды, прямо – для повседневной, а слева – наряды и всё прочее. Это рай для меня.

В Таллахасси у нас, конечно, не вилла, как здесь, но наш дом уютный и просторный. В нём куча цветов и прекрасных картин. Когда к нам приходили гости, им не хотелось уходить, настолько было уютно.