Здесь все начнется

Незнакомец некоторое время сидел на байке и смотрел в нашу сторону, затем поднялся, снял шлем и пятерней пригладил волосы. Он был высокий, с крепкими мышцами. Парень направился в нашу сторону и я заметила, какой он милый и… красивый. Так вообще бывает? У него невероятно добрые глаза. На нём чёрная футболка и джинсы. Он подошел к машине со стороны Моники и наклонился к окну.

– Привет, малыш, – поцеловала его моя сестра.

– Кто это с тобой? – кивнул он подбородком в мою сторону.

– О, это моя сводная сестра Хейзел. Хейзел, это Чарли, мой парень.

– Сестра, значит? – посмотрел он в сторону и кивнул своим мыслям. – Привет, Хейзел, – улыбнулся он.

– Привет, – улыбнулась я в ответ.

– Будешь учиться здесь? – указал он на UM.

– Да. А ты тоже здесь учишься?

– Да, как и все наши друзья.

– Ну что, малыш, до вечера? – потянулась к нему Моника, но он лишь кивнул и ушел. Я сдержала смешок.

Остальное время я рисовала, а когда наступил вечер, спустилась к ужину.

– Что сегодня делали? – спросил папа.

– Моника показывала мне город, и я видела UM. Такой красивый.

– Очень здорово, – улыбнулся отец. – Кстати, девочки, вы не слышали вчера шум?

– Какой шум? – вытаращила глаза Моника. – Мы ничего не слышали.

– Хейзел? – перевел на меня взгляд отец.

– Я тоже. Я крепко спала.

– Ну конечно. Моника, во сколько ты вчера пришла?

– Пап, а ничего, что мне девятнадцать? Какая разница, во сколько я пришла?

– Пока ты живешь в этом доме, мне есть разница! – ого, папа кричит. – Будешь жить отдельно – делай что хочешь. Я не потерплю того, чтобы моя дочь нарушала правила.

– Правила? – спросила я.

– Да, Хейзел. Наш папа не любит, если я гуляю допоздна. Хотя мы живем в Майами, и ничего страшного, если я встречу гребаный рассвет! А еще мне нельзя иногда выпить.

– Прекрати! Ты живешь здесь всю жизнь, о каком рассвете речь? Не заговаривай мне зубы.

– Папа, ты должен мне доверять. Я взрослая девочка, я гуляю с друзьями, которых ты знаешь, Чарли всегда со мной. Хорошо ведь, когда есть друзья. Было бы хуже, если бы я сидела дома и ни с кем не общалась.

Это намек на меня? Но у меня же есть друзья, просто они далеко.

– Хорошо, допустим, я тебе доверяю. Но Мон, если ты явишься домой и будешь еле стоять на ногах, пеняй на себя, – указал он на нее вилкой.

– Я поняла.

– И еще. Сегодня ты возьмешь с собой Хейзел.

– Ладно.

Я познакомлюсь с друзьями Моники. Очень интересно посмотреть на ее круг общения. Я надеваю голубые шорты, джинсовку, черный топ и босоножки. Распускаю волосы и наношу макияж. На моей сводной сестре кожаная юбка и топ, из которого вот‑вот вылетят сиськи.

Я была права. Вечерний Майами просто невероятный. Все здания светятся, на некоторых пальмах гирлянды. Люди куда‑то спешат, все нарядные, улыбаются. Здесь так много молодежи. Восхитительно.

Мы поехали по длинной дороге, она похожа на старую взлетную полосу. Очень много людей на машинах и мотоциклах. Они пьют пиво, громко слушают музыку, смеются. Я никогда не бывала в таком месте.

Мы остановились, и Моника вышла из машины. Чарли сидел на капоте белой ауди, и она тут же юркнула к нему и встала между ног. Я собралась с мыслями и вышла.

– Привет, – скромно улыбнулась я.

– Привет, Хейзел, – улыбнулся Чарли.

– Моника, познакомишь нас? – спросила красивая блондинка среднего роста. Когда она улыбалась, на ее щеках образовывались ямочки.

– Ах да, – повернулась к нам Моника, все еще находясь между ног Чарли. – Это моя сводная сестра Хейзел.

– Я Эстелла, – улыбнулась блондинка.

– Привет, я Лэнс, – произнес симпатичный парень в кепке, стоящий рядом с Эстеллой.

– Льюис, – кивнул темнокожий красивый парень с кристалликами в ушах.

Я только сейчас заметила, что здесь стояло три мотоцикла. Те самые, которые я уже видела. Они принадлежали этим ребятам. Значит, белая ауди – это машина Эстеллы.

– Какими судьбами? – спросил Лэнс.

– Я теперь здесь живу. Поступила в UM.

– Круто, мы тоже там учимся.

– Какой факультет? – спросил Льюис.

– Искусство. А вы?

– Все довольно скучно – факультет управления бизнесом.

– Так ты чем занимаешься, рисуешь или… – спросил Чарли.

– Рисую, – кивнула я. – А почему вы все учитесь на бизнесе?

– Моя милая Хейзел, они наследники своих отцов. Им обязательно нужно отучиться на этом факультете, чтобы потом занять место родичей, – произнесла Моника так, будто я должна была это знать.

– И чем вы здесь обычно занимаетесь? – спросила я.

Ребята заговорщически переглянулись.

– Мон, покажем ей? – спросил Лэнс.

– Почему бы и нет? – пожала она плечами. – Садись в машину, Хейзел.

Лэнс снял кепку, надел шлем и уселся на красный мотоцикл Honda. Мы с Моникой сели в машину и выехали на полосу. Остановились, и к нам подъехал Лэнс. Он поднял козырек и крикнул:

– Доставай телефон, Хейзел! Это для тебя.

Я включила камеру, он мне подмигнул и опустил козырек. Лэнс задрифтил на месте так, что из колес повалил дым. Затем он резко стартанул и встал на одно заднее колесо.

– О боже! – вскрикнула я.

В конце дороги была низко натянута веревка. Лэнс наклонил мотоцикл и ездил через эту веревку быстро и низко, даже не касаясь шлемом. Вот это да! Затем он покончил с этим трюком и на бешенной скорости снова встал на заднее колесо мотоцикла, и вскочил ногами на сиденье.

– Что он творит? Это же опасно!

– Хейзел, не волнуйся, он знает, что делает, – успокоила меня Моника.