Жертвы обряда

Добралась до комнаты, закинула сумку на кровать и принялась разбирать вещи – хотела отделить тёплые от летних. Дверь оставалась открытой. Неожиданно из коридора донёсся странный шум, топот и перебежки. Я обернулась, но никого не увидела. По спине пробежали мурашки, а сердце забилось сильнее.

Из комнаты я выходила, озираясь. Тишина буквально звенела в ушах – настолько было тихо. А стоило отвернуться, показалось, что кто‑то осторожно крадётся позади.

От ощущения преследования не получалось избавиться на протяжении всего дня. Ближе к вечеру в доме появились Вилли и Маршал, в их обществе удалось немного успокоиться. Рассказывать друзьям о странностях в замке не стала. Решила не нагнетать, списав всё на шалящее под воздействием одиночества больное воображение.

Мы сидели возле камина в гостиной, я принесла сюда несколько свитков и начала раскладывать их, стараясь разобрать почерк. Но многие надписи была неспособна прочитать, поэтому Вилли и Маршал помогали – читали то, что не удавалось мне. Некоторые свитки, как объяснили друзья, являлись совершенно неинтересными, и их вообще можно, не жалея, кидать в топку. Другие оказались историческими, их я отложила в сторону. Так мы перебрали несколько десятков, и большинство полетело прямо в камин.

Я поднялась в башню к Архангелу и на этот раз легла спать раньше, а проснулась буквально через пару часов, почувствовав холод и ледяные капли на лице. Вскочив с кровати, не поверила собственным глазам: комнату замело, сугробы покрывали пол, а из открытого окна валил снег и дул порывистый ветер. Кинулась к оконной раме, пытаясь закрыть. Ураган давил с другой стороны, и стоило немалых усилий захлопнуть створки.

В комнате воцарилась тишина, но последствия странного происшествия ещё лежали на ковре. Книги, свитки и бумаги валялись под слоем снега, который потихоньку начинал таять. Стихийное бедствие. Я с ужасом посмотрела на фолианты. Их нужно спасать!

Выбежала из комнаты и рванула вниз, за ведром для снега. Влетев на кухню и шаря по полкам в потёмках, наткнулась на шкаф и ударилась головой. Боль мгновенно пронзила лоб.

– Ай! – взвизгнула, захлопнула открытую дверцу, стараясь разглядеть хоть что‑то, и зажгла подсвечник, висевший на стене. – Ужасная ночь! Ой‑ой‑ой!

На глаза навернулись непрошеные слёзы. Я не хотела плакать, было не так уж и больно, но солёная влага проступила всё равно.

Отрешённо вытирая рукавом щёки, продолжила судорожно искать ведёрко.

– Наконец‑то, – выдавила из себя, нащупав пропажу.

Схватив находку, погасила свечу и побежала наверх. Точнее, стала карабкаться по обугленным ступенькам, сменив бег на черепаший шаг.

Когда добралась до комнаты, оказалось, сугробы уже начали таять, особенно возле камина. Да и давно бы растаяли, но сыграла роль низкая температура в доме.

Взяв ведро, принялась наполнять его снегом, загребая аккуратно руками, стараясь не повредить свитки. Со стихией в итоге справилась, но книжки успели намокнуть.

– Кто же отворил окно? – размышляла вслух, пока подбирала намокшие бумаги. – Само оно открыться не могло.

Внезапно у распахнутой двери на винтовой лестнице появился странный силуэт, но исчез раньше, чем я его толком рассмотрела. На этот раз он казался больше увиденного вчера внизу.

– Кто здесь? – сдерживая дрожь в голосе, спросила я.

Страшно. Не только из‑за того, что в доме есть кто‑то ещё. Просто неизвестно, кто это!

Подавив страх, легла спать, не забыв проверить, плотно ли закрыто окно и заперта ли дверь на засов.

Меня разбудил Велиал, осматривающий погром в комнате.

– Что здесь произошло?! – гневно взвыл демон.

– Если хочешь это знать, тогда, будь любезен, сбавь тон и не ори на меня.

Тёмный прищурился, в глазах мелькнула неистовая злость. Я сглотнула.

– Я всё ещё жду ответа, – немного спокойнее сказал он.

– Здесь творится какая‑то чертовщина! Я просыпаюсь ночью – окно открыто, снег валит, ветер дует.

– Ты не открывала?

– Сообразительный!

– Хочешь меня разозлить, Скай?

Я покачала головой, побаиваясь его.

– Ну, я закрыла окно, попыталась тут немного убраться. А потом…

– Что? – голос Велиала был тихим, практически мягким и нежным, наполненным тревогой.

– Кажется, у меня галлюцинации. Не бери в голову.

– Галлюцинации, говоришь? – демон задумался. – А что именно ты видела? – он не улыбался и смотрел серьёзно, даже слишком.

– Чью‑то тень в гостиной. После слышала странные топтания в коридоре, а потом, когда я собирала снег, показалось, за мной кто‑то наблюдает.

– А тень одна и та же?

– Нет. В первый и второй разы тень напоминала двух животных в одном, а в третий – явно более сглаженная и намного крупнее.

– Трам‑трам‑трам, – пробурчал себе под нос Велиал и сел на стул рядом с кроватью ангела.

– Только не говори, что я ненормальная.

– И не собирался, – гнетуще и мрачно посмотрел на меня тёмный. От его взгляда подкосились ноги. – Ты ничего вчера не принимала?

– Нет! – грубо отозвалась я. – И это всё, что ты можешь сказать?

Он забавно вскинул бровь, будто бы не понял вопроса, и отвечать не стал.

– А как вы снова начали общаться с Архангелом?

– А‑а‑а, – загадочно протянул демон и посмотрел на спящего брата. – Он тебе не рассказывал?

– Нет.

– Это оказалось даже забавно!

 

Велиал и Аиррэль. Задолго до…

Тучи сгущались над замком, Архангел хмурился и смотрел в окно. Ожидание стало привычкой, а командир легионов умел ждать. И хотя гостя он ждал вечность, встретил его холодно, как незнакомца. Пусть время не так ранило бессмертных и не особо оставляло на них отпечаток, но за пролетевшие тысячелетия было сказано много слов и сделано много ошибок. Оба не раз пытались убить друг друга, но не получалось: мешали обстоятельства, случай, выпущенная не вовремя стрела или остатки воспоминаний.