Жертвы обряда

Каждому жанру решила отвести отдельную полку и принялась сортировать книги в алфавитном порядке. Конечно, только те, которые смогла распознать. А вот свитки и издания с незнакомой письменностью откладывала в сторону. Их решила структурировать по языкам. Работка предстояла не из лёгких: сначала всё разобрать, потом разложить по жанрам и языку и только после расставить по полкам.

– Не хочешь вздремнуть? – зевнув, окликнул меня Маршал.

– Нет, я не устала, – соврала, принимаясь за вторую сверху полку.

– Как ты ещё на ногах стоишь, миледи? – потерев глаза лапами, продолжил мохнатик.

– Не знаю. Когда почувствую, что валюсь с ног, тогда и лягу, – парировала, улыбнувшись откровенно‑детской улыбкой. – Маршал, дорогой, тебе бы отдохнуть и набраться сил. Ты почти не спишь последние недели.

– Огонь погаснет, – устало воспротивился друг. – В доме с каждым днём всё холоднее и холоднее.

– Я в порядке, – указала на термоодежду, притащенную демоном. Но хотя горнолыжный костюм защищал тело, кончики пальцев всё равно заледенели.

– Здесь нужно починить камин и заделать окно, – решил мохнатик, осмотрев комнату Архангела. Единственную, где не горел огонь. – Завтра займусь этим.

Я благодарно улыбнулась, а Маршал пожелал спокойной ночи и ушёл. Его примеру последовал и Вилли. Проводила их взглядом и только сейчас заметила перемены, произошедшие с моим маленьким другом Вилли и большим мохнатым чудом Маршалом.

Некогда разговорчивый и весёлый Вилли совершенно переменился: перестал болтать и улыбаться, был тише воды ниже травы. Не слышался его заразительный смех, и голос он подавал лишь при необходимости. Даже пылкие чувства к шоколаду поостыли, лакомство больше не вызывало у котяры прежнего трепетного восторга. Теперь на кухне лежала гора наивкуснейших сладостей, но Вилли к ним не прикасался, только изредка я видела в его лапке маленькую дольку какой‑нибудь шоколадной плитки. Теперь сладкоежками стали мы с мохнатиком. Я ела шоколад плитками на нервной почве, а Маршал поедал его, объясняя: «пропадёт шоколад, тогда Вилли себе этого не простит». Вследствие чего сладкое лакомство стало исчезать, и довольно быстрыми темпами, только не из‑за окончания срока годности, а из‑за нашей чрезвычайной старательности. На Маршала тоже заметно повлиял сон Архангела. Не стоит даже говорить, насколько он похудел. Теперь мой милый друг не был таким мягким и пушистым, как раньше. Помимо домашних хлопот с каминами и огнём, вурхиец просиживал ночи напролёт в каких‑то старинных библиотеках, отыскивая хоть какие‑нибудь сведения о том, когда же проснётся Архангел и что с ним будет после. Но поиски были тщетны.

Частенько Вилли ходил вместе с Маршалом, вдвоём они легче переносили горе. Периодически заглядывал Саймон, но лишь ненадолго, твердя о прибавившейся в связи с отсутствием Архангела работе и ответственности. Однажды пришёл Митраэль. Хмуро осмотрел брата и удалился, не сказав ничего нового.

Я же большую часть времени проводила в компании демона. Велиал приходил ежедневно, и иногда мы с ним вдвоём сидели в комнате ангела до поздней ночи в полной тишине, размышляя каждый о своём.

Ближе к утру я заснула, уткнувшись головой в книжки, разложенные на столе. Но спала недолго, разбуженная громкими звуками и гулом. Непогода усилилась: буран ярился так, что гудели и дрожали окна. Очередной порыв ветра раскидал свитки по комнате. Я проснулась и кинулась их собирать, а потом связала тугой лентой и спрятала в тумбочку. И решила заночевать возле камина. Брешь в стене и правда стоит залатать побыстрее.

Радости следующий день принёс ещё меньше. На улице беспощадно валил снег, завывала метель, мороз рисовал на окнах ледяные узоры. Маршал и Саймоэль всё утро устанавливали входную дверь и чинили потрескавшиеся витражи, дабы уберечь нас от обморожения. Им помогал целый отряд ангелов, и работы завершились до обеда. Но мохнатик внезапно вспомнил про разбитую стену в башне Архангела. Бригада ангельских тружеников по приказу Саймоэля бросилась туда, и наконец‑таки брешь была заделана и поставлено нормальное окно. И очень своевременно, учитывая дальнейшие события.

– Так лучше? – спросил Саймон, осматривая округлую стену и вогнутое окно. Я стояла в зимней одежде, а он – в лёгкой летящей мантии, вызывая белую зависть. – Теперь не замёрзнешь?

– Как получится.

– Ты совсем не бережёшь себя, Скай. – Я вскинула брови, ангел же заботливо похлопал меня по руке. – Почему не спишь до поздней ночи?

– Не могу. Бессонница.

Но друг не поверил.

– Я попробую выкроить время, чтобы навещать тебя чаще. Знаешь, как скучаю по нашим утренним тренировкам?

– Во‑о‑от! А раньше фыркал и возмущался. Изображал из себя невесть кого, – поддела беззлобно.

– До конца вечности будешь мне припоминать?

– Но я тоже соскучилась, – чуть толкнула его плечом. – Боюсь, эта мрачная погода и холод рушат все планы.

– А ну, отставить вешать нос! – резко скомандовал Саймон, и я засмеялась. – Посмотрим фильм? – предложил мягче. – Соберём всех. Что скажешь?

– Отличная идея! – воскликнул подлетевший Вилли, и Маршал кивнул.

– Тогда залечу вечером и захвачу демона.

Легионер внезапно коротко обнял меня, чего раньше не делал, и исчез. А после заката действительно явился вместе с Велиалом. Мы расселись на обугленных диванах и креслах и впервые за долгие пасмурные дни отвлеклись от мрачных мыслей: ели попкорн и смеялись, смотрели фильмы до самого рассвета. Я так и уснула, привалившись к спинке софы, а проснулась укрытая толстым слоем одеял.

 

Глава 4. Монстры в темноте

 

 

В начале третьей недели в замке стали происходить странные события.

Принесённые демоном вещи я решила затащить на третий этаж. С одной стороны, комната ближе к Аиррэлю, с другой – находиться там после Лиирты было противно. Но деваться некуда: спальня возле гостиной разгромлена Люцифером, как и весь первый этаж. Не представляю, на каких невидимых несущих стенах держался замок, вероятно, на святом духе, но Саймон заверил, что бояться нечего.

Однажды утром я поднималась по полуразрушенной лестнице и заметила на стене странную тень. В гостиной горел лишь камин, и стоял полумрак, поэтому тень прорисовывалась отчётливо. И шевелилась. Я заморгала и резко обернулась, но внизу никого не заметила. Животный страх закрался в душу, лоб покрылся испариной, по шее пробежал холодок. Кто мог бегать здесь, я понятия не имела, да и не хотела узнавать, предпочитая держаться подальше от всего неизвестного и мистического. Даже мой дух исследователя чуток сник в этом мире, подкис под влиянием ярких событий.

– Наверное, показалось, – прошептала и продолжила карабкаться на второй этаж, а затем и на третий, осторожно ступая по обгорелым доскам.