Живет в нашем доме породистый пес…

Знаете, что я думаю? Она хочет, чтобы в нашей квартире вообще ничем, кроме порошков и моющих средств, от которых я чихаю, не пахло. Хочет Мама Эля уничтожить все следы нашего пребывания, но ведь все должно иметь свой вкус и запах! И почему‑то самые вкусные продукты имеют самый неповторимый запах. Так, по крайней мере, мне кажется.

 

Однажды зашла к нам «на минуточку» одна незнакомая мне соседка (сейчас признаюсь: зря я ее тогда облаял). Вошла, осмотрелась по сторонам, принюхалась и говорит: «Ой, а у вас и собакой‑то не пахнет!». А я о чем?!? Ничем у нас не пахнет! А у Мамы Эли идет вечная непрекращающаяся борьба за идеальную чистоту!

Забрала добрая женщина то, ради чего пришла, осмотрелась еще раз на картины, цветы и фотографии напоследок и прямо так и сказала: «Вы вообще в музее живете!».

Что такое этот самый музей, я не знаю, не бывал. Говорят, и туда, и в любимый Мамой театр собак не пускают, но Маме Эле это очень понравилось, и на несколько дней она перестала высказываться на предмет того, что у нас дома грязно. Наверное, в музее очень чисто и пахнет моющими средствами… Нужно еще раз эту умную соседку в гости позвать. Может быть, она сможет подействовать на нашу Маму?

 

Забыл упомянуть, что на какой‑то праздник Младший Хозяин купил Маме Эле пароочиститель. Это, конечно, была ошибка. Врагов в нашем доме прибавилось. Этот не просто шумит, как пылесос, а еще и бурлит, извергает горячий пар, как проснувшийся вулкан лаву, а я при этом опять ищу себе укрытие под кроватью, чтобы не слышать звуков, что он издает, и довольного голоса Мамы Эли, восхищающейся белизной плитки, печки и кухонного пола, после того, как эта дьявольская машина наведет там порядок.

 

Что ни говори, подарок в виде чемодана, большого и желтого, был гораздо лучшей идеей. Мама Эля очень ему радовалась, да и мне с ним спокойнее, чем с пылесосом или миксером. От кофемолки и фена я сразу спасаюсь бегством, без всякого промедления.

Так вот, желтый чемодан, подарок к какому‑то празднику, был предназначен для поездок, которые очень любит Мама Эля, ну а мне всегда от них тревожно. Как только они начинают доставать сумки или чемоданы, я начинаю беспокоиться. Ложусь около них, принюхиваюсь, уговариваю людей своим жалким видом передумать, не уезжать, не оставлять меня, но, как правило, это не срабатывает. Нет, одного или с чужими людьми меня никогда не оставляли, вы не подумайте! Но я все же очень люблю, когда вся Семья дома и не надо мне за них тревожиться.

Чаще всех уезжает куда‑то Мама. И тогда я начинаю ее искать по всей квартире. Нет ее, конечно, но отовсюду, с каждого угла, пахнет ею: в коридоре лежат ее мягкие тапочки, на диване – плед, которым она укрывается, когда читает, а когда я скучаю очень сильно, то лезу носом в ее шкаф, где лежат вещи. Запах духов, от которых я тоже чихаю, очень мне мешает, но я все равно Маму Элю чувствую.

 

Семья дразнит меня видеозвонками. Я ничего в этом не понимаю. Слышу любимые голоса и бегу к двери. Знаю, оттуда они обычно появляются, возвращаясь из какой‑то другой их жизни, в которой, я очень надеюсь, нет других собак. В Папе я уверен, а вот в Маме не очень. Помню, как она на моих глазах кормит этих дворняжек, а потом мне еще выговаривает: «Смотри, Тоба, как аккуратно они берут еду с рук, не кусаются, а ты вечно норовишь цапнуть!». Слушать мне это крайне неприятно. И об этих дворняжках будет еще отдельный рассказ.

Да, видеозвонки меня смущают. Люди думают, что так я меньше скучаю, но это не так! Я начинаю искать, нервничать, беспокоиться, потому как голос слышу, а увидеть, почувствовать не могу.

 

Однажды на несколько месяцев уехала в далекую страну Мама Аля, и я очень скучал. Сидел в ее комнате и ждал, когда она вернется. Иногда мне даже казалось, что я слышу ее шаги, то, как она вставляет ключ в замочную скважину, выходит из своей комнаты, но это было не на самом деле. Потом она приехала, и мы снова зажили все вместе, счастливо и весело, пока не решил переехать Младший Хозяин и зажить самостоятельно. Я накануне подслушал разговор родителей об этом. Мама считала, что это нормальный порядок вещей, когда дети вырастают и начинают жить отдельно. На ее взгляд, ненормально как раз то, когда великовозрастный детина живет с родителями. А Папа хотел, чтобы все были рядом, на расстоянии вытянутой руки, чтобы окружали его, чтобы он чувствовал их запах. Все же у нас с ним много общего, я с ним в этом вопросе полностью солидарен. И мне для счастья не нужны никакие книги, поездки, путешествия, театры и кино: достаточно знать, что все, кого я люблю, рядом. И от Папы всегда может перепасть кусочек чего‑то вкусного, даже запретного, потому что он сам любит поесть и другим в этом удовольствии не отказывает.

 

Я очень хорошо помню свое первое лето. Было оно замечательное! Я родился, как они говорят, в начале июня (обе Мамы тоже июньские; говорят, что все мы – Близнецы, но я сходства между нами не улавливаю, как ни стараюсь).

После разных прививок выходить мне было все лето нельзя. Я игнорировал белую пеленку, Мама сердилась и носилась с тряпкой, Мама Аля и Младший Хозяин пытались воспитать меня, насколько это было возможно. Я цеплялся за Мамину юбку и катался по всей квартире, но больше всего я любил, когда меня на руках выносили на улицу вечерами. Мы шли втроем или вчетвером по дорожкам и смотрели на большой мир. Он был пугающим и вместе с тем очень увлекательным. Над головой сияли звезды, дневной зной уже к тому времени спадал, слышались крики детей, играющих на улице, шум от проезжающих мимо машин, чье‑то чириканье, мяуканье, какой‑то скрежет и визг. Я прислушивался и присматривался. Мне было страшно и одновременно так хорошо от того, что я под надежной защитой, в кругу своей Семьи.

 

Они, конечно, странные, эти люди, я знаю все их недостатки, как и они мои, но я не представляю своей жизни без них и, как могу, их ото всего дурного оберегаю. Пусть они и сердятся на меня, когда я лаю по ночам и не подпускаю к ним чужаков во время прогулок, я‑то знаю, что никогда и ничего не делаю без оснований. Ночью мне часто мерещатся воры – сами виноваты, нечего ездить в лифте, когда приличные люди уже спят, ну а прохожие бывают разными. И только с виду кажутся безобидными – мое чутье не обманешь!

Если странности своим я прощаю, то чужих любить я не обязан. Если бы вы знали, сколько необычного случается во время прогулок! Мама Эля, как я уже вам говорил, существо восторженное и увлекающееся. Очень любит она свою работу, говорит, что все еще хочет в ней вырасти, подняться на какую‑то ступень. По мне, дальше уже некуда, ступени кончились.

Ученики и студенты ее не раздражают, а бездельничать она совершенно не может. Если не работает на работе, не пишет свои книги, то работает дома и никому не дает покоя. Утренние прогулки ее воодушевляют. Идет, что‑то обдумывает, деревьями восхищается, со мной новый сюжет обсуждает. (Говорю вам по секрету, обсуждает она это только со мной. Семья, кроме Младшего Хозяина, видит ее книги только в готовом и напечатанном виде, так что я могу возгордиться и назвать себя даже соавтором).