Зной
Роман оглянулся. Запустение, разруха… что тут случилось? Уцелевшие от катаклизма стены домов таращились пустыми глазницами, обгоревшими и замшелыми. Здесь был пожар или что?
– А что тут случилось? – облёк Роман свои мысли в слова.
Алиса пожала плечами. Странно, что не стала выдавать никакую из своих баек.
– Никто толком не знает, – пояснила она. – Смотри, видишь вон тот дом? Там когда‑то была милиция. Ну, полиция.
То, на что она указывала, и домом‑то сейчас не назвать – груда брёвен, словно великан складывал огромный костёр, но в процессе бросил всё и ушёл.
– Не взрыв, брёвна раскидало бы, – отметил Роман. – Ничего себе. А люди? Кто‑то ведь здесь жил?
– Исчезли все, – покивала Алиса, и вспыхнула, поймав насмешливый взгляд Романа. – Слушай, это правда. Я просто пересказываю. У отца есть подробности, если хочешь. Были люди, и не стало. Кто накануне уехал из Гороховки в город или ещё куда, только они и остались. Приехали, и вот всё это увидели. А потом новую Гороховку построили.
– И никаких заметок в газетах, в интернете, никакой сенсации?! Этим берёзкам лет двадцать, – оценил Роман. – Всё, не заводись, ладно? – встретился он взглядом с Алисой. – Ты сюда зачем приходишь?
– Я же говорю, для настроения. Здесь очень спокойно. Жутковато, сам видишь, но спокойно. Здесь вообще ничего не происходит, представляешь? Птицы не летают, никакие звери не заходят, люди тоже не шастают. Классно, да?
– Здесь, наверное, ночью должно быть особенно интересно, – высказался Роман неожиданно для самого себя.
Алиса снова покивала и взяла его за руку.
– Точно‑точно. Ой, смотри! Только не беги, воздуха набери и глаза закрой.
То, на что она указала, походило на огромный вихрь – на долю секунды Роману померещилось торнадо, и он уже приготовился спасаться самому и спасать Алису – но вихрь просто пронёсся по‑над колодцем, бросив людям в лица по пригоршне пыли. Когда Роман, мотая головой и чихая, вновь обрёл зрение, вихрь уже распался.
– Песчаный дьявол, – отметила довольная Алиса. – Так это называется. Просто появляется и почти сразу пропадает. И всё время здесь, рядом с колодцем.
– Сюда нужно ещё раз прийти, – согласился Роман. Алиса, как выяснилось, ещё умеет удивлять.
– Придём, – покивала Алиса. – Только пообещай, что никому не расскажешь про это место, про дьявола, вообще про всё это. Это важно! Обещай!
– Обещаю, – кивнул Роман, глядя Алисе в глаза. – Никому не расскажу. Возвращаемся? Мне ещё от пыли нужно отмыться.
Алиса покивала в ответ и махнула рукой: «Нам туда».
* * *
– Всё, у меня готово, – помахал рукой Роман.
Шёл пятый час их онлайн‑сессии, две камеры держали команду в поле зрения, трижды делали перерывы на необходимое, пили воду и ели бутерброды прямо в процессе почти не отвлекаясь.
Вроде бы устали – сил нет – но голова работала как часы, даром, что ноги почти не держат. Роман осознал, что взмок; они оба были в шортах и футболках, и вид у Романа сейчас неприглядный, на майке кругом пятна от пота. Ну, хоть без запаха, и на том спасибо. Алиса выглядит куда приличнее. Да и некогда им было на такие мелочи внимания обращать, у них вдвоём замечательно выходило выполнять сложные задания: они быстро решали, кто чем занимается, без споров, без препирательств, а уж когда начинался мозговой штурм, то на команду вообще любо‑дорого посмотреть – мысли возникали мгновенно и почти все по делу. В кабинете отца Алисы стояла доска почти как в школах, она пригодилась не раз и не два.
– Решение принято, – прочла Алиса на экране и помахала рукой наблюдателю – точнее, наблюдателям.
Молодые мужчина и женщина следили за их командой.
– Пока! До завтра!
– До завтра, Алиса и Роман! – ответила им женщина, улыбаясь. – Приятного отдыха. Предварительные итоги через полчаса.
– Фу, вот я взмокла! – заявила Алиса, отключив прямую трансляцию с их камер. – Да и ты тоже. Всё, я – в душ. Подходи сюда через полчаса.
Роману настолько понравилось стоять под струями божественно тёплой и приятной воды, что он чуть не опоздал. Едва успел переодеться во всё чистое, сложить всё остальное в стиральную машину (тут в каждом санузле по стиральной машине) и вернуться в кабинет. Алиса, тоже переодевшаяся в другие шорты и другую футболку, уже стояла там, глядя на экран трансляции.
– Пятьсот тридцать два очка… – ошарашенно прочитала она, и глаза её округлились. – Вдвое больше, чем у остальных! Мы молодцы!
Довольная, она бросилась к Роману, и тот почти было обнял её, сам довольный донельзя, как вспомнил…
«Ты не прикасаешься ко мне первый». Роман замер, замерла и Алиса – стоя на расстоянии шага, часто и глубоко дыша, глядя в его глаза и улыбаясь.
– Можно, – произнесла она, понизив голос. – Я не кусаюсь. Ну, сегодня я не кусаюсь.
Роман осторожно обнял её и замер, ощущая удары её сердца и чувствуя её радость. Они и впрямь молодцы, сумели обойти ближайших конкурентов с таким отрывом. Будут ещё второй тур и третий, но начало просто замечательное!
Ему не хотелось отпускать Алису, хотелось стоять, вдыхая запах её волос и кожи, чувствовать её горячее тело… но пришлось.
– Идём, нужно поесть, – довольная Алиса потянула его за руку. – Слушай, ну мы даём, да?! Так обойти остальных. Мы точно всех сделаем!
– Сделаем, – согласился Роман, ощутив приступ жуткого, волчьего голода. – Теперь точно сделаем. Главное, мозгам отдых дать.
– Сейчас поедим и баиньки, – согласилась Алиса. – Я после такой нагрузки всегда вырубалась. А сейчас вообще не устала, прикинь! Так странно! Ты как, до кухни дойдёшь?
– И даже до постели потом, – заверил Роман, и Алиса счастливо рассмеялась.
И не поверишь, что весь учебный год она в упор не замечала Романа, а заметить соизволила, только когда опоздала зарегистрироваться на конкурсе. Роман помотал головой. Придёт же в голову подобное, и именно сейчас!
– Голова кружится? – Алиса всё замечала. – Это от голода, точно. Там ещё есть припасы от мамы, мясное – то, что надо. Завтра я сама что‑нибудь приготовлю. Идём, идём!
Минут через пятнадцать, уже по своей инициативе, Роман собрал посуду, зарядил ею машину и, пожелав Алисе спокойной ночи, направился в свою комнату.
– Я ещё маленько посижу, – покивала Алиса на прощание, пожелав и ему приятного отдыха. – Чтобы спать захотелось.
* * *
